- Я уже сказал: поступайте как нужно для дела, - стоически отреагировал Леонид Петрович. - Но как аукцион без меня? Столько вопросов, много сложностей, вы не думайте, что у нас, как в магазине: выбросили и раскупили...
- К началу аукциона и партия соболей, и вы будете на месте. - Будете, или мне головы не сносить!
В небольшом номере царил беспорядок, который позволяет себе человек, живущий один.
Завершив дневной душ, Мальцев вышел из ванны, причесал перед зеркалом шкафа мокрые волосы, надел чистую рубашку. И, на ходу накидывая пиджак, вышел из номера.
Забирая ключ, моложавая дежурная по этажу кокетливо улыбнулась:
- А что говорить, если вас станут спрашивать?
- Принимаю по субботам и воскресеньям, с шести до одиннадцати. Но не станут, к сожалению.
Войдя в кабину лифта, оказался между тремя очень высокими неграми в спортивных костюмах. Негры оживленно болтали, посмеивались.
Вестибюль пересекал спешно и не сразу остановился, услышав:
- Мальцев! Виктор Сергеевич... Минутку! - Воронцов, подходя, загодя протягивал руку. Заговорил раскаянно: - Слушай, прости меня, обалдуя. Ну попал в аховое положение между родными и девицей, взвинтился сгоряча! Разве приятно, когда тебя в этаком компоте застают? Пойми.
- Я пойму, положим, а вот человечество не переживет потери закоренелого холостяка, если женишься-таки... Имею в виду слабую половину человечества, рассмеявшись, Мальцев хлопнул по протянутой руке. - Ладно, мир!
- Мир - дружба, хинди - руси пхай, пхай... Хорошо, что ты меня не отпихнул, - Воронцов благодарно посмотрел на Мальцева. - Беда у меня, Виктор, Леню Самохина арестовали, а он честнейший человек, хотя и сухарь! Дурью там мучаются, раз хватают таких, как Самохин... Или для престижа, лишь бы лишь бы стараются.
- Престиж тогда появится, когда меха вернут, верно? Но и дыма без огня не бывает! Я его мало видел, и не очень он мне показался, ваш Самохин.
- Да что ты о нем знаешь? - возмутился Воронцов. - А я с ним нюх в нюх какой год...
- Шуми тихо, на нас внимание обращают, а я этого не люблю, - потянул его к выходу Мальцев. - У тебя здесь дела, не подбросишь меня к своей конторе?
- Дела прикончил, хотя вообще-то надо в одно место заехать, - прикинул Воронцов. - Но я по дороге заскочу. Едем!
Закуривая в машине, Мальцев протянул пачку спутнику, но тот замотал головой.
- Бр-р, не буду. Вчера и перебрал, и перекурил: во рту словно полк солдат ночевку произвел. Травись сам.
- Догуливаешь перед семейной жизнью? Думаешь, она переменится после свадьбы, вето наложит на пирушки?
- Какая там свадьба! Папахен на что кроткий человек - и тот встал, как крепость, и грозит отлучением. Вика, как баба, хороша, не скрою, но дура непроходимая. Мало что я ей без дозволения одно колечко от своих позаимствовал, так она матери такое наговорила - богородица взбесится! Видно, пора наши амуры кончать.
- Дабы получить возможность начать новые, - подсказал Мальцев.
- Именно так, - Воронцов резко взяв вправо, прижался к тротуару, затормозил. - Посиди минутку, я скоро.
Вылез из машины, завернув в ближний переулок, скрылся за углом здания.
И Мальцев вышел. Постоял, прогуливаясь, подошел к угловому дому, потоптался на углу. Чуть поодаль, на другой стороне переулка, увидел вывеску: "Стоматологическая поликлиника".
Когда Воронцов плюхнулся на сиденье рядом, вид у него был озабоченный.
- Ты сам-то женат? - спросил он, выруливая от тротуара.
- Нет. Разъездная работа не для семейной жизни. А что? Хотел перенять опыт?
- Хотел по-дружески спросить, как у тебя с Еленой.
- С кем, с кем?
- Ну, с Русановой... Если проводились и разошлись, так я бы сам опять подкатился. Уж больно мои старики пленились ее обаянием! Ты снова не взовьешься?
