— Загляденье, — бормочет Хакс. — Как вам течка, мисс Кеноби?
Я сонно моргаю и подбираю одиноко лежащую ягодку черники. Бен с ухмылкой смотрит, как я жую, заворачиваясь в одеяло поплотнее.
— Здорово! — язвительно хриплю я. — Адски больно, всё как надо.
— А вот если бы ты мне дала-а… — протягивает Бен и снова отталкивает Хакса локтем. — Ладно, можешь проваливать.
Хакс закатывает глаза и молча уходит. Бен провожает его до двери, а я опять со стонами заворачиваюсь в одеяло. Боже. Я позволила ему потереться об меня членом. От одной только мысли об этом меня ещё больше начинает тошнить, поэтому я сдаюсь и лечу в ванную.
Только вот я не знаю, где она. На мне лишь рубашка Бена, доходящая мне до колен, и я в замешательстве наворачивая круги как полнейшая идиотка. Перебрав две двери, я наконец нахожу нужную и спешу внутрь, пока меня не вывернуло прямо в коридоре. Слава богу, я добираюсь до унитаза и выблёвываю всю еду, которую запихала в себя накануне вечером. Как я могла столько съесть?!
Я чищу зубы пальцем и полощу рот. Бен ждёт меня снаружи с горстью винограда и чавкает, подняв брови.
— То есть, я спустил столько бабла на блевотину.
— Всё потому, что ты хотел потрахаться, — ворчу я.
Бен скалится и идёт за мной в спальню.
— Да, но ты гораздо дружелюбнее, когда самозабвенно хаваешь. — Он пожимает плечами, жуя виноград. — А ещё ты ведёшь себя наглухо странно. Никогда не видел ничего подобного: девчонка остервенело закидывается едой, шипит как змея и демонстрирует нечеловеческую силу. Возбуждает так, что пиздец.
Спальня просто огромная. Его кровать я раздербанила, как и свою, да к тому же ещё и шторы умудрилась стянуть. Я бросаю взгляд на постеры на голубых стенах, а потом — на комод с распахнутыми ящиками. По коричневому ковру разбросаны шмотки, и я понимаю, что, должно быть, впопыхах растащила его гардероб, чтобы усовершенствовать гнездо. Какого…
Бен садится на край кровати и зевает.
— Ну, вот и моя квартира. То есть, уже наша квартира. Ты ведь не работаешь, верно?
Меня мутит, я только что пережила первую течку, и теперь живу с незнакомым мужиком, который на десять лет старше, а он ещё спрашивает, работаю ли я. Сжав переносицу, я медленно выдыхаю. Не стоит убивать его, Рей. Тебе это с рук не сойдёт.
— Нет, — резко отвечаю я, — но я получаю стипендию, если нужна помощь с арендной платой.
— Я в этом не нуждаюсь. — Закончив есть, он потирает затылок. — … Кстати, я иду в бар, так что будь как дома и делай всё, что… ты и так делаешь. От наблюдения за тобой сутками у меня уже спермотоксикоз развился, типа. Но сюда я, конечно, никого не приведу.
Я сжимаю кулаки.
— Блять, ты серьёзно собрался пойти трахаться?! Сейчас час дня!
— Нет, Рей. — Бен встаёт, подходит ко мне и кладёт руку мне на макушку. — Я собираюсь надраться в час дня. А перепихнусь с кем-нибудь, возможно… часам к четырём. Не скучай.
Он идёт в гардеробную и надевает чёрную рубашку и джинсы. Скрестив руки на груди, я чувствую, как меня охватывает непрошеная ревность. Прекрасно! Тогда я пойду и встречусь с Роуз и Джессикой. Конечно, с ними будут По и Финн, но мы всё ещё подруги, и к чёрту странные биологические импульсы! Я постукиваю пальцами по руке, пока Бен наносит дезик и душится. От него пахнет, как тогда, в доме братства. Вот засранец!
Я даже не представляю, где нахожусь: в центре или на окраине, или… А я вообще в Бостоне? Бен смотрит, как я беру телефон и ищу трусики, а потом оборачиваюсь и вижу, что они свисают с его указательного пальца.
— Можешь себе взять, — говорит он, когда я выхватываю их у него. — Для дрочки у меня есть ещё одни.
— Очаровательно. Я их сожгу, когда найду. — Я проверяю сообщения и слегка обижаюсь на то, что их нет. — Где мы?
— В трёх кварталах от твоего прежнего дома. — Бен расчёсывает пальцами волосы и завязывает их в пучок. — Твоя подружка плевать на тебя хотела, потому что слишком занята, сидя на узле. Оставь её в покое на пару недель, и всё будет норм.
