Для Александра, любителя туманных, неясных выражений, было сказано уже более чем достаточно. Отныне царь взял курс на войну с Францией.
1 Цит. по: Троицкий Н.А. Александр I и Наполеон. М., 1994, с. 51.
2 Цит. по: Mouravieff В. Lalliance Russo-turque an milien des guerres Napoleoniennes. Bruxelles, 1954, p. 93.
3 Czartoryski A.-J. Memoires du prince Czartoryski et correspondance avec PEmpereur Alexandre Pr. Paris, 1887, t. 1, p. 298.
4 Archives Nationales. AF IV, 1696, d. 1. Observations fugitives a I'occasion de la mort de Paul lel.
5 Сборник РИО, т. 70, с. 178.
6 Archives Nationales. AF IV, 1696, D.l
7 Сборник РИО, т. 70, с. 180-181.
8 Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы российского министерства иностранных дел. М., 1960, т. 1, с. 11—12.
9 Сборник РИО, т. 70, с. 43-44.
10 Там же, с. 154.
11 Там же, с. 171.
12 Czartoryski A.-J. Op cit., p. 357.
13 Correspondance de Napoleon..., t. 7, p. 336.
14 Ульянов Н.И. Александр I — император, актер, человек. // Родина. 1992, J№ 6— 7, с. 144.
15 Чарторыйский А. Мемуары князя Чарторыйского и его переписка с императором Александром I. M., 1912, т. 1, с. 249.
16 Дивов П.Г. Повествование... // Русская старина, 1899, кн. 11, октябрь, с. 80.
17 Czartoryski A.-J. Op. cit., p. 276.
18 История Первого консула Бонапарте со времен его рождения, до заключения Люневильского мира. СПб., 1802, с. III, IV, VII, VIII.
19 Сборник РИО, т. 70, с. 705.
20 Сироткин В.Г. Наполеон и Александр I. M., 2002, с. 57—59.
21 Czartoryski A.-J. Op. cit., p. 292-293.
22 Архив кн. Воронцова. М., 1870-1897, т. 18, с. 241.
23 Внешняя политика России... т. 1, с. 66
24 Там же.
25 Из донесений баварского поверенного в делах Ольри в первые годы царствова ния (1802—1806) императора Александра 1//Исторический вестник, 1917, № 1, январь, с. 125.
26 Journal de Paris, 10 germinal an X, 30 mars 1802.
27 Madelin L. Le Consulat. P., 1939, p. 160.
28 Talleyrand. Memoires. Paris, 1953-1955, t. I, p. 286.
29 Adresse de Napoleon au Conseil d'Etat le 4 mai 1802.
30 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, т. 1, с. 112.
31 Цит. по: М. Guerrini, Napoleon et Paris. Paris, 1967, p. 105.
32 Ibid.
33 Broglie A.-C.-L. Souvenirs (1785-1870) du feu due de Broglie. Paris, 1886, t. 1.
34 Correspondance... t. 32, p. 329—330.
35 Сборник РИО, т. 70, с. 706.
36 Tatistcheff S. Alexandre Ieret Napoleon. Paris, 1891, p. 20.
37 Сборник РИО, т. 70, с. 312, 315, 316, 317, 280.
38 Czartoryski A.-J. Op. cit., p. 357-358.
39 Сборник РИО, т 70, с. 325-327.
40 Там же, с. 341.
41 Там же, с. 362.
42 Там лес, с. 371.
43 Там же, с. 345.
44 Там же, с. 359-360.
45 Там же, с. LXXXII.
46 Czartoryski A.-J. Op. cit., p. 338.
47 Сборник РИО, т. 70, с. 724.
48 Czartoryski A.-J. Op. cit., p. 339.
49 Цит. по: Sorel A. L'Europe et la Revolution franchise. Paris, 1903, p. 235.
50 Сборник РИО, т. 70, с. 577.
51 Correspondance... t. 7, p. 371—372.
52 Цит. по: Fugier A. Napoleon et PItalie. Paris, 1947, p. 335.
53 Цит. по: Talleyrand et le Consulat, p. 696.
54 Ibid.
55 Alombert P.-C, Colin J. La campagne de 1805 en Allemagne. Paris, 2002, t. 1, p. 46.
56 «Вестник Европы», 1802, ч. 2, № 5, март 1802, с. 85.
57 Tatistcheff S. Op. cit., p. 43.
58 Внешняя политика России... 1961, т 2, с 142
59 Там же т1, с 331.
60 Там же.
61 Тамже, с. 327-328.
62 Тамже.
63 Там же.
ГЛАВА 5 МАЛЬТА ИЛИ ВОЙНА!
С мечом в руках — о мире говорить! Мне даже слово это ненавистно.
Как ад, как все Монтекки, как он сам!
Шекспир. Ромео и Джульетта.
