— Александр Александрович, какими судьбами в мое скромное жилище? Признаюсь, я никого не ждал столь высоких гостей.
— А я всегда прихожу нежданно, меня звать не надо.
— У нас тут небольшой семейный ужин, можно сказать, встреча отца и дочери, представляете, словно кино, девочке двадцать пять, а я не знал о ее существовании.
— Это от вашей горячей встречи у нее губа разбита и платье порвано?
Чернов ведет подбородком, нервничает, сука. Тимур стоит чуть в стороне, смотрит на Сашу, взгляд нечитаемый, на скулах играют желваки. Не знаю, что от него ждать, не видел его в таком состоянии давно.
За столом трое, нас трое, еще трое охранников, слишком большое скопление адреналина в одном помещении, надо бы увести Сашу, не факт, что наш визит пройдет гладко.
ТТ внушил уверенность, теперь уже я думаю трезво, с расчетом на будущее, оставив прошлое далеко позади. Друг прав, Алину не вернуть, ее убийцу я наказал, но это не принесло облегчения. Сейчас, глядя на эту хрупкую и такую сильную девушку понимаю, как я сильно люблю ее и хочу сделать счастливой, ее и Ангелину.
Как вспомню наше знакомство, так самому тошно, нелепый аукцион, моя дикость и грубость по отношению к ней. То, что сделал больно, унизил, ударил, тварь последняя я после этого.
Я приму наш тройственный союз, ради ее счастья, ее улыбки и блеска в глазах. Совсем не слышу, о чем вокруг говорят, оглушенный пониманием того, что люблю эту девушку, по-настоящему люблю. Смотрю только на Сашу, а она с тревогой — на меня и Тимура.
Бледная, волосы распущенные, она сжимает ткань платья пальцами, но все равно безумно красивая. Вот, оказывается, как это бывает: один миг, взгляд — и вся жизнь, что была до этого, пуста и бессмысленна.
— Тимур, нет! Нет!
Саша кричит, вскакивает со стула, в два шага оказываюсь рядом, заводя ее за свою спину, сам не веря тому, что происходит. Смотрю на Тимура, который, уверенно сжимая в руке пистолет, направляет его холодное дуло на Чернова.
— ТТ, опусти оружие, ТТ, не делай глупостей, — Игнат говорит спокойно, все вокруг, кажется, перестали дышать.
— Ты знаешь, таким тварям нельзя жить, — отвечает тихо, но уверенно. — Расскажи нам о своих увлечениях, о двух борделях, где вот такие богатые извращенцы ебут молоденьких девочек и мальчиков.
— А сам-то ты лучше меня? Святой? Сколько на твоем счету убийств? — Чернов слишком бледный, но отвечает уверенно и зло.
— Не тебе меня судить и говорить о моих грехах! Не тебе это делать!
— А тебе можно?
— ТТ, уймись опусти ствол, не надо. Тимур! Слышишь, что говорю? Опусти! — Игнат повышает голос, двое охранников направляют свое оружие на Тимура.
— Останови его, пожалуйста, останови, Захар. Не надо, он недостоин даже смерти, — Саша с силой сжимает мою ладонь, дрожит.
Прошло пятнадцать лет, ТТ впервые взял в руки ствол, я сам в шоке, но его надо остановить.
— Тимур, послушай…
Выстрел.
Он оглушает и бьет по нервам. А за ним тишина.
ЧАСТЬ 46
— Саша, Саша, с тобой там все в порядке? Сколько можно? Выходи уже, нам пора.
Бабуля стучится в дверь ванной, быстро прячу продолговатую тонкую картонку в карман кардигана, поправляю джинсы. Смачиваю руки и лицо ледяной водой, вытираюсь.
— Все хорошо, иду уже. Ангелина оделась?
— Да, мы уже почти готовы.
Значит это на самом деле, а я все гнала от себя мысли, не веря, что это возможно.
Посмотрела в зеркало: лицо бледное, глаза красные, стараюсь не плакать вот уже которую неделю, но не получается. Вру, что это слезы радости за дочь, за ее здоровье. Но я на самом деле очень счастлива, что она идет на поправку, что нас миновала беда.
— Давай собирайся, а то опоздаем, — выхожу из ванны, бабуля всовывает в руки шапку и шарф, сама застегивает курточку Ангелине.
— Мама, а Дед Мороз настоящий? Я хочу загадать ему желание, Сеня не справляется. У меня осталось всего одно, самое сложное.
— Настоящий, главное — в него верить. И да, он там будет, только веди себя спокойно, тебе еще нельзя бегать и прыгать, хорошо?
Операция прошла хорошо, Ангелина находилась в госпитале еще две недели, хотя острой необходимости в этом не было. А потом, после всех событий, что произошли со мной до ужина с Черновым и в его доме, я, наконец, встретила их с бабушкой в аэропорту.
Это было шестого декабря, прошло уже три недели, как я без них, без своих мужчин. Без тех, кто так хотел меня защитить, без тех, кто дрался из-за меня.
И без тех, которые чуть не убили за меня.
— Вы идите, я догоню, мне надо резюме отправить по почте, я скоро.