– Я не слышу осуждения! Что за тупость и бардак в аллергических графах?! – Варлам ткнул пальцем в оставшиеся три Номера. Ему показалось, что лица ассистентов чуть перекосились, будто от судороги или нервного тика. Он прищурился: – Удумали издеваться надо мной? Прямо-таки саботаж, обреченный на провал бунт! – Варлам расхохотался, довольный остроумным замечанием, которое больше никого не рассмешило. Тишина в кабинете переплюнула порядок, осязаемая, она вдруг запахла страхом. Страх, в свою очередь, пах по́том сотрудников. Варлам перестал хохотать, потянулся и добавил пренебрежительно: – Номер два, ко мне в кабинет.
Ботинки Варлам носил обязательно на молнии, никаких шнурков, никаких тонких подошв, никаких нечерных цветов. И на полтора размера больше нужного: когда обувь сидела плотно, Варламу казалось, что стопы сжимают металлические тиски, хотелось вырваться. Великоватые ботинки шлепали по полу, Варлам шел пружинисто, сильно приподнимаясь на мысках. Номер 2 шел следом, по-прежнему сжавшись.
– Улыбайся, Номер два! И садись. Сегодня твой счастливый день. – Варлам неопределенно ткнул пальцем то ли в стол, то ли в кресло, скрестил руки на груди – обнял сам себя – и начал неторопливо мерить шагами периметр кабинета. Тик-тук-тук.
Личный кабинет Варлама сильно отличался от общего. Он был меньше раза в три, с зелеными стенами и желтыми лампами, с мебелью из темного дерева. Сочетание зеленых и коричневых оттенков вкупе с теплым приглушенным светом напоминало о лесе, потому что Варлам где-то вычитал, что прогулки по лесу успокаивают нервы. На настоящие прогулки времени не было, зато по кабинету Варлам нарезал круги постоянно. Здесь и пахло так же, нет, буквально несло хвоей – Варлам распихал ароматизированные палочки по углам. Окон, как и в общем кабинете, не было. У Номера 2 сразу заслезились глаза и потек нос, но он изо всех сил старался не шмыгать.
– Тебе известно, зачем мы проводим оценку души?
Кивок.
– Правильно, нам требуется установить ее основные характеристики, чтобы в дальнейшем было проще провести пробы на соответствие с потенциальным реципиентом. Так?
Еще один кивок. Номер 2 задышал тяжело, сдавленно, жидкие сопли забили нос, стекали вниз, и он чувствовал, как они липко ползут к верхней губе.
– А аллергическая реакция – это несовместимость пересаживаемой души и организма реципиента. Как думаешь, при чем здесь орехи?
Номер 2 мотнул головой. Он чувствовал, что сопля вот-вот коснется рта; если он высунет язык, точно достанет ее – склизкую, солоноватую.
– Вот именно. Ни при чем. Орехи ни при чем. – Варлам разочарованно вздохнул. – Я скажу тебе кое-что… Кое-что по секрету, ладно?