– Родной, да ты горишь, – ахнула тетя Мила, приложив ладонь к его лбу. – Жень, принеси градусник.
Температура оказалась не очень высокой, тридцать семь и три, но Юльке об этом я сообщила сразу же. Я думала, что она прикажет сыну вернуться домой, но Юлька отреагировала на новость вполне спокойно.
– Ну ты подумай только, а? – только и сказала она. – Наверняка хватанул чего-то холодного. Дай-ка ему трубку.
Вскоре мы с тетей Милой узнали, что ангина – «любимая» болезнь Артема. Вчера днем он действительно выпил бутылку ледяной воды, а поздно вечером угостился мороженым. Вот и последствия.
– Если горло заболело только сегодня утром, то можно затормозить процесс, – принялась учить меня подруга. – Дома у нас есть таблетки, а еще специальный спрей. Артем знает, что и в каком количестве принимать. Ты, кстати, знаешь, что ангина заразна?
Я была в курсе, конечно. Тетя Мила тоже.
– Ему лучше вернуться домой? – спросила я. – Ты про это?
– Думаю, да.
Но перебираться домой Артем категорически отказался. Сказал матери, что сам сходит за лекарствами, но потом вернется к нам. Юлька же была против того, чтобы он рассеивал заразу в чужой квартире.
Заразиться я не боялась, но не знала, как лучше поступить. И тетя Мила, которая до этого момента только наблюдала за всей этой ситуацией со стороны, вдруг решила взять ситуацию в свои руки. Она поговорила с обеспокоенной мамой и сумела убедить ее в том, что болеть у нас дома тоже можно. Тем более что Антон все равно не смог бы присматривать за сыном из-за большой нагрузки на работе. Отсюда вывод: горло мы ему вылечим сами. И за тем, чтобы Артем выполнял домашние задания, тетя Мила проследит лично, а если он не захочет выздоравливать, забросит учебу и станет валять дурака, то мы об этом незамедлительно сообщим родителям.
Таким уверенным тоном тетя Мила на моей памяти еще ни с кем не разговаривала. Мы с Артемом заинтересованно следили за ней и происходящим. Тетушка разошлась не на шутку. Интересно, с чего бы вдруг такая прыть? Чуть позже я попыталась выяснить у тети Милы причину такого яростного желания оставить Артема.
– Мне стало его очень жалко, – призналась тетя Мила. – Он лежал в постели такой слабенький.
– Прям уж и слабенький, – усомнилась я. – По-моему, ты преувеличиваешь.
– Может, и так. Каждый видит свое, – поспорила тетя. – Или видит то, что хочет видеть. Даже не знаю, как это объяснить. Но ты ведь не станешь отрицать, что мальчик совсем не хочет жить под одной крышей с отцом?
С последним аргументом тети Милы спорить было трудно. Видимо, Юлька просто всего мне не рассказала. Не стала выносить сор из своей избы. Или отложила на потом.
– Не говори так! – я пыталась сопротивляться словам тети. – Они все хорошие ребята. Просто Артем растет, и в какой-то момент конфликт отцов и детей возникает на ровном месте.
– Пусть так, – вдруг легко согласилась она.
Больше эту тему я обсуждать не хотела. И так было понятно, в чем дело. Тетя Мила хотела заботиться о ком-то, а мне столько внимания, как раньше, уже было не нужно, потому что я выросла и доказала, что могу покинуть семейное гнездышко. Артем же подвернулся весьма кстати и стал объектом повышенного тетушкиного внимания вместо меня.
Вскоре после приезда он был по самые уши закормлен, а еще укутан и залечен. Иными словами, парень просто тонул в любви и заботе, которыми его окружила тетя Мила. Когда же она уходила, Артем утыкался в свой ноутбук. Окончательно убедившись в том, что я ему ничего не должна, я покинула свою спальню и прикрыла дверь.
Тетя Мила разговаривала по телефону и вид при этом имела самый что ни на есть расстроенный.
– Я бы с удовольствием, но не смогу, – убеждала она телефонную трубку. – Изменились обстоятельства. Что «как»? А вот так! Резко. Вчера ночью после вашего ухода и изменились. Не могу. Придется отменить. Нет, не знаю. Даже близко не могу сказать, когда получится вырваться.
Понятно. Константин Глебович и тетушка, видимо, вчера построили великие планы на ближайшие дни. Наверное, предвкушали отдых наедине друг с другом. Но жизнь – штука суровая и хитрая. Она за одну ночь подбросила тете ребенка. В прямом смысле. О каком рандеву может идти речь, если теперь у нее в доме семеро по лавкам?
Я изобразила жест, который предлагал тете на секунду отвлечься от разговора. Прижав трубку к груди, она посмотрела на меня крайне нетерпеливо.
– Идите туда, куда и собирались, – сказала я.
– Не болтай ерунды, – прошептала тетя Мила. – Малыш болен.
– Малыш?.. Теть Мил, я тебя прошу. С малышом останусь я.