Какую этимологию предлагает для слова „soror“ (сестра) Антистий Аабеон и какую для слова „frater“ (брат) Публий Нигидий
(1) Антистий Лабеон, [259] конечно, занимался в основном изучением гражданского права и давал официальное заключение обращающимся по правовым вопросам. <Однако> [260] и в других дисциплинах он не был несведущ: глубоко проник в [вопросы] грамматики, диалектики, древней и древнейшей литературы, основательно изучил [проблемы] происхождения латинских слов и их значения, используя эти знания в основном для распутывания многочисленных правовых уловок. (2) После его смерти были изданы книги, которые так и назывались — „Посмертные“ (Libri posteriores); из них три идущие одна за другой — тридцать восьмая, тридцать девятая и сороковая — содержат в себе исчерпывающие сведения, способствующие истолкованию и объяснению [трудностей] латинского языка. (3) Кроме того, в книгах, которые он назвал „[Комментариями] к преторскому эдикту“, Лабеон поместил множество замечаний, одновременно изящных и остроумных. Так, например, мы читаем в четвертой книге „[Комментариев] к эдикту“ следующее: „Soror (сестра), — говорит он, — именуется так потому, что она рождена как бы seorsum (отдельно), обособляется от дома, в котором родилась, и переходит в другую семью“. [261]
(4) Что же касается слова frater (брат), то Публий Нигидий, [262] человек весьма ученый, предлагает для него не менее тонкую и убедительную этимологию (ε̉τύμω). Он говорит, что слово frater (брат) произносят, словно [желая] сказать fere alter (почти другой). [263]
Глава 11Какое количество приглашенных Марк Варрон считал правильным и подобающим, а также о второй перемене блюд (de mensis secundis) и о десертах
(1) У Марка Варрона [264] среди менипповых сатир есть изящнейшая книга под названием „Не знаешь, что принесет вечер“, где он рассуждает о должном количестве приглашенных на пир, а также об организации и подготовке самого пира. (2) Он говорит, что количество приглашенных на пир должно начинаться с числа Граций [265] и доходить до числа Муз, [266] чтобы всякий раз, когда количество приглашенных минимально, число их было не меньше трех, а тогда, когда [число приглашенных] больше, — чтобы числом их было не более девяти. [267] (3) „Ведь, — сказал он, — их не должно быть много, ибо толпа часто бывает неспокойна: так, в Риме [приглашенные] стоят, в Афинах — сидят, но нигде не возлежат“. А сам пир, как говорит Варрон, состоит из четырех элементов и тогда совершенен во всех своих проявлениях, когда приглашены приятные люди, [268] когда место выбрано со вкусом, когда время рассчитано удачно, когда пиршественное убранство (apparatus) подобрано должным образом. [269] „Не нужно, — говорит он, — приглашать ни слишком говорливых гостей, ни молчунов, ибо красноречие уместно на форуме и в суде, а молчание — не на пиру, а в спальне“. (4) Речи в этот момент, как он полагает, не должны касаться тем, вызывающих тревогу и беспокойство, но приятных и привлекательных, обладающих вследствие известной соблазнительности и удовольствия полезностью, благодаря чему ум наш становится тоньше и изящнее. (5) „Ведь это, конечно, произойдет, — говорит он, — если мы будем [на пиру] вести беседы о вещах, имеющих отношение к повседневной жизни, о которых на форуме и во время обычных занятий говорить недосуг. Что же касается хозяина пира, то ему, — продолжает он, — подобает не столько блистать роскошью, сколько не выглядеть неряшливо“, а также: „Во время пира следует читать не все [подряд], но, по возможности, то, что одновременно и βιωφελη̃ („полезно для жизни“), и приятно“. [270]
(6) Он дал также рекомендации относительно того, какого рода должна быть вторая перемена блюд. Итак, он использует такие слова: „Особенно сладки, — говорит он, — те десерты (bellaria), которые сладкими не являются; ведь печенье с пищеварением (ττέμμασιν сит πέψει) дурно сочетаются“. [271]
(7) А относительно того, что Варрон в этом месте говорит bellaria, [272] то, чтобы никто не запнулся на этом слове — оно означает любой вид блюд второй перемены, — ибо то, что греки называли πέμματα или τραγήματα (десерты, лакомства), наши древние [авторы] именовали bellaria. В древних комедиях можно найти, что и хорошие вина назывались этим именем и упоминались как Liberi bellaria (десерты Либера). [273]
Глава 12О том. что народные трибуны имеют право ареста, но не имеют [права] вызова в суд (vocatio)
(1) В одном из писем Атея Капитона [274] мы прочитали, что Антистий Лабеон [275] знал лучше кого бы то ни было законы и обычаи римского народа, а также, что он был весьма сведущ в области гражданского права. (2) „Однако, — писал [Капитан], - излишняя и неразумная свобода настолько его беспокоила, что, когда божественный Август был уже принцепсом и руководил государством, он все же ни в чем не видел основательности и весомости, кроме тех положений, о которых прочел, будто они были одобрены и узаконены в римскую старину“. [276] (3) Далее он рассказывает, что тот же Лабеон ответил, когда был вызван народными трибунами [277] в суд через посыльного. (4) „Когда народные трибуны вследствие поступившей к ним жалобы на него от одной женщины послали за ним <в> Геллиан, [278] дабы он пришел и выступил ответчиком, он велел рассыльному вернуться и сказать трибунам, что они не имеют права вызывать в суд (ius vocandi) ни его, ни кого-либо другого, ибо, согласно обычаям предков, народные трибуны имеют право ареста, но не имеют права вызова в суд. Следовательно, они могут прийти и приказать его арестовать, но они не имеют права вызывать отсутствующего [в суд]“.