- Вот так, да!- присвистнул Василь.
- Подумаешь, тоже мне невеста водяного,- сострила Варька.
Аурика чувствовала себя обнаженной, словно дерево, с которого ободрали кору. Ей были крайне неприятны и оскорбительны, эти откровенно - раздевающие её взгляды. Она так была не похожа на местных деревенских девушек, которых сравнивали с румяными сдобными булочками. Василь смотрел на мокрую от воды девушку не в силах отвести от нее восторженного взгляда. Невольно сравнивая её с горной серной, такой же изящной и такими большими, глубокими, как омут, глазами. Деревенским девчатам, было чему завидовать. И как он не замечал этого раньше. Огромные, бархатные, цвета черной смородины глаза, смотрели на него с такой болью и обидой, укоряя его, что ему стало не по себе. И что-то ещё, было в этом взгляде, что-то, от чего волна смятения закралась в его холодное сердца, растапливая в нём лёд. Василь, как-то сразу сник и погрустнел. Глубина этих чувственных, красивых глаз, поглотила его. Он ещё долго стоял и смотрел вслед удаляющейся девушке, пока та не исчезла совсем из виду. Что-то надломилось в нём. Василю вдруг стало стыдно за свой непристойный поступок. Ему хотелось догнать, остановить Аурикой - извинится, утешить. Но чувство собственной вины, перед этой хрупкой, но гордой девушкой, с достоинством вынесшей, всю унизительность своего отчаянного положения, не давали ему сделать этого. Да и простила ли б, она его?!
Аурика не бежала от своих обидчиков, как прежде. Она, оскорбленная, медленно и гордо удалялась, переживая унизительность, своего глупого, нелепого положения. "Ну почему, -думала она, - мне было не полюбить бесхитростного, добродушного Николу? Зачем, судьба сыграла со мной, злую шутку, и я должна любить, человека, ненавидящего и призирающего меня. Этого жестокого, бесчувственного Василя, лишившего меня радости, той малой, просто любить его, ничего не требуя взамен. Как он мог так низко посрамить и унизить и за что?"
С этими мыслями она не заметила, как подошла к обрыву, ноги сами несли её к привычному месту. Она обняла свою подругу ивушку, но не плакала, не роняла своих слёз в реку, как это было всегда. Видно постоянные унижения и душевная боль, высушили девичьи слезы.
- Ну почему мне было не родиться березой или как ты, ивой,- говорила расстроенная девушка,
- Я бы не познала тогда ни горечь любви, ни боль унижения. Почему этим злым, бездушным людям, позволено безжалостно топтать мои чувства и душу? За что, словно обезумевшее стадо, диких животных, - топчат полевой цветок? Да просто потому, что он вырос на их пути,- подавленным, уставшим голосом, делилась своими переживаниями с ивой, девушка.
Она чувствовала себя улиткой, покинувшей свой домик; такой же, обездоленной и опустошённой. Аурика, вдруг, как-то странно, посмотрела на реку, вот, подумала она, и найден выход, вот конец ее бедам. Неожиданно поднялся ветер. Сильные порывы ветра, раскачивали иву, с такой силой, что её ветви, касались воды. А когда поднимались, то крупные капли воды с её ветвей, падали в реку, словно слёзы, и расходились кругами. Это отвлекло девушку.
- И ты моя бедная подруга, ты тоже страдаешь от непогоды, как я от людей,- пожалела иву Аурика.
Надвигалась гроза. Небо сразу потемнело, свинцовые, тяжелые тучи, опустились над землей. Низкое темное небо, как-то зловеще нависло над землёй, словно хотело раздавить собой земных жителей. Падали первые, крупные капли дождя. Ветер неистовал, сметая и круша, всё на своем пути. Он ломал старые деревья и гнул молодые, склоняя их к самой земле, и вырывая с корнем кусты. Гремел гром, сверкала молния, наводя ужас и страх. Природа, словно хотела наказать девушку, за грешные мысли.
- Господи, это что ж я удумала?- вслух, произнесла Аурика. Она, будто очнулась. Ей стало страшно и одиноко. Она вспомнила о своей больной бабушке, как же она без меня? И ей сразу захотелось домой. Взгляд девушки упал на цветок, которым прежде она любовалась. Она взяла его в руку и резким движением, с сердцем сорвала его, словно не цветок вовсе, а жизнь обрывала чью-то. Начинался сильный, проливной ливень, он, остервенело, хлестал бедную девушку, не успевшую укрыться от дождя. Аурика бежала домой, крепко сжимая в своей ладошке шляпку цветка.
С уборки сена возвращались деревенские ребята. Разгулявшаяся непогода и вдруг, ниоткуда взявшаяся гроза, напугала их. Парень из города, неудачно пошутил,-
- Не иначе, как Рикина бабка, наслала на нас грозу.
Начал срываться дождь. Девчата с визгом разбегались по домам, а ребята бежали, пригибаясь от всполохов молнии и раската грома. Василь, шёл неторопливым шагом.
- Василь, ну что ж ты, догоняй,- окликнула его Варька.
Но он, словно не слышал её.
- Да ну тебя,- бросила на ходу, девушка и побежала догонять остальных.
С этого дня, веселого, задиристого Василя было не узнать, его словно подменили. Глубокая печаль вдруг, тяжелой ношей, легла на его плечи.
Аурика прибежала домой вся мокрая, и дрожа от холода. Марфа завидев внучку, запричитала,-
- Да что ж ты девонька, от такого дождя не укрылась, аль не где было? Так ведь, и заболеть не долго.
Аурика оцепенело, смотрела на сжатую в кулак, руку.
- Что там у тебя, внученька?- озабочено спросила бабка Марфа.
- Он!- грустно и как-то задумчиво ответила она.
- Да кто он, то?- не понимая, переспросила Марфа.
Девушка разжала руку, на её ладони лежала шляпка от цветка:
- Забери его ба, и унеси, далеко - далеко, унеси мою боль. Не могу больше жить с этим. Эта боль задушит меня, уничтожит...
У девушки начинался жар. Взяв цветок с руки внучки, Марфа невольно, задержала взгляд на развернутой ладошке, умея читать по линиям руки, она с ужасом смотрела на неё,- " Неужто и ей, не избежать материнской участи",- с тревогой в сердце, подумала она.