- Зачем, раз мужской разговор... Подкатиться, Сергей Александрович, никому не заказано, для этого разрешения у приятелей не спрашивают, я так эти дела понимаю, - открыв косое боковое окошечко, Мальцев дал ветру сдуть пепел с сигареты. - Свои личные дела строй по желанию, а я свои не обнародовал бы даже родне, пусть и нет ее у меня.
- Усвоено и предано забвению, - покосился на него Воронцов. - Ты сейчас зачем к нам жалуешь?
- Пропуск на открытие получить. Что у вас так строго, ведь я аккредитован!
- Дипломатов набежит... Я с тобой схожу, мигну кое-кому, а то проволынишься. И повод будет вечером за это коньяк потревожить.
- За мной не пропадет. В чем, в чем, а в этом можешь быть уверен, усмехнулся Мальцев.
"Жигуленок" подкатил к знакомому зданию, оба вышли и направились к подъезду.
Будучи вызван к начальнику управления к шестнадцати тридцати, подполковник Бутырцев появился неподалеку от служебных аппартаментов генерал-майора Вавилова в шестнадцать двадцать пять и, верный укоренившейся привычке, три минуты прогуливался в отдалении от полированных дверей. Доразмышлял.
То, что предстоящий разговор обещал совсем не радостные минуты, ему было понятно. Поэтому размышлял совсем не о том, как оправдываться и вести себя, а лишний раз сводил воедино все, что накопила к настоящему моменту группа сотрудников, работавшая под его руководством. К ним у Бутырцева не было ни малейших претензий: каждый делал все, что мог, что было нужно делать, и все целиком отдались нелегкой задаче. А себя, свою сметку, собственные расчеты и ходы перепроверить казалось не лишним.
Ровно в шестнадцать тридцать он вошел в знакомый кабинет. Генерал-майор сидел один и, выслушав положенные слова прибывшего по вызову, досадливо поморщился:
- Хорошо-хорошо, вижу, что прибыли, садитесь... А больше всего хочу услышать, как у вас с этим делом, ведь открытие на носу, я отговариваться устал, что мы работаем, стараемся и все возможное делаем. Ну и как мы работаем, какие новости?
- Разрешите сесть? - Генерал махнул рукой, и подполковник сел. Главная новость: мы вышли на человека, который навел Архитектора и Шмеля на склад. Архитектор, то есть Томилин, опознал его по фотографии - когда-то отбывал с ним наказание в Казлаге.
- Кто он?
- Сосновский Мечислав Давыдович. Удалось установить следующее: во время войны сотрудничал с оккупантами, по отбытии наказания сменил документы. Шесть лет назад приехал в наш город под фамилией Лохов. Выдал себя за родственника девочки - сироты Галины Лоховой, а два года тому назад устроился сторожем на склад.
- Лихо! - оценил Вавилов ворчливо. - И мы молодцы, хорошо службу ведем... Девочка знает обо всем?
- О том, что он ей никакой не родственник, не знает. Сейчас ей девятнадцать, Петр Кузьмич. Виктория Лохова, работает манекенщицей. Имя Виктория у нее как псевдоним.
- Ну-ну, бывает... Лохов этот до сих пор не обнаружен, я так понимаю?
- Нет, не обнаружен. Хотя есть основания полагать, что из города ему выбраться не удалось, - Бутырцев помедлил, ожидая реакции. Не дождался и продолжил. - В целях его скорейшего обнаружения подключили новых сотрудников. Принимаем все меры.
- Еще варианты были в проверке?
- У Томилина при задержании обнаружена бумажка со служебным телефоном старшего товароведа Самохина. Это принялось нами во внимание, но сегодня Самохин по собственной инициативе сдал сто пятьдесят соболиных шкурок, обнаруженных им утром в багажнике лично ему принадлежащей автомашины. Самохина мы намеренно задержали.
- Ага, предполагаете, что на него тень наводили? - оживился Вавилов.
- Уверены. Я уверен, - поправился Бутырцев. - Но так же считает Пионер.
- Кстати, я все хотел спросить, почему вы его именно этаким образом зашифровали? - впервые за весь разговор разрешил себе улыбнуться начальник управления. - Мужчина серьезный.