— Кать, со вторника по четверг включительно я буду в Деснинске, — сообщила я новость лучшей подруге, — это чтобы ты меня не искала.
— Что?! — почему-то удивилась Любимова. — Где?!
— В Деснинске. Маленький город в Московской области. Я там провожу расследование.
— Я знаю, где это. Ты не поверишь, но я там тоже провожу расследование! И тоже с завтрашнего дня!
— Что?! — теперь состояние шока было у меня. — Ты тоже полтергейст расследуешь и призрака ловишь?
— Да. То есть без полтергейста. Просто призрак.
— Деда Федора, некроманта, ведьмака и психа? — полуутвердительно спросила я, догадываясь, что мы ведем одно и то же расследование.
Однако ответ меня обескуражил.
— Чего? Нет! Сколько там призраков?..
— Хм, не знаю, семья Кротовых упоминала только деда Федора. Видимо, у тебя какая-то другая история и другая семья. Я-то решила, что мы нарвались на одно и то же дельце!
Катька тоже постоянно занимается разными диковинными расследованиями. Я-то Таньке помогаю статьи писать для эзотерической газеты, а подруга моя лучшая всерьез вознамерилась стать частным сыщиком. Бэкграунд у нее хороший: мы вместе вот уже много дел распутали за последние лет этак девять. Или десять. Что и говорить, я еще в школе училась, а мы с ней уже киллеров и маньяков ловили. И вот наконец Катьку оценил какой-то местный матерый сыщик, который известен в нашем регионе не хуже Шерлока Холмса, и выдает ей теперь по жетону за каждое интересное расследование. Когда их наберется три, он возьмет ее к себе помощницей. А пока — все сама… Ну то есть как сама? С бойфрендом Женькой и друзьями все-таки чаще, но иногда и одна — как повезет. Поэтому тот факт, что мы с ней наткнулись на одно и то же дело, в принципе не должен так уж сильно удивлять. Да и Деснинск не такой прям маленький, чтобы только одна семья переживала что-то жуткое, ужасное и нелепое.
Так думала я, ожидая ее ответа.
И снова я ошиблась!
— Как ты сказала? Кротовы? — перепросила изумленная Екатерина. — И у меня Кротовы! Точнее один — Кротов. Я ничего не понимаю!
— Я тоже, — честно ответила я.
С этими Кротовыми явно что-то не так. И именно в их подозрительной квартире я намереваюсь ночевать уже завтра. Что за сюрпризы меня там поджидают?..
Глава 2
— Заходи, заходи, — поцеловав меня в щеку, затем в шею, а после — в губы, взволнованно шептал Женька, закрывая за мной дверь. — Почему я так редко тебя вижу последнее время?
— Потому что у меня, как никогда, дома все. И мама, и бабуля.
— Да, но мы же можем встречаться на моей территории.
— Ты же знаешь, мне неудобно в чужом месте, — разуваясь, искренне отвечала я, не подозревая, что уже через пару секунд пожалею об этом. — Нам, девочкам, нужны разные вещи, а таскать с собой чемодан, чтобы переночевать у парня, не совсем удобно… Что? — заметила я, как изменилось у него лицо. Справляясь с молнией высоких лакированных сапог, которая шла очень туго, я не смотрела на Женю.
— В чужом месте, — повторил он меня с досадой. — Может, и я для тебя чужой?
— Ой, ну ладно тебе придираться к словам!
Женька молча развернулся и отправился на кухню. Что ж, извиняться и объяснять свою точку зрения я не стану. Мы знакомы очень много лет, и, если он не понимает меня до сих пор, это не мои проблемы.
Видите ли, принято считать, что все девушки и женщины спят и видят себя чьими-то женами. Даже выражение это дурацкое «быть замужем» означает, что жена тут вроде как на вторых ролях. Она как бы «за мужем», а он, стало быть, впереди. Кто-то считает, что это привязка к фразе «быть за мужчиной как за каменной стеной», но где вы таких мужиков-то видели? Женька — первый и единственный, про которого я могу такое сказать. Гора мышц, самоуверенность и черный пояс по карате. Но даже за него я не выйду замуж, потому что в принципе не собираюсь этого делать. Мне часто говорят, что у меня кошачьи глаза. Нет, не зеленые и не янтарные — голубые, но большие и миндалевидные, внешний уголок приподнят. Что ж, может, у меня вдобавок и характер кошачий? Гуляю сама по себе.
Появившись на гигантской кухне, я ахнула от изумления и ужаса. Пицца. Лежит на столе. Не в коробке с листовкой фирмы-доставщика. А на разделочной доске, как будто ее только что вынули из духовки.
Изумление состояло в том, что мой любимый не умеет готовить. Вообще! Даже яичница у него то недожаривается, то пригорает, то пересаливается настолько, что он сам ее не может есть. А пицца — это, извините, мастерство. Ужас состоял же в том, что раз он сам не мог это сделать, значит, тут кто-то был.