Краем глаза вижу, как в комнату входит Тимур, не могу сейчас его видеть.
Он лишний здесь.
Она только моя.
— Уйди!
— Ты серьезно?
— Уйди, блядь, я сказал!
Рычу, срываясь на крик, продолжая толчки, кровь шумит в ушах, я даже не слышу собственного голоса.
— Шума, ты совсем ебанулся?
— Выйди! Выйди нахуй отсюда! Она моя!
Мне плевать, что сейчас подумает друг и что будет делать, но я как зверь, охраняющий свою самку, готов порвать ему пасть за то, что приблизится и дотронется до нее.
Саша что-то пытается сказать, но, подняв ее за плечи, дергаю на себя, впиваюсь в губы, кусаю их, засасываю, продолжая глубоко входить.
Уже не вижу перед собой ничего, тело напрягается, меня, словно ударяет током, нет, бьет огненным хлыстом, разрывая кожу до мяса. Прижимаю девушку к себе до хруста костей, запрокинув голову, кончаю. Чувствуя, как мой член сжимают изнутри, как она обхватывает меня эластичными мышцами влагалища, выдаивая сперму.
Прихожу в себя несколько минут. Ослабив хватку, отворачиваюсь, стыдно посмотреть в глаза, я снова сорвался и сделал больно.
— Прости, прости меня, малышка.
Глажу лицо, смотрю в глаза Александре, выхожу из нее, разворачивая к себе.
— Все нормально.
— Нет, нет, ненормально, и чем дальше, тем хуже. Ревность накрывает, я привыкаю к тебе и ни с кем не хочу делить. Это для меня пока непонятно, не могу сам разобраться в себе.
— Но разве все, что происходит…
— Нет. Все неправильно. Так не должно быть.
— Но это есть.
— Моя вина, только моя.
Саша смотрит с улыбкой, но глаза серьёзные.
— Больно?
— Нет, было хорошо. Не думала, что я поклонница жесткого секса. У меня вообще мало в этом опыта, но с тобой хорошо. Не думала, что будет так.
— Так больше не повторится.
— Не надо, все хорошо, — сама касается моего лица пальцами, гладит отросшую щетину на щеках. — Помнишь, ты мне сказал, чтоб я разбудила своих демонов? Но разбудил их ты. Я устала анализировать, что правильно, а что нет. Пусть будет как есть, но Тимур был зол, я видела.
— Ты невероятная.
То, что сейчас происходит, такого не было со мной никогда, даже с Алиной, которую без боли в сердце я не могу вспоминать. Но сейчас так легко и свободно именно рядом с Сашей.
Тяну девушку ближе, она первая целует в губы, обнимает, укладываю себе на грудь. Молчим несколько минут, так много в голове мыслей, взрослый дядька, а не могу связать их вместе.
— Ты никуда не торопишься?
— Подождут.
— Расскажи о той девушке. Ее фото стоит у твоей кровати. Расскажи, станет легче.
Саша почти невесомо ведет пальцами по груди, забыл уже, что так просто можно лежать и разговаривать. Но пока не готов к откровениям.
— А ты знала, что Ангелина — племянница Алины, той девушки, чье фото ты видела?
— Да, я думала об этом. Странно все и удивительно.
— Не иначе как сама судьба свела нас вместе.
— Не судьба, а моя глупость и желание помочь дочери.
Саша притихла, плечи вздрогнули.
— Плачешь?
Поворачиваюсь, всматриваюсь в лицо Александры, слезы стекают по вискам, она прижимается ко мне.
— Я так скучаю по ней и мне так больно, что не могу быть рядом. Понимаю, что ничем не могу помочь докторам, но я так хочу обнять мою девочку, сказать, какая она сильная, что со всем справится. Хочу сказать, что мама рядом, что я люблю ее больше жизни.
Не могу видеть ее слез, стираю их, целую глаза, щеки, губы.
— Хочешь, полетим к ней? Сегодня и полетим?
— А можно? — смотрит с надеждой, всхлипывает, а потом улыбается. — Правда, можно?
— Можно, конечно, можно.
Ты сама не знаешь, как много тебе можно.
Готов на все, чтоб только видеть ее счастливые глаза. Дел по самое горло, еще засветились в этом гребаном ресторане, Чернов со своей шестеркой Егоровым наверняка готовят новую пакость.
Сафронова надо искать и прессовать, чтоб рассказал все, что затеяли его дружки. А я, как потерявший голову подросток, готов кинуть к ногам этой девочки, купленной на аукционе, весь мир.
ТТ будет против поездки, но когда меня кто останавливал?
ЧАСТЬ 36
— Вам что-то предложить? Воды? Сок?
— Да, спасибо, если можно, просто воды.
Девушка мило улыбается, настороженно смотрит на сопровождающих меня мужчин. Мне бы тоже было неприятно лететь в такой компании несколько часов, но я уже привыкла.
Снова рассматриваю самолет, внутри очень красиво, я вообще лишь один раз летала, еще с матерью, отчимом и его сыновьями на море, в Сочи. На столе живые цветы, удобные кресла из светлой кожи, плоские мониторы телевизоров, начищенный хром и натуральное дерево, а в иллюминаторе ночь.