На следующий день в школе мы здороваемся и расходимся по своим столам. На большой перемене к землянчику подсаживается Мишенька-ангелочек и начинает что-то увлечённо рассказывать, то и дело кивая в мою сторону. Васька это замечает и говорит:
– О, два ангелочка спелись! Вдвоём теперь, небось, такого вранья нафантазируют, что только уши подставляй! Ром, а ты будешь опять с ним драться?
Я только фыркаю.
– Вот ещё, делать мне больше нечего! Но ты зря про него так… Он не врёт, он просто… ну, не наш. А ещё мама у них умерла.
– Ты чего, разговаривал с ним, что ли?
– Да, у его отца с моим какие-то дела очень важные, они вчера вечером в гости к нам приходили. В смысле, и Анатолий Сергеевич, и Сеня этот с ним… Так что посидели, поболтали. Нормальный пацан, знает только мало. Даже экзоскафа вживую ни разу не видал.
– Тогда понятно.
Васька свой, из чертенят. Черти лишних вопросов не задают.
Вечером они к нам домой опять заявляются. Они – это Сеня и Анатолий Сергеевич. Отцы опять нас отправляют в комнату ко мне, а сами усаживаются секретничать с какими-то чертежами и моделями на столе. Ох, не нравится мне эта секретность!
– А ты знаешь, – спрашиваю я землянчика, – зачем твой папка к моему ходит и ходит?
Тот просто отвечает:
– Знаю. Мы пока сюда летели, отец рассказывал и даже показывал фотографии. Не так давно разведчики обнаружили какие-то аномальные структуры на поверхности. Возле самого северного полюса, на равнине Снегурочки. Я, помню, ещё долго так смеялся.
– Смеялся? А что-смешного-то?
– Ну, просто смешно. Северный полюс, равнина Снегурочки, а температура почти 500 градусов и озёра из расплавленного свинца. На Земле на северном полюсе – снег и льды, а Снегурочка и Дед Мороз – они в сказочном зимнем лесу живут. Где-то под Великим Устюгом.
– Ты только не обижайся, что я тебе тогда в школе не поверил – отвечаю. – Мы же тут снег только в холодильнике видим. Ну, или ещё отец говорил, есть морозильные камеры в складских блоках, они большие. Но я там никогда не был.
– А Новый Год вы празднуете?
– Празднуем, конечно. И про Деда Мороза знаем, телек-то есть у нас и книжки тоже. А вот про Снегурочку у нас шутить не любят, нехорошее это место. И далеко лететь, и вообще, говорят, там что-то не так.
– Почему не так?
– Да не знаю… В прошлом цикле туда то ли китайцы, то ли европейцы пытались автономные обитаемые лаборатории установить, но что-то у них случилось. Много народу погибло.
Землянчик думает. Потом продолжает:
– В общем, у отца про эту равнину Снегурочки одна теория есть. Он пытался объяснять, но я ещё очень плохо в этом разбираюсь, мало что понял. Понял только, что надо туда лететь, высаживать людей, ставить датчики и проводить какие-то очень сложные эксперименты.
– Именно людей высаживать? Дроны не подойдут?
– Нет, в том-то и дело. Ну, в общем, когда мы прилетели, отцу сказали, что в таких делах лучше всего общаться с шахтёрами, типа они на поверхности больше времени проводят, и теорий у них меньше, зато знаний больше.
– Это правда. Хочешь знать, как оно там на поверхности – иди к демонам. Ангелы – они только изображать из себя умных любят, а так – дураки круглые.
Землянчик весь напрягся и опять кулаки сжал.
– Ты хочешь сказать, что мой папа – дурак круглый?
Ой… Что же это я такое ляпнул? Всё время забываю, что отец землянчика – тоже яйцеголовый… Снова драка? Нет, надо спасать положение.
– Послушай, Сеня, я неправильно сказал. Прости. Учёные – они тоже разные бывают, и наверняка очень даже умные есть. Вот твой папка вообще молодец.
– Почему молодец?
– Потому что к моему пришел за советом. Дураки – они ничьих советов никогда не спрашивают.
Тут он как-то осунулся и грустно так говорит:
– И всё-таки лучше бы мы остались на Земле. Ну зачем, зачем он хочет лезть к этой дурацкой Снегурочке?
После школы на следующий день я ушел домой рано – у мамы был выходной. Я люблю, когда мама весь день дома. Потому что готовит мама очень вкусно, и по дому при ней ничего делать не надо. Разве только что посуду за собой заставляет мыть. Только в этот раз я заметил, что она какая-то грустная и задумчивая. Я за чаем спрашиваю:
– Мама, а что с тобой такое случилось? Только не увиливай, я же вижу, я не маленький!
Она улыбается.
– Всё-то ты у меня видишь. Да ничего особенного, просто скоро папа опять отправляется вниз. А когда он вниз отправляется, я всегда переживаю.
Так. Класс. Значит, у отца скоро запуск. Осталось выяснить, куда и какой. Делаю самое невинное в мире личико.