— Она не станет заниматься сексом с Финном! — ощетиниваюсь я.
Бен берёт ключи и смеётся.
— Ну да, конечно. Ты ревнуешь, что ли? Хочешь её трахнуть?
— Нет! — огрызаюсь я. — Она моя лучшая подруга, и я не хочу, чтобы какой-нибудь грязный Альфа её лапал!
— Зато она хочет.
Во мне вспыхивает гнев, и я влепляю Бену затрещину. Он хватает меня за запястья, толкает на кровать, а сам встаёт на колени. С лёгкостью задрав мои руки над головой, он с развязной улыбкой на лице устраивается у меня между ног. Я пытаюсь вывернуться из его хватки, но та непонятная сила вдруг исчезает. Он в два раза больше меня и в десять раз сильнее.
Бен наклоняется ниже и целует меня в уголок рта. Я брыкаюсь и бью коленями по его бёдрам, пока он, нагнувшись, целует меня в шею. Странное рычание сменяется хриплыми стонами, когда я пытаюсь скинуть с себя своего придурошного Фамильяра. Впрочем, не сильно-то я и стараюсь.
Он переплетает свои крупные пальцы с моими.
— Хочешь, я останусь и полапаю тебя?
— Нет, спасибо.
— Да ладно. — Он меняет позу и прижимается ко мне пахом, и я чувствую тепло и грубую джинсовую ткань. — Прошлой ночью тебе понравилось. Мы не будем спешить.
— Нет, — отрезаю я.
Бен в сердцах пыхтит и встаёт.
— Прекрасно. Ну и пофиг. Вернусь вечером. Возможно.
Прежде чем я успеваю сказать что-то ещё, он поправляет штаны и уходит из квартиры. Вот и замечательно.
Я медленно сажусь и пытаюсь найти одежду. Бен аккуратно уложил её в нижний ящик. Я беру оттуда блузку с юбкой и одеваюсь. Он просто говнюк. Может, и не отталкивающий говнюк, но я ему не уступлю, чисто из принципа. Пусть делает что хочет. Мне всё равно.
Роуз и Джесс не ответили, поэтому мне остаётся слоняться по квартире. Она ничего, хотя та, в которой я жила с девчонками, была поприятнее. На кухне одна стена имитирует кирпичную кладку; под обновлённые столешницы встроена старая техника, а через окошко видна гостиная с зоной отдыха. Довольно мило, несмотря на то, что по мелочам ничто ни с чем не сочетается. Да, и этот паркет на полу — его просто необходимо хорошенько почистить.
В квартире есть условная столовая, заваленная всякой фигнёй, небольшая комнатка с полуторной кроватью и… больше ничего. С ванной я уже ознакомилась, после того как основательно в ней поблевала.
Я даже не в курсе, чем Бен зарабатывает на жизнь. Я обшариваю его квартиру, и найденное мною указывает на то, что это наверняка что-то связанное с онлайн-деньгами. Интересненько. На кухонном столе стоит с виду дорогущий ноутбук, но я к нему не притрагиваюсь. Наверняка там порнуха, которую мне потом не развидеть. Только если мозги в хлорке прополоскать.
… Мне становится скучно. Какое-то время я сижу в гостиной и пялюсь в телик, но потом решаю, что не буду весь день сидеть взаперти, дожидаясь, когда Бен вернётся пьяный в стельку или в обнимку с какой-нибудь Омегой. Я тоже могу пойти прогуляться. Он сидит в баре без меня, а истерия, вызываемая разлукой, начинается только во время гона.
Гон. Мерзость какая. Ёжась и прокручивая Фейсбук, я выхожу на воздух. Денёк чудесный. Купив смузи, я гуляю по парку. Странно, что ни от кого ничего не слышно, хотя… Может, Роуз нездоровится. Или ещё что.
— Рей?
Я поднимаю взгляд и взвизгиваю, видя вышеупомянутую девушку, одетую в зелёное платье. Она улыбается и обнимает меня, и я замечаю, что теперь она пахнет иначе. Это вызывает во мне тревожную дрожь.
У Роуз на шее виднеется след от укуса округлой формы. Я пялюсь на неё с минуту, и тогда она краснеет и прикрывает метку ладонью. Она… она спарилась с Финном?! Как животное?! Она поддалась всей этой альфа-омежьей хрени, и фамильярной хрени — тоже!
Роуз сглатывает.
— Может, поговорим?
Я стискиваю зубы и киваю. Пока идём по району к нашему любимому местечку, где можно взять всякой полезной еды на обед, мы ни о чём не разговариваем. Я не беру себе двойную порцию салата, как обычно, а вместо этого заказываю клубнично-банановый смузи, и мы садимся за столик в углу. Роуз оживляется и откашливается.