Вначале Блейд никак не мог взять в толк, почему к полицейскоартиллерийскому ведомству этого важного сановника присоединены гасильщики. Они выполняли весьма неприятную, но зачастую необходимую работу, добивая раненых на поле брани большими молотами-гасилами - деревянными, окованными железом, на длинных рукоятях. Кроме этих палиц, гасильщики имели на вооружении лопату и нож, похожий на мачете, и все; ни щитов, ни копий, ни металлических доспехов им не полагалось. Собственно говоря, им не нужны были ни вооружение, ни воинское искусство, ибо они не участвовали в бою, выполняя лишь санитарные функции - наделать побольше трупов, а затем убрать их под землю или на костер.
Допросив Ухо с пристрастием, Блейд выяснил, что гасильщики занимались и кое-какими дополнительными делами, как-то: акциями устрашения мирных жителей, уничтожением пленных, имитацией разбойничьих нападений на торговые караваны, казнями, пытками и прочей грязной работенкой, недостойной настоящего солдата, но совершенно необходимой на войне. Труды их хорошо оплачивались, но обитали они вне лагеря, за кладбищем и нужниками, и ни один воин, ни кантиец, ни альбаг, ни ситалла, не принял бы кружки вина из рук гасильщика. Они были презренными париями, и их банды набирались из жестоких головорезов, туповатых, но крепких и исполнительных. Существовал еще один способ пополнения этого мерзкого воинства: замена смертной казни за тяжкую вину ссылкой в отряды гасильщиков. Странник почти не сомневался, что кантиец Ухо попал сюда именно таким образом.
Чтобы убойная команда работала эффективно и без сбоев, к ней были приставлены два десятка сержантов-децинов, восемь Офицеров - зикланов и сакоров, и один полковник-текад, который командовал всем подразделением. Служба эта считалась для коренных кантийцев неприятной, но нужной и не позорной; они исполняли ее во имя преданности вождю. Великому и Победоносному Фраллу Кузу, но к рукоятям гасильных молотов не прикасались. Этого, впрочем, и не требовалось: для дробления черепов и позвоночников существовали солдаты. Такие, как Борода, Шрам и Ухо.
Блейд уставился в дальний угол, где на своем топчане похрапывал кантиец. Нет, с этим Ухом надо определенно разобраться! Выяснить, как он тут очутился и чем может быть полезен... На вид этому парню было лет тридцать пять, и он казался тренированным бойцам, крепко сбитым и кряжистым, хотя и не мог похвастать такой мускулатурой, как Борода, и уступал ростом Шраму. Блейд решил побеседовать с ним после завтрака.
Он собирался уже встать, когда Джефайа-финареот, занимавший соседний лежак, пошевелился и приоткрыл глаза. Рыжие лохмы его были встрепаны, рыжая щетина покрывала подбородок, и Блейд, заметив это, невольно провел ладонью по собственным колючим щекам. Зрачки морехода блуждали, взгляд скользил по убогому шатру, по грязному земляному полу и телам спящих; потом он вздрогнул и прошептал:
- Похоже, хозяин, мы попали в самую задницу Гирларла... Гнусное местечко! Гальюн на "Шаловливой рыбке" и то был чище.
- Не беспокойся, Джеф, мы тут надолго не задержимся, - Блейд потер подбородок. - Встань, приведи себя в порядок и не спускай глаз с нашего серебра. В такой компании лучше все свое носить при себе... Да, вот что еще: у тебя есть бритва?
- Да, мастер Дик. Только варвары и дикари зарастают бородой по самые уши.
- Тогда поднимайся и марш на кухню за горячей водой!
Пока Джеф выполнял приказание, странник оглядел выданную вчера одежду и боевой инструментарий. Доспех - кожаная безрукавка до середины бедра, которую надевали на тунику, - был новым, как и неглубокий шлем с круглым металлическим значком впереди: все та же тигриная морда с молотом под ней. Сама эта колотушка стояла рядом, прислоненная к изголовью топчана вместе с лопатой, и к ее рукояти был примотан ремнем нож в потертых ножнах.
Блейд облачился, натянул сандалии, и принялся рассматривать гасило. Деревянный молот, окованный железом, весил фунтов двадцать пять; рукоятка доходила до груди и толщина ее была примерно три дюйма. Странник хмыкнул, вспомнив молоток, с которым он ходил в Дыре на кэшей, роботов-убийц; тот был стальным и весил не меньше, но размерами уступал гасилу.
Отложив колотушку в сторону, он вытащил из ножен слегка искривленный клинок полуторафутовой длины и несколько раз взмахнул им в воздухе. Не меч, конечно, но для начала сойдет. Было приятно ощущать в руках оружие, хотя и такое примитивное, грязное, с пятнами ржавчины на клинке.
Джефайа притащил миску с водой, над которой поднимался пар; на скуле его темнел свежий синяк.
- Кто это тебя?
- Повар, хозяин... Не хотел давать воды... Ну, я его тоже приложил! Мы, финареоты, упорный народ... Национальная черта, знаешь ли!
Одобрительно кивнув, Блейд приступил к бритью. Еще вчера он заметил, что все попадавшиеся навстречу кантийцы были гладко выбриты, тогда как варвары из вспомогательных войск носили бороды. Ясно, что в этом мире гладкий подбородок - признак цивилизованного человека, так что бритвой пренебрегать не стоило.
Ухо, Шрам и Борода пробудились только к самому завтраку, когда Джеф и его хозяин покончили с туалетом и над лагерем гасильщиков поплыл мерный звон бронзового била. Зевая, они выбрались из постелей и начали потягиваться, разминая мышцы.
Блейд велел построиться. Ухо и Джеф тут же образовали некое подобие шеренги, и Шрам, поколебавшись, присоединился к ним; Борода словно не слышал. Он был занят важным делом - пытался почесать под лопаткой. Блейд подступил к хасту и некоторое время обозревал его плоскую желтую физиономию.