Солдаты полководца Гераклиона не вернулись на следующий день. Не вернулись и через день. Их обещание оказалось пустой угрозой с целью запугать непокорных крестьян и напомнить им об их низком статусе в назначенном небесами положении дел. Отряд уже отправился в погоню за мальчиком-варваром, отыскивая его свежие следы. Жители деревни стали заново отстраивать сеновал, осушать и чистить колодец, собирать и сушить на сено остатки травы. Они не увидят солдат до весны, до следующего сбора налогов. А пока они могут жить в бедности, но в мире.
12 Дорожные спутники
Аттила оставался в счастливом неведении о том, что римские солдаты идут вплотную по его следам. Он даже сумел оттеснить подальше ошеломившую его мысль о том, что Галла Плацидия вышла замуж за вождя готов и что Вечный Город все же не будет уничтожен, а снова восторжествует, чтобы покорять, цивилизовать и в конечном итоге романизировать самих завоевателей-готов. Но зато теперь гунны поймут, кто их враги
Несмотря на сложности и вероломство широкого мира, как мальчик воспринимал это в жестокой наивности своего подросткового сердца, все же сердце это пело от юных страстей и томлений Иной раз он начинал петь вслух, шагая по пыльным козьим тропам Италии в сторону дома.
Одним ясным утром он шел по каменистой тропинке, с правой стороны высились скалы, с левой падали вниз крутые, поросшие соснами, откосы, по которым он только что взобрался наверх по извилистой тропинке. Аттила остановился, чтобы перевести дух, и посмотрел в вечное синее небо. Ему казалось, что он слышит топот приближающихся копыт. Он подумал, что безопаснее будет убраться с тропы, но задержался немного, решив, что стоит взглянуть, кто это поднимается между соснами внизу.
И кровь его застыла от ужаса От поворота тропы, сразу под ним, решительно поднимался наверх полный кавалерийский отряд римских всадников, Палатинских гвардейцев в зловещих черных доспехах. Ехавший впереди не отрывал скучающего взгляда от земли перед своим конем, замечая даже самый незначительный след, оставленный пешими ногами мальчика. Сразу за ищейкой ехал офицер в черном шлеме с плюмажем, его лицо ужасало — все в глубоких шрамах, перекошенное из-за того, что меч противника перерубил нервы.
Аттила заметался, охваченный нехарактерной для него паникой. В глубине души он точно знал, что они собираются убить его. На этот раз его не будут связывать веревками и не потащат к императору или его сестре, чтобы снова лишить свободы. На этот раз они просто прижмут его к ближайшему камню и отрубят ему голову.
Он бежал и лихорадочно думал. Всадники через несколько мгновений вывернут из-за поворота, увидят его, тотчас же пустят коней в галоп, проткнут его копьями — и дело с концом. Если кинуться в лесок, окажешься еще ближе к ним. Значит, остается только скала справа, но это осыпающаяся золотистая стена известняка высотой не меньше сорока футов, наверняка неприступная.
Времени на колебания не оставалось. Беззвучно, как олень, пробирающийся по лесу, он добрался до сосен и пошел дальше, всего на несколько шагов опережая кавалеристов. Он услышал, как один из них сказал, дескать, теперь они уже совсем рядом с мальчишкой, потому что следы совсем свежие. Аттила задержал дыхание. Потом углубился дальше в лес, держась рядом с тропой и надеясь укрыться в зеленом сумраке сосен. Он так внимательно следил за кавалеристами, что забыл поглядывать вперед, потом взглянул, увидел перед собой только лес, но почувствовал, что к нему приближается что-то ужасное. Он боялся смотреть, все же посмотрел и чуть не закричал от ужаса. Прямо перед ним, по узкой лесной тропинке, к нему навстречу шли солдаты в черных доспехах — пешком, с обнаженными мечами, с пугающе бесстрастными лицами. Они скорее походили на призраков, чем на людей из плоти и крови.
Задохнувшись от ужаса, с колотящимся сердцем, мальчик метнулся прочь с тропы и помчался среди деревьев, стремясь вверх, на каменистую тропинку. Когда он добежал до нее, кавалерийский отряд вывернул из-за поворота и увидел его. Должно быть, это офицер окликнул его резким и властным голосом. Но мальчик уже карабкался вверх, на скалу. Он отчаянно цеплялся за известняк, сухие, пыльные кусочки отламывались под его пальцами, он слышал, как всадники легко нагоняют его, уже почти догнали. Один из них уже рассекал мечом воздух.
Аттила вскрикнул, нырнул под шею его коня, извернулся и помчался дальше. Справа он заметил расщелину в скале, крохотную ложбинку, созданную здесь водой, тысячу лет бежавшей сверху, с гор; колючий куст можжевельника охранял расщелину. Аттила втиснулся в нее, протолкался за куст можжевельника и посмотрел вверх: сырая, крутая трещина тянулась вверх по всей длине скалы. Но подняться по ней невозможно: известняк был скользким, как промасленная кожа, там, где вода обрушивалась вниз, и сухим и крошащимся там, где воды не было. Позади он слышал, что солдаты спешиваются, а офицер приказывает им втиснуться в расщелину и вытащить его оттуда Аттила в отчаянии развернулся и схватился за эфес меча. Раз ему суждено умереть здесь, в этой трещине в скале, как зверю, загнанному в ловушку, он хотя бы попытается взять с собой одного из них,