—Какая разница, я могу и перебраться туда, — он махнул рукой в сторону дверей.
Она только сейчас обратила внимание, что он одет в мягкую спортивную кофту цвета кофе с молоком и темно-синие джинсы. Расслабленный образ, весьма непривычный, но ничуть его не портящий. Рами поймала себя на мысли, что ей хочется, чтобы Рихард остался с ней, но озвучить свои желания она не осмелилась, потому сказала лишь:
—Я посплю в той комнате.
—Хорошо, — он кивнул. — Если нужна ванная, их тут две. Полотенца и все принадлежности имеются. А я пойду к Тиллю. Можешь не волноваться, тебе тут никто не помешает. Вторая комната предназначалась для Миа, но ее нет, так что…
Рихард умолк и посмотрел на Рамилю задумчивым взглядом, словно хотел сказать что-то еще, но никак не решался. Он все медлил и не уходил, поэтому Рамиля, поддавшись минутному порыву, приблизилась к нему вплотную, взяв за руки. Круспе вскинул на нее изумленный взгляд, но руки при этом высвободить не попытался.
—Спасибо тебе, — произнесла она. — Ты все время мне помогаешь, и я даже не знаю почему.
Он перехватил и чуть сжал ее ладони, а потом вдруг довольно сильно дернул ее к себе, и когда она с тихим вскриком упала в его объятья, прошептал в самое ухо:
—Тебе не понравится, если я тебе скажу почему, Рамиля. Я довольно опасный парень, пора бы тебе это уже понять.
—А может мне это и нужно, — выдохнула Рами.
—Ты не знаешь, о чем говоришь, — ответил Рихард, отшагнул и взял ее за подбородок.
—Так объясни мне, — у Рамили перехватило дыхание, а сердце сжалось от сладкого томления.
В глазах Круспе плясало настоящее пламя, и Рамиле показалось, что он сейчас поцелует ее. Она с удивлением поняла, что ей очень хочется именно этого. Боже, откуда взялось болезненное желание близости с тем, кого она так грубо отвергла в прошлом? Рихард еще несколько секунд смотрел ей прямо в глаза, а потом резко оттолкнул и вышел из комнаты. Рамиля осталась стоять в растерянности и смущении, с бешено колотящимся сердцем, все еще чувствуя запах его дорогих духов на собственной коже.
Комментарий к Глава тринадцатая.
Отбечено — milladay
========== Глава четырнадцатая. ==========
***
Сквозь сон она услышала скрип деревянной половицы, испуганно открыла глаза и уставилась в темноту. Вокруг стояла черная непроглядная мгла, в которой невозможно было увидеть даже контуры собственного тела. Глаза стали плохим помощником. Теперь Рамиля могла полагаться лишь на тактильные ощущения. Она лежала в теплой мягкой кровати, под толстым пуховым одеялом, которое источало легкий аромат дорогого кондиционера для белья, как бывает только в дорогих пятизвездочных отелях. Где она? Люкс Рихарда, точно, Рамиля все вспомнила.
Она затаила дыхание и прислушалась к звукам в комнате. Теперь Рами явственно слышала чье-то дыхание, тяжелое как у человека после продолжительного бега. От страха и ее собственное дыхание сбилось, она слышала гулкие удары своего сердца, отдающиеся в ушах, и очень боялась, что они слышны не только ей одной.
В комнате кто-то был и, судя по звукам, этот кто-то медленно и уверенно шел в ее сторону. Настолько она могла помнить, мебели тут почти не было. Дверь, ковер на полу, банкетка в ногах кровати, кресло у окна и сама кровать. Кем бы ни был этот человек, но через пару секунд он доберётся до нее и… Ей страшно было подумать, что случится после.
Словно маленький ребенок, который не в силах справиться с собственным страхом перед темнотой, она натянула одеяло до самых глаз и зажмурилась. Но Рами и так ничего не видела, поэтому ее хитрость не сработала. Она все еще слышала тяжелое дыхание человека, который пробрался в номер и подбирался к ее кровати. Снова скрипнул паркет, теперь уже очень близко, в шаге от постели.
Сердце Рами, словно птица, билось в груди и ей приходилось прикладывать невероятные усилия, чтобы не закричать во весь голос.
