—Что же, братец, видел ты Государя? Действительно он умер?
—Так точно, Ваше Высокоблагородие, крепко умер!
—Присягнешь-ли ты теперь Александру?
—Точно так... хотя лучше покойного ему не быть... А впрочем, все одно: кто ни поп — тот батька»53.
Так закончилось это необычное противоречивое и в то же время удивительное царствование. Но нас интересуют прежде всего не подробности заговора, а его политические последствия. Для того чтобы их понять, нужно, в частности, четко представить себе ту роль, которую сыграл сын Павла великий князь Александр в трагических событиях ночи на 12 марта 1801 г. Разумеется, верноподданнические историки XIX века, хоть вскользь упоминавшие об убийстве Павла, будут изображать Александра невинным агнцем, который, проснувшись, с удивлением узнал, что его отец отошел в мир иной. Конечно, эта версия не выдерживает ни малейшей критики, и большинство последующих исследователей будут писать о том, что Александр что-то знал о заговоре, но даже и вообразить себе не мог, что его организаторы осмелятся совершить такое злодеяние. Он де наивно воображал, что его папа спокойно подпишет отречение от престола и заживет тихо и мирно в своем дворце, а он, Александр, назначенный регентом, будет управлять государством, дабы спасти Россию от деспотизма безумца.
Даже из общих соображений можно предположить, что подобная концепция как-то не очень вяжется со многими фактами. Ведь если бы Александр твердо и ясно выразил свою волю и пояснил заговорщикам, что в случае гибели отца он строго спросит с них, неужели кто-то осмелился бы поднять руку на императора! Нет сомнений, что в подобной ситуации Александр не только мог, но и просто был обязан устроить суд над заговорщиками и жестоко покарать убийц. Но ничего подобного и отдаленно не было сделано. Быть может, лучше всего в косвенной, но тем не менее вполне понятной форме выразил отношение Александра к заговору его главное действующее лицо граф Пален, когда, узнав о произошедшем, Александр зарыдал или стал изображать судорожные рыдания, граф Пален строгим тоном прервал его излияния: «Перестаньте ребячиться. Ступайте царствовать». В этом резком ответе Палена и в рыданиях Александра целый спектакль. Проливая слезы, Александр изображал публично, что он был совершенно непричастен к злодеянию, а негодяи, и в частности стоявший перед ним граф Пален, во всем виноваты. Строгий ответ генерал-губернатора Петербурга был обращен не столько к Александру, сколько к другим свидетелям этой сцены и был призван намекнуть новому императору, что он вовсе не столь чист, как пытался изобразить, проливая слезы.
Самый знаменитый современный исследователь биографии Павла I Н.Я. Эйдель-ман на основе обработки всех источников этого времени сделал заключение о том, что Александр не только знал о существовании заговора, но и ясно представлял, чем он завершится. Нужно сказать, что Пален и не особо скрывал свои намерения. В обращении к заговорщикам, которые спрашивали у него, что нужно делать с императором, он недвусмысленно заметил: «Напоминаю, господа, чтобы съесть яичницу, нужно сначала разбить яйца». Невозможно предположить, чтобы такой искушенный в интригах и жестокости политической борьбы человек, как Александр, мог наивно воображать, что его твердый и вспыльчивый отец подпишет бумажку, которую протянут ему пьяные офицеры, вломившиеся в его спальню. И еще меньше представить себе, каким образом и на каких основаниях будет в дальнейшем изолирован от политической жизни его отец. Декабрист Никита Муравьев, у которого не было особых оснований льстить ни одному, ни другому царю, жестко и однозначно написал по этому поводу: «В 1801 г. заговор под руководством Александра лишает Павла престола и жизни без пользы для России»54.
Таким образом, есть все основания, хотя и с некоторыми оговорками, ясно и четко сказать, что император Александр I вступил на престол в результате вполне сознательно совершенного убийства своего отца. Участие в этом ужасном преступлении не только станет жестоким проклятием, словно тяготеющим над личной жизнью царя, но и окажет влияние на политические события, и прежде всего на отношения с Первым консулом, а потом и императором Франции.
Известие о гибели Павла I пришло в Париж 12 апреля 1801 г. Прусский посол написал в этот день: «Новость о смерти императора Павла была словно удар грома для Бонапарта. Получив это известие от господина Талейрана, он издал крик отчаяния и тотчас же стал говорить, что эта смерть не была естественной и что удар пришел со стороны Англии»55. Первый консул, на которого совсем недавно совершили покушение, оплачиваемые английскими спецслужбами роялисты (3 нивоза IX года, 24 декабря 1800 г.), сказал также с горечью: «Они промахнулись по мне 3 нивоза, но они попали в меня в Санкт-Петербурге».
