– Ещё бы… я всю сознательную жизнь только этим и занималась. А что я должна делать?
– Не отставайте и не теряйте со мной мысленного контакта, тогда всё будет в порядке. Когда понадобится ваша помощь – скажу.
Сохраняя предельную осторожность, мы обследовали приличную часть энергоплазмы, по характеру векторных напряжений я сумел обрисовать общую картину энергопотоков и записал характеристики входящих в ядро частот. Оказалось, что понижением вибраций они добились имитации земного чувственного фона, но с преобладанием отрицательной доминанты. Оставалось только уточнить координаты лучевой проекции внешнего источника на контур, и можно было смело вызывать «огонь на себя». Так обычно в шутку я называл подключение к каналам Пламенных. Но то, что произошло дальше, перепутало все мои планы. Неожиданно напряжение стало расти, потом энергоплазма содрогнулась и издала протяжный вздох… Предчувствуя опасность, я усилил защиту и укрыл ею Анну.
– Клим, что происходит? – взволнованно произнесла Анна.
– Не знаю, – коротко бросил я. – Тихо, замрите!
«Стенки» ауры ощутили мощные разряды пространственного электричества, но выдержали. Судороги повторялись ещё несколько раз с заметным нарастанием давления, и, наконец, всё стихло.
«Что это, перезарядка поля?», – мелькнула в моём сознании первая мысль.
– Клим, что это было? – снова спросила Анна.
– Пока не могу сказать, но выясню.
Но где-то внутри себя я уже понимал, что произошло нечто экстраординарное. Вскоре мне пришлось убедиться в правоте своих предчувствий, просканировав пространство, я с недоумением понял, что векторы напряжений заметно поменялись. Создавалось впечатление, что кто-то играл со мной, как кошка с мышкой и это меня уже беспокоило.
Кто есть – кто
У меня никак не выходил из «головы» рассказ Анны о двух найденных месторождениях, а Феликс обмолвился только о кремнезёмах и ни слова не сказал о чистом кремнии. Не найдя пока ответов на возникшие сомнения, я переключился на последние события:
«Так, что же всё-таки произошло? Очевидно, изменился рисунок полевых структур… С чем это могло быть связано: со сменой источника или делением ядра? Неужели у них получилось? Да, одно из двух, или…»
Внезапно мои размышления прервал встревоженный шёпот Анны:
– Клим, снова эти монахи… кажется, нас заметили.
Я и сам это понял. Кольцо вокруг нас быстро сжималось, и на верное решение оставались считанные мгновения.
– Анна, подойдите ближе и сильно концентрируйтесь на мне, – приказал я женщине, одновременно задавая сознанию координаты перемещения.
Силовое кольцо монахов захлопнулось, когда нас уже не было на том месте.
Мы вновь оказались в знакомом «отстойнике» как раз в пик его эмоционального насыщения. За время нашего отсутствия перемены в «накопителе» произошли просто разительные, ещё недавние бесформенные образы приобрели вполне осязаемые человеческие очертания и витали вокруг нас, создавая иллюзию театрального представления. И чего здесь только не было: всё разнообразие бытовых житейских драм, страстей с их болью, обидами, страхами разворачивалось перед нами.
– Это всего лишь ускоренная материализация мысле-чувств, – пояснил я недоумевающей Анне.
– Неужели такое возможно, это же немыслимо! – воскликнула она. – Неужели это всё наши порождения?
– Вы же сами тому свидетель. Чему удивляться? – спокойно произнёс я.
– Клим… вы говорили о яде. Что вы имели в виду? Нет, я, конечно, понимаю, что всё это должно вернуться обратно… Но как?!
– Всё проще простого, картинки свернут в закодированные импульсы-вирусы, а потом в один не очень прекрасный момент снова раскроют уже там.
– Но это же страшно и бесчеловечно! – с негодованием воскликнула женщина.
– Эх, о чём вы говорите, Анна! Какая человечность может быть у умопомрачённых властью?
– Да, наверно, вы правы…
– Кстати, а вы ведь натолкнули меня на одну интересную идею, – загадочно произнёс я.
– Что за идея? – встрепенулась Анна.
– А мы поменяем смысл картинок на противоположный, пускай эта ложка мёда будет им в подарок. Сейчас всё увидите сами.
Пока я готовился к таинству обращения, Анна заворожённым взглядом глядела на меня, не проронив ни слова. Канал, который я хотел вызвать для работы мы так и называли – Переполюсовщик. Конечно, он не обладал такими феноменальными возможностями, как тот же Арус и не смог бы обесточить систему жизнедеятельности этого мира, но для локальных операций вполне годился. На удивление, серебристый канал довольно быстро нашёл дорогу в «накопитель» и тут же принялся за дело. Через некоторое время театрализованное представление кардинально поменяло своё смысловое значение и вместо драмы стало разыгрывать сценки уже скорее комедийного жанра. А потом сработала система кодировки, и новоявленное детище, свернувшись в череду импульсов, отправилось в большую жизнь.