—Хорошая, но это не та баба. Та была красивая, а эта так себе. Ну, ничего, и такая сгодится, не вести же ее обратно, — и громко заржал.
Рами резко села на постели и вскинув руки, дотронулась до губ. Никакого скотча. Это только сон. Она облегченно вздохнула. Кошмары вернулись, это следовало признать. Значит, терапия не помогла, хотя она надеялась, что все в прошлом. Когда год назад Рамиля решилась пойти к психологу, она не верила, что это поможет. Но, к ее удивлению, через десять сеансов, на которых, как ей казалось, она только и делала, что рыдала, закрыв лицо руками, ей стало лучше и ночные кошмары отступили. Доктор говорил, что рано останавливаться, и они только на пути к окончательному выздоровлению, но Рами все равно перестала к нему ходить. Во-первых, это было ей не по карману, а во-вторых, обнажать душу перед незнакомым мужчиной оказалось не самым приятным занятием, пускай он и доктор с дипломами и прочими регалиями. Теперь же приходилось расплачиваться.
Она скинула одеяло, спустила ноги на пол. В номере было холодно, и Рами зябко повела плечами. Она поднялась и, шлепая босыми ногами по шершавому ковру, подошла к окну. Ее привезли сюда поздно ночью, Рами засыпала на ходу, и вид из окна было последним, что ее беспокоило. Сейчас же она с любопытством раздвинула тяжелые шторы и выглянула наружу.
Солнце еще не поднялось, но непроглядная чернота за окном посерела, и Рами смогла увидеть пешеходную улочку мощеную булыжником, аккуратные невысокие домики с треугольными крышами, покрытыми черепицей, а слева широкую полосу песчаного пляжа и бескрайнее море, до самого горизонта. Похоже, вчерашнее недоразумение с бронью гостиницы в Ростоке нечаянно подарило ей пару дней в шикарном курортном отеле на самом берегу. Она никак не могла вспомнить, как именно называется это место. Что-то похожее на Кулунсбон, или Кельнунсборн.
До сегодняшнего дня Рами не приходилось бывать на Балтийском море, похоже тут будет не жарко, даже сейчас в конце мая. Она видела, как раскачиваются на ветру аккуратно посаженные, словно по линейке, деревья. Но даже несмотря на это, вид моря сразу поднял ей настроение и прогнал остатки кошмарного сна. Ей очень хотелось выйти на улицу и отправиться на пляж, но сначала неплохо было бы помыться. Она скинула влажную от пота пижаму и направилась в душ.
Через полчаса, одевшись в мягкие спортивные штаны и серую толстовку с капюшоном, Рами вышла из гостиницы на улочку, ведущую прямо к пляжу. Было еще слишком рано и кроме нее тут не было ни души. Светало. Она прибавила шаг и через пару минут, оказалась на широкой набережной и замерла, завороженная открывшейся картиной. Бледно-серое небо светлело, и из-за горизонта не спеша выползал оранжевый диск солнца. Холодный ветер норовил сорвать капюшон с головы, но Рами потуже затянула тесёмки и по ступенькам спустилась на песчаный пляж, с наслаждением вдыхая резковатый запах морской соли и водорослей, знакомый ей с самого детства. Хотя, то море было совсем другим. Да и знакомые ей южные пляжи, покрытые крупной галькой, ничем не напоминали балтийские. Но разве сейчас это важно? Главное что она тут, живая, свободная и у нее есть как минимум два дня до того момента, когда придется вернуться в Росток и погрузиться в работу.
С начала гастролей прошло уже больше трех недель и Рами, наконец, привыкла к немного беспорядочному расписанию и постоянным накладкам. В ее новых обязанностях не было ничего особенного, это оказалось даже проще, чем работать в доме Аурманов. Из трех приемов пищи ей нужно было готовить только обед и очень редко ужин. Завтракали все в отелях, и потому утро принадлежало только ей. Саму Рамилю селили в скромных съемных квартирах, где имелось все необходимое для приготовления пищи.
