— Вам говорили, что вы чудовище?
— И не раз. Дочка.
ЧАСТЬ 42
— Что значит, она пропала и ее нигде нет? Вы сейчас так прикалываетесь?
Двое здоровых парней смотрят в пол, говорю громко на всю приемную, так что секретарь морщится и отходит в угол.
— Александра Дмитриевна пошла в аптеку, сказала, что справится сама, ну, мы, это, не стали мешать, дело-то деликатное, наверное.
— Я вам двоим сейчас деликатно оторву яйца, если ты не прекратишь заикаться и все расскажешь по порядку.
Я действительно начальник бездарной службы безопасности, Шума прав, самой бездарной. Если эти два здоровых лба не смогли уследить за одной хрупкой девушкой, то грош мне цена во всем.
— Она ушла, была внутри, мы видели, а потом что-то долго не выходит, с получаса, наверное. Ну, мы с Толиком пошли, а ее нет внутри, продавец говорит, что девушка оттолкнула ее и прошла к другому выходу. Та просто закрыла за ней дверь.
— Это пиздец, твою же мать, — веду рукой по волосам, сжимая их, делая себе больно, чтоб хоть как-то себя остановить от мордобоя в приемной. За дверью идет совещание, Шумилов именно там, а меня срочно вызвали вот эти два придурка.
Включил телефон, Саша звонила, а потом пришло сообщение.
«Чернов».
А вот теперь начинается самое интересное.
Догадок много, одна хуже другой. Судя по тому, что рассказывал, будучи еще под наркотой, бесстрашный Сафронов, харкая кровью на пол дачи, что Чернов ведет странную игру. То он хочет подставить Шумилова, то при этом бросая нам, как кость, своего верного Андрюшку, но тот такой сообразительный, а все потому, что быстро бегает и хорошо прячется.
Вообще, весь его рассказ был странным, сбивчивым, мало нес полезной информации. Сафронов то смеялся, то плакал, то говорил, что ничего не помнит. Интересно, на какой дури он так плотно сидит?
Потом эти обыски в банках и офисах, все не без участия Егорова, и снова всплывает Чернов. Но работать на заместителя губернатора Шумилов не будет и никогда не станет ни под кого прогибаться.
— Тимур Георгиевич, нам то, что делать? Может, ребят собрать, стволы взять? Мы камеры посмотрели, что были в аптеке, белая «Тойота», номера наши, уже пробиваем, кто да что.
Надо выдергивать Захара с совещания и спасать нашу девочку. Идея про стволы мне понравилась.
Вот оно, то забытое чувство.
Я спокоен и собран, как перед выполнением заказа. Даже тяжесть винтовки на плече ощущаю, словно она и правда со мной. Все чувства обострились, прикрыл глаза, глубоко вдохнул.
Так и вижу, как палец нажимает на курок, легкая отдача, доля секунды — и ровное отверстие появляется во лбу человека. Но я надел крест и убрал ствол, пятнадцать лет не брал его в руки. После того утра в старом дворе, когда я чуть не убил ребенка.
Не убил чисто случайно, вот это был самый, мать его, охуительный знак, что все, надо завязывать, уходить, пусть и некрасиво. А вот сейчас ладонь чешется снова взять оружие, да и есть такой шикарный повод.
— Да, так все и сделайте, докладывать мне, все, идите.
Звоню Саше, но абонент вне зоны действия сети. Она у него, чувствую это. Не знаю, хорошо это или плохо, что Аверина его дочь, но думаю, что он знает об этом. Такие люди все обо всех знают, Чернова не стоит недооценивать, он умный, просчитанный, а еще без принципов и морали.
— Захар Данилович, у нас срочные дела. Извините, господа, но дальше без босса. Все, что надо, он потом подпишет.
— В чем дело? — Шумилов смотрит строго, мне, как подчиненному должно быть страшно, и именно это нужно показать, но не сейчас.
— Она пропала, — всего два слова, Захар меняется в лице, резко встает, выходит не попрощавшись. Он знает, о ком я, ничего не нужно объяснять. Мы любим одну женщину, приходится принимать этот факт.
— Кто?
— Чернов, она у него.
— Он звонил? Чего хочет? Тимур, ты понимаешь, что это война? Что, сука, я сверну ему шею и оторву голову, если он, хоть пальцем ее тронет?
— Не тронет, думаю, что нет, Чернов ее отец. А если ты что-то сделаешь ему, то сядешь далеко и надолго. Здесь надо включать голову, а не махать кулаками.
Идем по коридору, Захар напряжен, тяжело дышит, но вот резко останавливается, смотрит в глаза.
— Да мне поебать! Надо будет, и сяду, но, сука, не позволю никому так поступать. Мне хватило Алины, ее ублюдочного брата, той всей ситуации. Меня удивляет, почему ты так спокоен? Похуй на нее? Потрахал и забыл, другую найдешь?
Чисто инерция, ничего больше. Я даже не отвечал в этот момент за свой кулак, который полетел в челюсть Шумилова. Сильно вышло, Захар пошатнулся, сделал шаг назад, женщина, проходящая мимо, завизжала. Да, не каждый день увидишь, как бьют твоего начальника.