Уже через пару мгновений я смогла оценить то, как неплохо этот его теплый кардиган сидит на широкой спине. Ни кивка на прощание, ни вежливого слова - ничего.
Но только нелицеприятный эпитет в адрес Иствуда промелькнул в моем замершем мозгу, как он вдруг обернулся - чуть покрасневший от холода острый нос и хаотично разметаемый ветром вихор на лбу.
- Шли бы вы... чаю попить, - молодой человек подарил мне взгляд, словно адресованный непослушному ребенку, причуды которого и умиляют, и досаждают одновременно. - Отморозите себе еще... что-нибудь, - глаза его кратко метнулись куда-то вниз, к моей гордо восседающей на столешнице заднице.
Мои брови медленно выгнулись.
Надо же, какая забота.
***
Мне понадобилось три (!) кружки чая, чтобы мои конечности перестали трястись, словно в припадке эпилепсии. Сидя на продуваемой всеми ветрами мира столешнице, я даже и не подозревала, что настолько замерзла.
В общем, и даже спустя полчаса моего пребывания в относительно теплом помещении я куталась в свои рукава и шмыгала носом. И в этом состоянии полурастаявшей сосульки я и направилась на первую на сегодня встречу с пациентом.
Что ж, стоило мне добраться до той тесной клетки, где обычно проходят мои беседы с заключенными, как к беспокоящим факторам моего состояния в виде озноба добавилось еще и легкое недоумение происходящим.
- Ли, они просили дать им пару минут, - услышав мои шаги за своей спиной, Ханна резко развернулась - темные волосы выписали в воздухе пируэт - и выставила перед моей грудью бледную ладошку.
- Кто "они"? Что происходит? - я выглянула из-за ее плеча и направила взгляд сквозь мелкие ромбовидные ячейки решетки, что ограждала небольшое пространство со столом и двумя стульями.
Представшая глазам картина скривила мой рот в тонкую косую линию: два человека в полицейской форме решили поиграть в допрос с моим пациентом. Один, светловолосый тип с тонкими руками, что-то записывал со слов Хью, уютно устроив свой зад на моем месте, а второй (бедняга, стула не досталось!), возвышался над сим действием, заложив руки за спиной.
"Рядовая ситуация!", - недоуменно пожмет плечами любой, не вникнув в суть моих опасений. "Доблестные копы просто делают свою работу, молодцы ребята!"
Но мои эмоции в корне отличались от радости по поводу того, что полиция, наконец, занялась хоть чем-то полезным, помимо вылизывания восточного коридора.
А все дело было в Хью. Вернее, в его реакции на задаваемые копами вопросы.
- Это... это был он, демон, я точно... точно знаю, - больной слегка раскачивался на стуле, взад-вперед, словно тяжелый маятник. Пальцы его нервно переплетались меж собой, влажный рот кривился, как и кустистые брови, а на лбу блестела обильная испарина. Было очевидно, что пестрые воспоминания в его голове, в правдивости которых он уверен, делают ему больно. Он не хочет говорить об этом.
- Эй! - я отодвинула Ханну с пути и, застыв в полуметре от решетки, развела руки в стороны, чтобы привлечь внимание копов. - Вы серьезно? Серьезно надеетесь как-то использовать эту информацию?
Лишь тот полисмен, что стоял, бросил в мою сторону секундный взгляд - и продолжил изображать из себя гребаный столб.
- Глаза такие... такие красные, словно... Словно налитые кровью, - Хью, казалось, вот-вот разрыдается - влага блеснула у его воспаленных уголков глаз. - Почему вы не видите? Как вы можете не видеть? - он бросил на фараона напротив затравленный, умоляющий взгляд, и лицо его скривилось в выражении горечи.
- О, Боже, - выдохнула Ханна, вертя в руках свой крестик - она всегда так делает, когда волнуется или просто глубоко задумывается. - У него, кажется, сейчас начнется приступ...
Хью, словно услышав слова Ханны, поднял свои блестящие, застланные туманом безумия глаза...
И случилось то, что было предсказано секундой ранее - приступ паники.
- Отойдите от него! - зачем-то крикнула я копам, которые, в общем-то, и не пытались подойти к упавшему на пол с коротким вскриком Хью (светловолосый, соскочив со стула, так вообще чуть в штаны не наложил). - Роджер, помоги мне! - бросила я охраннику, выталкивая решетчатую дверцу клетки вперед.
Хью, цепляясь трясущимися пальцами за лицо и горло, сучил ногами и пытался отползти в ближайший угол. Рыдания смешивались с хриплыми стонами, крупная дрожь завладела каждой клеточкой моего бедного пациента.
- Хью, вы слышите меня? - пока что опасаясь прикасаться к мужчине, я опустилась на пол рядом с ним и попыталась включить спокойный голос. Поднятой ладонью я держала Роджера на расстоянии и давала ему понять, что еще не время для выкручивания рук и прочих излюбленных им штучек. (Наши охранники, видите ли, всерьез полагают, что насилие - вот лучшее лекарство от душевных расстройств). - Ханна, давай пока за галоперидолом... - негромко шикнула я на подругу, и она, на миг распахнув глаза шире, поспешила за нейролептиком. - Хью? - я рискнула осторожно коснуться жилистой ладони кончиками пальцев. - Все в порядке... Здесь нет никакого... демона...
Ох, не знаю, то ли мой чарующий голос оказал эффект лучше любого седативного препарата, то ли руки у меня обладают чудодейственной силой, но периодичность сиплых стонов вдруг стала меньше, а конечности Хью чуть расслабились. Нашептывая ласковую ерунду и потирая плечи больного, я наблюдала за тем, как панический припадок отступает и, подобно черной гадюке, уползает куда-то в угол.
Когда Роджер увел все еще трясущегося Хью в его покои (надеюсь, Ханна додумается отнести пилюли туда), я осталась с копами один на один.
- Вы чертовы идиоты, - не сдержалась я, окатив обоих фараонов галлоном презрения. - Какую полезную информацию вы собирались почерпнуть из слов психически нездорового человека? - я развела руками, переводя взгляд с одного полисмена на другого и обратно.
- Ох, мэм... - столбообразный коп поднял маленькие ладошки в примирительном жесте. - Это как многослойный салат, где вся суть, рыба там или мясо... в нижнем слое, под мерзким салатом-латуком. Нужно просто снять верхний слой, - о, по объемистому животу этого служителя порядка видно, что аналогии с едой - его любимые. - Найти рациональное зерно во всем этом чокнутом бреде, понимаете...
- Не хочу понимать! - категорично направила я указательный палец в пухлую грудь копа. - В следующий раз... В следующий раз, когда вы вздумаете доводить одного из моих пациентов до панической атаки, то сначала будете иметь разговор со мной, ясно? - осмотрела я растерянные лица фараонов - они явно не ожидали от хлипкой барышни с детским лицом умения превращаться в ту еще фурию при крайней надобности. - Вот и славно, - расценила я затянувшееся молчания как знак немного согласия.
4 глава.
Иллеана Эванс.
Когда я вставила маленькие наушники-капельки в уши, Джеймс крепче сжал в пальцах руль и как-то недобро на меня покосился. Он, видите ли, полагает, что долгие автомобильные поездки - это отличный повод провести время вместе и душевно поболтать под аккомпанемент хруста гравия под колесами. Я же терпеть не могу трепаться в те моменты, когда случай вынуждает меня находиться в закрытом пространстве какого-либо транспортного средства.