Группу она почти не видела. Их познакомили в первый день, но это было минутным делом. К тому же она, увидев вокалиста среди остальных участников коллектива, так переволновалась, что стояла как истукан, уставившись в пол, и не смогла выдавить из себя ни слова. Она очень волновалась, как сможет обслуживать группу за обедом, если при виде Тилля ее руки тряслись как у древней старухи, но этот вопрос решился сам собой. От нее не требовалось подавать еду, а лишь готовить. Ближе к двум в квартиру приезжал помощник менеджера и, загрузив всю приготовленную еду в термосумку, увозил куда-то, где проходило застолье. Рами на застолья никто не приглашал, что, в общем-то, только радовало. Взаимодействовать с большим количеством незнакомых мужчин было бы для нее тяжело психологически.
Новая работа могла бы быть идеальной, если бы не постоянные накладки, которых она никак не ожидала от педантичных немцев. То оказывалось, что в арендованной квартире нет нормальной посуды, и помощнику администратора, приходилось, сломя голову, бежать в ближайший супермаркет, чтобы купить кастрюли и сковороды; то обед, по каким-то причинам, отменялся в самый последний момент, и Рами чувствовала себя полной дурой, потратившей несколько часов времени на никому не нужную готовку. А иногда, наоборот, ей сообщали о необходимости что-то сделать за полчаса до мероприятия, и она сходила с ума, стараясь успеть к сроку. Так было на прошлой неделе, когда в девять вечера ей позвонил Роберт, тот самый менеджер, который и давал ей задания, и потребовал быстренько приготовить что-то на банкет из пятнадцати человек, который начнется в десять. Что самое интересное — это было в воскресенье, когда все магазины не работали, и Рами пришлось импровизировать из тех продуктов, что остались с обеда. А их, было, прямо скажем, не густо. Но она справилась. По крайней мере, никто после не жаловался.
И сейчас снова накладка. Бронь квартиры в Ростоке, где послезавтра должен был пройти концерт, сорвалась. Быстро найти другое жилье не получилось. Перед рок-фестивалем, на котором и выступала группа, все отели и хостелы портового города оказались заняты. Роберт не нашел ничего лучше, как поселить Рами на пару дней в ближайшем к Ростоку курортном городке Кюлунгсборн, а за это время решить вопрос с жильем. Она вспомнила название, когда принимала душ, а сейчас, стоя на широком песчаном пляже, подумала, что если бы не разгильдяйство Роберта, то она могла бы никогда не увидеть всей этой красоты.
Вообще Роберт Раненнбаум, один из администраторов группы, был неплохим парнем: дружелюбный, вежливый, тактичный, готовый прийти на помощь, но очень уж рассеянный, из-за чего и случались все эти сбои в четко отлаженной схеме организации гастрольного тура. Рамиле страшно было подумать, что бы было, если бы Роберт отвечал не за питание и размещение группы, а за порядок на сцене. Но для этого были другие люди, и потому концерты всегда проходили без накладок, а публика была в восторге, по крайней мере, насколько она могла судить из отрывочных видео в социальных сетях. Ей бы очень хотелось лично попасть на шоу, но Рами решила, что попросить о таком было бы невиданной наглостью, а сам Роберт ничего похожего не предлагал.
Тем временем солнце поднялось из-за горизонта. Несмотря на пронизывающий ветер, стало довольно тепло. Рами сняла капюшон и, сцепив пальцы, потянулась вперед, выгибая затекшую спину. Уехав из Берлина, она бросила регулярные занятия тайским боксом и кажется, ее телу это не понравилось. Она буквально физически ощущала потребность в хорошей разминке и тренировке. Интересно, а можно ли найти здесь что-то похожее на берлинскую школу боевых искусств? Хотя, зачем ей школа?
За год занятий Рамиля выучила основные удары и вполне могла составить тренировку самостоятельно, только вот надо найти место. Она огляделась по сторонам. Широкий безлюдный пляж, довольно мягкий, но при этом плотный песок. Чуть поодаль пожилой мужчина в тренировочном костюме делал зарядку прямо на пляже. Что же, это чудесная идея. Тренировки на свежем воздухе — роскошь, которую она не могла позволить себе раньше. Рамиля отошла чуть в сторону, повернулась лицом к морю и принялась выполнять разминку.