О том, что означает у Марка Катона глагольная форма „insecenda“ и о том, что предпочтительнее читать „insecenda“, чем, как думают многие, „insequenda“
(1) В старой книге, в которой помещалась речь Марка Катона [1182]„О Птолемее против Терма“, было написано так:
„Однако если он все совершил посредством обмана, все сделал из-за жадности и денег — нечестивые преступления такого рода, о которых мы не знали ни со слов, ни из книг, — необходимо, чтобы он понес наказание в соответствии с проступками <***>“. [1183]
Начали выяснять, что такое insecenda (извещать, возвещать). [1184](2) Тогда среди присутствовавших обнаружились один преподаватель и один знаток словесности, то есть один был обучающий, другой — выучившийся. Они разошлись во мнениях. (3) Преподаватель грамматики утверждал, что <следует писать insequenda>, [1185]ибо он сказал: „<Подобает> [1186]писать insequenda, а не insecenda, потому, что insequens <***> [1187]передают, что inseque примерно то же, что perge dicere (продолжай говорить) и insequere (продолжай). Именно так написал Энний [1188]в этих стихах:
(4) Другой из них, более образованный, настаивал на том, что нет никакой ошибки, и что все написано правильно и должным образом, и следует доверять Велию Лонгу, [1190]человеку достаточно ученому, который в составленных им записках „Об употреблении древних слов“ написал, что у Энния следует читать не inseque, но insece. Вот почему древние называли insectiones (повествования) то, что мы называем narrationes (рассказы). Варрон [1191]же толковал следующий стих Плавта из „Менехмов“
следующим образом: „Нужно рассказывать об этом ничуть не больше, чем о сне“. Так они спорили между собой.
(5) По моему же мнению, и у Марка Катона insecenda и у Квинта Энния insece [1193]написано без буквы u. [1194]Дело в том, что я обнаружил в библиотеке города Патры поистине древнюю книгу Ливия Андроника, [1195]которая была озаглавлена „Одиссея“ (Όδύσσεια), где в первом стихе это слово было без буквы u:
Сочинен же он по образцу следующего стиха Гомера:
Лонг также составил комментарии к „Энеиде“ Вергилия, ссылки на которые можно обнаружить у позднейших комментаторов.
(6) В этом случае я полагаюсь на книгу действительно древнюю, ибо тот факт, что в стихе Плавта сказано sectius quam somnia, не является аргументом в пользу той или другой стороны. [1198](7) Даже если древние говорили не inseque, a insece, то, я полагаю, потому, что [такое произношение] было более мягким и легким; смысл же слова, как кажется, оставался тем же самым. (8) Дело в том, что sequo с sequor (следовать) и secta (правило, учение) с sectio (разделение, разрезание) различаются в силу привычного произношения, но если посмотреть глубже, [станет очевидно,] что происхождение и значение у обеих [групп слов] одно.
(9) Знатоки и толкователи греческих слов утверждают, что в
и
выражено то же, что по-латыни передается словом inseque, так как в одном случае вставлено удвоенное ν, в другом — σ. [1201](10) Однако даже само [слово] 'έπη, которое обозначает слова или стихи, по их мнению, образовано ни от чего другого, как от 'έπεσθαι (следовать) и ει̃πειν (говорить). (11) По этой же самой причине наши древние называли рассказы и речи [словом] sectiones.
О том, что те, кто думают, будто при диагностировании лихорадки щупают пульс вен, а не артерий, ошибаются
(1) Я удалился в середине лета на виллу сенатора Герода, [1202]которая находится в Аттике, в местечке, называемом Кефисия, богатом водными источниками, лесами и рощами.
(2) Там я оказался прикован к постели расстройством желудка и внезапным приступом лихорадки. (3) Когда туда из Афин прибыл меня навестить философ Кальвизий Тавр [1203]с несколькими своими учениками, врач, который нашелся в тех местах и сидел рядом со мной, начал рассказывать Тавру, какой болезнью я страдал и с какой периодичностью, с какими интервалами лихорадка наступала и отступала. (4) И вот при беседе, отметив, что мой организм идет на поправку, он говорит Тавру: „Ты можешь сам в этом убедиться ε̉άν 'άψη αυ̉του̃ τη̃ς φλεβός“, что на нашем языке, конечно, означает: „если дотронешься до его вены“.
(5) Эту оговорку — что он назвал вену вместо артерии — [заметили], и когда бывшие с Тавром сведущие в таких вопросах люди дали об этом знать шепотом и выражением лиц, словно встретили врача-неумеху, Тавр, как было ему свойственно, сказал достаточно ласково: „Мы уверены, добрый человек, что ты не находишься в неведении относительно того, что называют веной, а что артерией, и что вены по своей природе неподвижны и их нащупывают только для того, чтобы пускать кровь, а артерии своим движением и пульсацией показывают состояние и стадию лихорадки. (6) Однако, я полагаю, ты сказал [так], скорее следуя общему употреблению слова, чем проявляя незнание. Я ведь слышал, что не только ты, но и другие допускали ту же самую ошибку, говоря о вене вместо артерии. (7) Поэтому докажи нам, что во врачевании ты более искусен, чем в разговоре и — с благословения богов — своими трудами сделай этого [больного] здоровым и сильным как можно скорее“.
1184
53 Та часть цитируемой Геллием речи Катона, где содержалось рассматриваемое слово, утрачена.
1190
59 Велий Лонг (II в. н. э.) — римский грамматик, из его сочинений сохранилось только одно произведение — "Об орфографии".
1193
62 Insece — конъектура Кантера, рукописное чтение insciie (грубо, безыскусно) не вписывается в контекст.
1197
66 Ноm. Od., I, 1. Перевод В. А. Жуковского. Гомеровскую строчку дополняют издатели; во всех рукописях Геллия она отсутствует.
1198
67 Partes — конъектура Гертца; рукописное чтение plus (больше) не дает удовлетворительного смысла.
1201
70 В действительности ’έπομαι (следовать) и ’έπω (говорить) в отличие от приведенных выше латинских примеров имеют различное происхождение.
1202
71 Герод Аттик — см. комм. к Noct. Att., I, 2,1, где действие так же происходит на вилле Герода.