– Делать ставки на души, не попавшие в вашу категорию совместимости. Список лотов по категориям рассылается всем участникам торгов заблаговременно, согласно индивидуальным показателям.
Полный список правил для участников Аукциона в приложении.
Также напоминаем, что пересадка души – операция с высоким показателем надежности, аналогов которой не существует. Ответным письмом вы подтверждаете, что ознакомлены с существующими рисками.
Удачных торгов!
P. S. Уважаемый Адриан, данное приглашение – необходимая формальность. Душа для вас уже подобрана и проведение операции в особом порядке подтверждено. Но вы и ваш +1, разумеется, приглашены насладиться самим мероприятием. Операция будет проведена по окончании официальной части. Надеемся, вы хорошо проведете время на предстоящем Аукционе.
Тик-тук-тук.
Язык хамелеона вдвое длиннее тела. При аллергической реакции пересаженная душа всасывает ведущую. Примерно так же гематофаги, кормясь, всасывают кровь своих жертв. Впрочем, учитывая смертность среди кровососущих, понятие жертвы здесь не вполне уместно. Она ведь была сумасшедшей. Совсем сумасшедшей. Это должно было случиться. Умница-616 любит, когда ее протирают тряпками из микрофибры, они не оставляют катышков. Крипторхизм – неопущение яичка в мошонку. Чтобы кастрировать жеребца-крипторха, нужно проводить полостную операцию. Я не люблю яичницу.
Тик-тук-тук.
Варлам стучал по столу шариковой ручкой. Он пялился в разбросанные бумаги, и буквы перед глазами пульсировали, извивались, принимали чудовищные формы. Буквально – двухголовые змеи, разевающие пасти вараны с вывалившимися, висящими на соплях глазами, павлины с огненными хвостами и без голов. Варлам приближал лицо к столу, и чудовища вжимались в бумагу, но как только он отстранялся, они снова шебуршали, размахивали хвостами-крыльями-лапами. Варлам потер лицо. Ничего не вышло. Рабочая поверхность все еще кишела нарисованными тварями. Он ощущал пустоту внутри: она разрасталась, обволакивая внутренности. Пусто-пусто-пусто. Варлам скомкал один листок и запихал в рот. Бумага тяжело жевалась, но он продолжал упрямо двигать челюстями. Отлично. Будет не так пусто. Варлам запил бумагу водой, и тоненькие струйки, смешиваясь со слюнями, потекли по подбородку.
Вот и случилось стремительное поглощение. Первое за время работы Варлама в Аукционном Доме. Н.Ч. говорил (Варлам и сам читал, знал решительно точно): стремительное поглощение случается редко, настолько редко, что за всю историю существования пересадок душ с этим сталкивались всего несколько раз. Меньше десяти, если точнее. Семь, если совсем точно. Варлам любил точность, поэтому – семь; учитывая события последних дней – восемь. Теперь – восемь. Логично. У Варлама зачесалось в голове, и он потер виски, тер-тер-тер до жженого горя-а-а-чо-о-о-о.
Аукцион проходил как обычно. Рада выбрала дату, Варлам смыл в унитаз таблетки. Н.Ч. настаивал. Ида Плюшка вкатывала в кабинет Варлама тележку с чаем, между кружкой и ореховыми шоколадками, разложенными по порядку в соответствии с горечью по убыванию – от темного к приторно-молочному, прятались пузырьки с лекарствами. Ида Плюшка выставляла их на стол Варламу каждый день, Варлам молча их изничтожал под шум сливного бачка. Иногда, правда, не выдерживал:
– Решительно надоела! Надоела ты!
Ида Плюшка обиженно поджимала сдобные губы, но продолжала катать тележку, Н.Ч. ведь настаивал. Каждый день, вместе с ореховыми шоколадками. Варлам, тоже как обычно, отобрал души сам. Вероятность аллергической реакции оставалась, но была мизерной, и он не мог угодить в этот ничтожный процент. Н.Ч. сказал, первое стремительное поглощение разбило ему сердце. Варлам не понял: сердце не может разбиться, это мышечный орган. Он потрогал грудь, безголовый павлин на столе затряс шеей-обрубком и распушил хвост. Варлам чувствовал: билось внутри, целое, он страдал не из-за этого. Варлам не мог ошибиться, не мог допустить.
Тик-тук-тук.
Раньше считали, что душа бессмертна. Дикие были времена. Оргазм у свиньи длится примерно тридцать минут. У борзых собак ножницеобразный прикус. На постах про-псов кормят человеческим мясом, об этом не говорят, но я знаю – чтобы больше любили человечину. Если варить макароны десять минут, они будут готовы. А если пятнадцать – переварятся. Я вчера не смог сделать макароны с креветками, потому что пони никогда не вырастают. Умница-умница-умница. Как-то она порезала себе руки и написала это на зеркале кровью. Она же меня любила. Папа ее любил. Меня тоже любил, но по-другому. Мне так казалось. Ее любил, поэтому и меня тоже надо было. Потому что она меня любила. Папа любил то, что любила она. Так всегда было. Логично. Очень логично. Люди, у которых начинается аллергическая реакция на пересаженную душу, воняют трупом. Дура из морга не разрешила сделать там холодильник с мороженым. Даже за шоколадку. Сука.