Сколько сейчас времени? Бессмысленный вопрос в ее положении, но Рамиле показалось, что если она узнает на него ответ, то ужас отступит и все закончится так же внезапно, как и началось. Она вынула руку из-под одеяла и попробовала нашарить умные часы на запястье, но их там не оказалось. Она не могла вспомнить, когда снимала их. Возможно, сделала это машинально перед сном. Она вообще мало соображала после разговора с Рихардом и не удивилась бы, если бы вообще выбросила их в мусорное ведро, даже не запомнив этого.
Её движение привлекло внимание незваного гостя. Шевелиться было большой ошибкой. Рамиля только сейчас поняла это, но было уже поздно. Незнакомец понял, что она не спит и перестал скрываться, теперь он ступал уверенно, не опасаясь быть замеченным, и уже через секунду Рамиля ощутила как кто-то сел на матрас слева от нее.
Рами нужно было задать вопрос и выяснить кто это, но язык не слушался. Она не могла произнести ни звука, как бывало, когда ее накрывали панические атаки. Только сейчас она по-прежнему ясно мыслила и чувствовала все очень хорошо. Потому, когда большая тяжелая рука легла сверху на одеяло она даже перестала дышать от накатившего ужаса. Ей казалось, что эта рука сейчас станет душить ее и не остановиться, пока Рамиля не потеряет сознание от нехватки кислорода, но вместо этого, ночной гость стал ласково поглаживать ее грудь круговыми движениями. Она не шевелилась, но позволила себе делать короткие вдохи и выдохи. Рука двинулась ниже, прошлась по животу, ногам. Одеяло служило небольшой защитой от поползновений незнакомца, она прекрасно ощущала его прикосновения.
Ей было очень страшно, но внезапно, откуда-то из глубин живота все нарастая и нарастая, как приливная волна, стало подниматься сексуальное возбуждение. Это было похоже на наваждение: сладкая мука, невыносимая пытка. Рамиля жаждала секса с тем, кто скрывался в кромешной темноте. Ночной гость словно знал это и чуть усиливал нажим, лаская ее тело сквозь толстое одеяло, спускаясь все ниже и ниже, туда, где разгорался огонь. Не в силах больше сдерживаться Рамиля тихо застонала и открыла глаза.
Её глаза привыкли к темноте. Теперь она могла различать размытые контуры предметов и силуэт мужчины, что сидел в изголовье ее кровати. Она слишком хорошо знала его, чтобы ошибиться даже в этих условиях. Это был Тилль. Все же, он не смог справиться с искушением и пришел к ней, когда она оказалась особенно слабой и открытой. Он заметил ее взгляд, резким движением сдернул с нее одеяло и замер на пару мгновений.
Она ощутила холод. К своему стыду Рамиля поняла, что совсем голая. Это тоже было загадкой, ведь она собиралась лечь спать в белье, тогда почему же…
Думать об этом стало невозможно, потому что Тилль провел кончиками пальцев по ее обнаженному животу, двигаясь вверх, и ее тело сотрясла дрожь возбуждения. Его другая рука легла на грудь, и чуть сжала. Рами вскрикнула и изогнулась, словно ее ударили током.
Это было неправильно, такого не должно было случиться. Рихард обещал, что никто не побеспокоит ее в его номере. И стоило ей только подумать о Круспе, как она ощутила, как вторая пара рук коснулась горячей кожи ее живота. Рами повернула голову направо и заметила второй силуэт. Тилль был не один, они сговорились с Рихардом и пришли вместе, чтобы заняться с ней любовью.
Рами должна была испугаться, но вместо тревожности в груди появилось совсем новое чувство. Она могла бы назвать его отчаянной смелостью, безрассудством, несвойственным ей раньше. Ей внезапно стало легко от того, что все это так разрешилось. Она хотела их двоих и разрывалась в своем желании, а оказалось, что ей не нужно выбирать. Оба эти мужчины могут принадлежать ее этой ночью, и Рами позволила себе расслабиться и наслаждаться происходящим, пускай это и было слишком рискованно.
Рихард наклонился и поцеловал ее в губы с жадным нетерпением, Рами ответила на поцелуй, обхватила его за шею, прильнула обнаженной грудью. Тем временем Тилль ласкал пальцами ее бедра, и она задыхалась от сладостного томления в паху, согнула ноги в коленях и подала таз чуть вперед. Линдеманн скорее всего понял ее порыв, но не торопился. Тилль лишь касался ее кожи кончиками пальцев, но Рамиля ощущала это так, словно он водил по ее телу кусочком льда. Мучительное наслаждение на границе невыносимой боли.