Вечером 31 декабря 1802 г. весь Париж был залит огнями. Никогда еще столица Франции так весело не праздновала новый год, как в этот раз. Вообще-то по официальному календарю новый год нужно было бы встречать 1 вандемьера XII года (24 сентября 1803 г.). Но с возвращением религиозных праздников республиканский календарь постепенно превращался лишь в способ датировать официальные документы. Страна искренне радовалась спокойствию и процветанию, пришедшему после более чем десятилетия войн и потрясений. «Кондитерские и продуктовые лавки, магазины предметов роскоши словно нарядились во все новое. Перед их витринами столпились зеваки... А во всех домах только и думали что о подарках, которые нужно подарить или которые получили, о детях, которых нужно угостить, о семейном ужине, который нужно приготовить. В ночь с 31 на 1 все улицы были заполнены шумной и веселой толпой; вечер первого января был посвящен, прежде всего, праздникам с домашними...» — записал в своем дневнике известный немецкий музыкант Иоганн Фридрих Рейхардт, посетивший Париж зимой 1802/03 г. Он же добавляет: «Можете не сомневаться, что все кондитеры ухватились за портрет Бонапарта. Они сделали его из всего чего только можно, всех мыслимых размеров и украсили его самыми затейливыми рамками. Сходство большей частью было удачным»1.
Вместе с парижанами веселились и многочисленные иностранные туристы. Конечно, транспорт той эпохи несколько отличался от современного, и путешествовать за границу могли себе позволить только богатые люди, однако современники отмечают небывалое для того времени количество иностранцев во Франции, и прежде всего англичан. Уже упомянутый нами немецкий путешественник написал: «Невозможно сделать шаг по улице, не встретив семьи английских буржуа... Чаще всего толстых, краснолицых, комично одетых, смешно переваливающихся с ноги на ногу, как гуси, или застывших, открыв рот, перед достопримечательностями города. Флегма и самоуверенность этих людей, уверенных в своей «почтенности», представляют из себя забавный контраст с живостью французов. Лондонцы, которые никогда еще не покидали свой город и даже свою улицу, поистине непривычное зрелище здесь. Легкость и дешевизна дороги из Лондона в Париж вызвали эту миграцию. За пять гиней, считая все расходы, любой из этих славных лавочников может совершить комфортабельное путешествие... Некоторые эксцентричные туристы совершают блицвояжи: они приезжают 15 числа любого месяца, чтобы увидеть парад с личным участием Первого консула или побывать на большом консульском приеме, и уезжают вечером в независимости от того, состоялся парад или прием»2.
Для многих визитеров посещение Франции было сюрпризом. «Они воображали найти разоренную страну, покрытую кабаками, где роскошные отели и танцевальные сборища соседствуют с игорными домами, где прогуливаются толпы полуголых женщин и разодетых «инкруаяблей»*, короче, банду разбойников, прожигающих на оргиях богатства, захваченные у старой Европы. А вместо этого они видели хорошо обработанную землю, многочисленный скот, чистые дома, строящиеся фабрики и повсюду порядок, работа, честный достаток, возвращение обеспеченной жизни... Они воображали встретить Первого консула как удачливого рубаку, выскочку... а вместо этого видели великого государственного деятеля»3, — блистательно резюмировал впечатления английских туристов от Франции выдающийся классик исторической науки Сорель.
* Incroyables — досл, невообразимые, прозвище модников в эпоху Директории.
Среди посетивших Францию англичан был и знаменитый лидер партии вигов Джеймс Фокс. Он был принят на ужин Бонапартом и как многие, кто встретил лично Первого консула, остался под впечатлением от этого свидания. Фокс с уверенностью заявил после этой встречи, что у него нет сомнений по поводу искренности Бонапарта и его желания сохранить мир.
Увы, несмотря на энтузиазм, который вызвало в Англии подписание Амьенского договора, и на дружеские визиты, мир между странами был непрочным. С первых месяцев его подписания английские купцы отметили значительное уменьшение прибыли от морской торговли. В 1801 г. Англия вывезла на экспорт 1 958 000 тонн различных товаров. В 1802 г. эта цифра упала до 1 895 000 тонн, а в 1803 г. до 1 789 000. Надежды на доходы от нового обширного французского рынка не оправдались. В начале 1803 г. во Франции был введен жесткий налоговый тариф, который особенно ударил по продукции текстильной промышленности, являвшейся, как известно, одной из главных составляющих английской индустрии*. Бонапарт, желая жить в мире с Англией, заботился прежде всего о развитии французской промышленности и совершенно не желал широко открывать двери дешевым английским товарам. Более того, Франция активно завоевывала новые рынки для себя. Французские товары отныне все больше продавались в Испании и даже в Португалии, которая всегда рассматривалась как чуть ли не вассальная Англии страна, появилась продукция французских фабрик, и прежде всего французское сукно. С другой стороны, мир позволил французам беспрепятственно ввозить товары из колоний. В Париже сахар, какао и кофе подешевели чуть ли не вдвое. Бонапарт нисколько не скрывал своих колониальных амбиций. Французы снова заняли Мартинику и Гваделупу, а на Сан-Доминго, где негры восстали против плантаторов, была послана мощная военная экспедиция под руководством генерала Леклерка. Двадцатитрехтысячная армия на борту огромной эскадры двинулась к острову, которым овладели восставшие под руководством Туссен- Лувертюра.