- Но я вел себя хорошо… - пробормотал он, часто и прерывисто дыша, - меня похвалили сегодня, и я получил самый высокий балл по поведению!
- Ешь, - смилостивился Мадс и опустился на скамейку между детьми. Виола протянула ему шуршащий холодный пакетик:
- Я и тебе купила, пап.
- Вот спасибо, - хмыкнул тот, разорвал упаковку, принялся неторопливо есть, жмуря глаза от солнца. Карл взял его за руку и тихо мурлыкал себе под нос какую-то песенку, стараясь больше не пачкаться.
Виола прижалась плечом к его плечу:
- Ты все еще сердишься на меня?
- Я не представляю, что будет с твоим отцом, когда он обо всем узнает.
- А он узнает? – Виола посмотрела на Мадса пристально-пристально, тоже хлопнула ресницами, но куда менее убедительно, чем младшенький. – Мы ведь не хотим его расстраивать… давай не станем это делать?
- Ты предлагаешь вовсе не говорить отцу о случившемся?
- О чем вы не хотите говорить папе? – тут же встрял Карл, невинно поглядел на них обоих.
Мадс и Виола переглянулись, та с тяжелым вздохом подняла глаза к небу:
- Карл, до чего же ты приставучий и любишь лезть не в свое дело!
- Никуда я не лезу!
- Лезешь, как всегда!
- Тише, - сказал Мадс и поглядел на дочь, - я не собираюсь врать Хью и скрывать что-либо от него.
- Но он расстроится!
- Будешь знать, - отрезал Мадс, - и думать в следующий раз раньше, чем делать. Хоть посоветовалась бы со мной, прежде чем начинать войну. Пусть тебе будет стыдно за то, что его расстроила.
Виола вздохнула, уставившись в одну точку, но не стала возражать. Взгляд ее слегка потух, будто теплое солнце больше не радовало.
-Я сам поговорю с Хью, - пообещал Мадс, погладив ее по плечу, - сам расскажу, как все случилось, объясню… он прислушается.
Виола все еще расстроено взглянула на него, но все же улыбнулась.
***
Раскаявшаяся Виола здорово помогла Мадсу: они быстро купили все необходимое по списку, добрались до дома и даже успели подготовить ужин до приезда Хью.
- Не говори ему, пока не поедим, - шепнула Виола, - иначе ужин будет испорчен.
- Учись отвечать за свои поступки, - сказал Мадс, а потом, взглянув в окно, заметил подъезжающий автомобиль и пошел к дверям.
Весенние лужи блестели на дороге, деревья все еще стояли голые, с темными ветвями, но во всем чувствовалось приближение весны. Солидный, темно-красный автомобиль остановился у подъездной дорожки, водитель распахнул дверь, и Хью вышел наружу в распахнутом пальто, повел плечами от прохладного ветра: несмотря на яркое солнце, на улице еще было холодно. Мадс вышел на крыльцо, невольно засмотрелся на своего Хью. Любил встречать его, уставшего, напряженного и вымотанного после работы, всегда был готов согреть и успокоить.
- Здравствуй, - слегка церемонно пробормотал Хью, а потом робко улыбнулся, сбрасывая с себя маску серьезного, самостоятельного человека, - я скучал.
- Я тоже, - отозвался Мадс, обнял его, коротко поцеловал в губы, нежные и податливые. Провел Хью в дом, кратко и сухо попрощавшись с его новым телохранителем:
- И вам приятного вечера, господин Миккельсен, - отозвался тот.
Мадс кивнул и закрыл дверь, взял в руки конца темно-зеленого шарфа, чтобы снять его с Хью, но вместо этого потянул на себя, вынуждая приблизиться вплотную, поцеловал мужа еще раз: всерьез и властно, пробуя на вкус его губы, прислушиваясь к его запаху.
- О, - сглотнул Хью, - какой ты сегодня настойчивый…
- Мне не нравится твой телохранитель.
- Тебе не нравился ни один из них, - улыбнулся Хью, прикусил губу, - интересно, почему?
- Вот уж неизвестно, - хмыкнул Мадс, все же выпустил его и помог раздеться. Хью, едва ощутимо касаясь пальцами его руки, пошел в зал, подхватил на руки Карла:
- Привет, мой хороший. Как у тебя дела?
- Замечательно, - сообщил тот, потерся об его щеку носом, - я испачкал папин галстук и свои брюки, но мы с Виолой уже все постирали! А еще я получил высший балл по поведению.