Одновременно англичане нанесли удар и в другой точке Европы. На Балтику двинулась огромная английская эскадра из 18 линейных кораблей и 35 фрегатов, бригов и корветов под командованием адмирала сэра Гайд-Паркера. Авангардом эскадры командовал Нельсон. В задачу эскадры входил разгром датского флота и бомбардировка Копенгагена, чтобы добиться выхода Дании из Лиги северных стран. Затем эскадра должна была уничтожить русский флот, стоящий в Ревеле (Таллине), прежде чем ломка льда позволит ему соединиться с главной эскадрой в Кронштадте. После этого предполагалось сделать то же самое и со шведским флотом.
Вопреки инструкциям Нельсон стремился атаковать прежде всего русских. «Я смотрю на Северную лигу, как на дерево, в котором Павел составляет ствол, — заявлял Нельсон, — а шведы и датчане — ветви. Если мне удастся добраться до ствола и срубить его, то ветви отпадут сами собою; но я могу испортить ветви и все-таки не быть в состоянии срубить дерево, и при этом мои силы... будут уже ослаблены в момент, когда понадобится наибольшее напряжение их... Получить возможность вырезать русский флот — вот моя цель»56.
Однако старший по должности Гайд-Паркер принял решение строго выполнять инструкцию. 2 апреля 1801 г. британский флот атаковал датские корабли на рейде Копенгагена, потопил и расстрелял их из пушек, а затем открыл ураганный огонь по городу. В столице были разрушены сотни домов и погибла масса людей. Датчане вынуждены были вступить в переговоры, сдать свои морские арсеналы британскому флоту и выйти из Лиги северных стран. Нельсон рвался дальше, чтобы реализовать свою главную идею — сжечь русский флот. «Моей заветной целью, — сказал он, — было достижение Ревеля прежде, чем таяние льда сделает Кронштадт свободным, чтобы успеть уничтожить...(т<м) двенадцать линейных кораблей»57.
Однако громить линейные корабли в Ревеле Нельсону не потребовалось. Лига северных стран прекратила свое существование вместе с гибелью императора. «Павел I умер в ночь с 24 на 25 марта*, — писала в апреле официальная французская газета «Монитер», — английская эскадра прошла Зунд" 31 марта. История расскажет нам, какая связь может существовать между двумя этими событиями»58.
Теперь история может ответить на этот вопрос уверенно — связь между этими двумя событиями была самой прямой. Если в Копенгагене был нанесен удар по «ветвям» Северной лиги, то в Петербурге был срублен сам «ствол». Конечно, необходимо еще раз повторить, что было бы смешно приписывать случившееся в Петербурге деятельности исключительно английских спецслужб, нельзя не отметить, однако, что заговорщики действовали в согласии и при поддержке тех, кому сближение России и Франции было как кость в горле. Ночью на 12(23—24) марта в Михайловском замке был убит не только император Павел, но и русско-французский союз.
* Дата дана ошибочно в связи с неправильным переводом даты с одного стиля на другой.
** Зунд — пролив, который отделяет Данию от Швеции. Английская эскадра, пройдя Зунд, вышла к Копенгагену.
1 Thiebault B.-P.-C.-H. Memoires du general baron Thiebault. Paris, 1893-1895, t. 3, p. 56-57.
2 Journal de P.-L. Roederer in Napoleon Bonaparte, 1'ceuvre et l'Histoire. IV. Napoleon vu et juge par ses collaborateurs. Paris, 1971, p. 129.
3 Archives Nationales. AF, 1696, d.l.
4 Ibid.
5 Ibid.
6 Czartoryski A.-J. Memoires du prince Czartoryski et correspondance avec 1'Empereur Alexandre Pr. Paris, 1887, p. 301-302, 365.
7 Correspondance de Napoleon... t. 6, p. 36.
8 Ibid, p. 37.
9 Ibid, p. 359.
10 Archives Nationales. AF, 1696.
11 Цит. по: Poniatowski M. Talleyrand et le Consulat. Paris, 1986, p. 506.
12 Сборник Российского исторического общества, т. 70, с. 1, 2.
13 Манфред А.З. Наполеон Бонапарт. М., 1986, с. 310.
14 Archives Nationales. AF, 1696.
15 Poniatowski M. Op. cit., p. 127-128.
16 Ibid, p. 131.
17 Записка графа Ростопчина Ф.В. // Русский Архив, 1878, т. 1, с. 104.
18 Там же, с. 105
19 Там же, с. 106.
20 Там же, с. 110.
21 Сборник РИО, т. 70, с. 11.
22 Там же, с. 15—16.
23 Ministere des affaires etrangeres, R 140.
24 Ibid.