- Молодец, - Хью взглянул на него с улыбкой, а потом перевел взгляд на дочь, которая быстро поздоровалась с ним, очень увлеченная своим телефоном.
- А ты знаешь, что еще случилось?! – заговорщическим, но громким шепотом начал Карл, - Виола уговаривала папу скрыть кое-что, чтобы не расстраивать тебя, но…
- Карл! – воскликнула Виола, - я тебе покажу, ты, маленький предатель!
Тот состроил ангельское личико, а потом показал ей язык, прижался к Хью, чувствуя себя неуязвимым. Мадс только усмехнулся.
- Так вот, - продолжил Карл важно, словно судья, - папа Мадс сам хотел тебе рассказать.
- Я все знаю, - вздохнул Хью, обнимая сына, но при этом неотрывно смотрел на дочь, - в мою приемную уже позвонили и все сообщили.
- Лучше бы ты узнал от меня, - проговорил Мадс, подошел к нему сзади и приобнял за талию. – Как ты себя чувствуешь?
- Я разочарован, - только и сказал Хью негромко. Виола смотрела на них из своего угла сердито, как хищный зверь из норы. Хью встретился с ней взглядом, выдержал его, растерянно провел ладонью по полосам и сел на диван. Больше не смотрел на Виолу, а та не смотрела на него. Повисла тишина, прерываемая только тихим, мелодичным мурчанием Карла, который сидел на коленях у Хью.
- Я думаю, все поправимо. В конце концов, это не должно повредить твоей карьере, - начал было Мадс, но Виола не выдержала вдруг. Подскочив с места, она вжала ладони в кулаки и воскликнула:
- Для папы Хью важнее всего его карьера, не так ли? Дочь мэра не может быть постоять за себя?! О да, конечно, ведь все готовы лизать задницу ее папочке, а сама она ничего собой не представляет!!!
- Виола! – Мадс тоже поднялся на ноги.
- Для папы самое главное – вести себя прилично! Конечно, а то вдруг люди перестанут за него голосовать! – выкрикнула Виола и выбежала из комнаты. Мадс посмотрел на Хью: тот прижимал к себе Карла, напуганного громкими криками, и тихо уговаривал его не реветь.
***
Мадс вышел из ванной, переодетый в чистую, прекрасно пахнущую домашнюю одежду, посмотрел на Хью, который сидел за книгами в рассеянном свете настенных светильников. Вначале ему показалось, что Хью читает, отрешившись от проблем, но потом он заметил, что тот не переворачивает страницы.
- Кто-то сладкий спит с открытыми глазами, - тихо проворковал Мадс, подошел к нему сзади и потянул вверх футболку, едва ощутимо касаясь его кожи, но Хью на ласку отреагировал слабо. Вначале просто тихо дышал, но постепенно начал оттаивать, ластясь к нему, а потом и вовсе повернулся и вжался лицом в шею Мадса:
- Сегодня был ужасный день, - зашептал он, - слишком много всего. Вначале проверка бюджета, выборочно, конечно, но она выявила несколько тяжелых проблем, связанных с несколькими тяжелыми людьми, а потом вот Виола… я так боюсь, что она чувствует то же самое, что и я!
- О чем это ты?
- О том, что ее оценивают по мне, - Хью посмотрел на него влажно, - понимаешь, о чем я?
- Она твоя дочь. Естественно, что до поры до времени ее будут судить по родителям, - Мадс пожал плечами, поцеловал Хью в кончик носа, - это нормально.
- Я никчемный отец, - пробормотал тот, пряча лицо, - ты слышал ее слова сегодня.
- Хью, ты не можешь уберечь ее от проблем. Ты можешь помочь справиться с ними, но ты не засунешь ее в пузырь.
Мадс хотел объяснить ему несколько прописных истин, которые Хью и без того знал, чтобы успокоить его и привести в порядок, но тут раздался стук в дверь, тихий и короткий. Быстро поправив на Хью футболку, Мадс громко сказал:
- Входи.
Виола осторожно распахнула дверь и вошла в комнату. Вначале глядя в пол, она пробормотала:
- Я хочу извиниться.
Хью бесшумно сглотнул, обернулся на Мадса.
- Мы тебя слушаем, - сказал тот, серьезно скрестив руки на груди, но не мог сдержать улыбки.