Хохоча, они носились меж темных деревьев, проваливаясь то по колено, то по пояс, время от времени падая навзничь, чтобы перевести дыхание. Словно два больших расшалившихся котенка, они гонялись друг за другом, валили друг друга в снег, закапывая с головой. Кайс бросался снежками. Эрна так не умела, но пыталась эти снежки ловить. Оба уже насквозь промокли, и от пота, и от набивающегося за шиворот и в рукава снега, но холода пока не чувствовали. Силы вряд ли покинули бы Эрну до самого утра. Вот потом она запросто могла свалиться в обморок от переутомления, но об этом она, разумеется, не думала.
И все же они начинали выдыхаться. Паузы между забегами становились все продолжительнее, дыхание - все тяжелее. Когда Эрна в очередной раз сшибла Кайса с ног, он не спешил подниматься.
Они лежали в снегу, уже сильно истоптанном ими. Кайс внизу, Эрна на нем, ухватившись руками за ворот. Их лица оказались совсем рядом, пар от дыхания смешивался. Эрна чувствовала запах Кайса, уже такой привычный: запах его тела, пота, мокрой одежды. Любимый запах. Восторг, охвативший Эрну, требовал немедленного выхода. Ужасно хотелось укусить его, сильно, до крови, но это больно, это она понимала даже теперь. Эрна поступила проще: быстро лизнула языком кончик его носа.
Насколько можно было различить в темноте, Кайс выглядел изрядно ошарашенным. Но Эрне не хотелось сейчас выпускать его из своих лап. Она улыбалась, и в этой улыбке и горящих глазах отражался восторг, восхищение, обожание, - все, что она испытывала на самом деле. Их лица по-прежнему оставались близко-близко. Эрна почувствовала руки Кайса на своей талии: они сомкнулись там очень неуверенно, словно против воли хозяина.
Вдруг что-то хрустнуло, всколыхнулось над ними, и совсем рядом упал ком снега. Эрна мгновенно отпрыгнула в сторону, приземлилась на четвереньки и зарычала, нервно озираясь, выискивая, откуда грозит опасность. На ветке над их головами складывала крылья огромная ночная птица. Она холодно и равнодушно поглядела на людей внизу и отвернулась.
Эрна с облегчением рассмеялась. Так испугалась какую-то птицу! Птицы, даже такие большие, не охотятся на крупных хищников вроде нее. Кайс, весь облепленный снегом, приподнялся на локте и уставился на Эрну с изумлением. И тогда она снова бросилась наутек, приглашая его продолжить догонялки.
***
Первые лучи солнца застали Эрну сидящей в сугробе. Она тяжело дышала, ее одежда сплошь была покрыта снежными катышками. По спине бежали струйки пота, липла к спине мокрая майка, перед глазами все плыло от жуткой усталости. Кайс обнаружился неподалеку в таком же примерно состоянии.
- Хорошо погуляли, - выдохнула Эрна, с трудом высвобождая руку из мокрой варежки и пытаясь вытереть пот с лица.
- Уже все? - Кайс тоже с трудом переводил дыхание. - Тогда пошли домой. Если мы здесь еще минутку посидим, то превратимся в ледышки.
- Будет здорово, если ты знаешь, куда идти. - Эрна с трудом поднялась на ноги.
- А мы никуда и не ушли. Так и кружимся у самой околицы. Вон, деревню видно.
Кайс махнул рукой, и Эрна, обернувшись, действительно увидела в деревьях просвет. Теперь самым сложным оказалось выбраться на тропу, поскольку ноги заплетались и отказывались держать в рыхлом, измятом снегу. Тропа едва угадывалась в неверном утреннем свете, и усталые ноги так и норовили вынести охотников куда-то в сторону от нее. И все равно здесь дело пошло легче. Эрна даже сумела оглядеться и оценить «разрушения», которые они нанесли окрестному насту. Все вокруг было истоптано огромными кругами и петлями.
- Это мы сколько времени вот так носились? - ужаснулась Эрна.
Кайс не ответил. Ближе к деревне тропа стала немного шире, и он теперь шагал рядом со своей спутницей. А к ней постепенно возвращались подробности этой ночи, почти забытые в момент перехода от звериного сознания к человеческому. Ее эмоции. Звуки и запахи. Картинки, отдельные и яркие, как в калейдоскопе, мелькали перед глазами. А потом промелькнула и та самая...
Эрна, боясь сама себе поверить, медленно повернула голову. Что же она наделала?! Ведь это фактически признание! То, что она так долго скрывала, вырвалось наружу в тот момент, когда она не могла себя контролировать. И как она об этом не подумала? Как допустила такую возможность? И что теперь скажет на все это Кайс?
А ответный взгляд Кайса выражал почти испуг. Он уже понял, о чем она думает, и почему смотрит на него так.
- Я ничего и не делал, если что, - поспешно сказал он.
Фраза прыгнула на язык быстрее, чем Эрна успела ее обдумать. Превращение, оно никогда моментально не происходит.
- А почему ты ничего не делал?
- Почему? - недоуменно переспросил Кайс. - Ну, потому что...
Он вгляделся в ее лицо, словно там пытался найти ответ на этот вопрос, и, видимо, не нашел.
- Не знаю, почему.
И рассмеялся. Эрна сперва глядела на него удивленно, но его веселье оказалось заразным, и она тоже расхохоталась. Так они и дошли до самого постоялого двора, хохоча, сами не понимая, над чем, и одновременно пытаясь хоть немного очистить друг друга от снежных катышков.
Хозяин пришел в ужас, увидев своих постояльцев, но расспрашивать не стал, просто указал, где развесить одежду для просушки.
- Если этот тип все-таки приедет, - попросил Кайс, - скажите ему, что я не стану его бить. И сразу будите нас, пока он снова не умчался. Нам бы уже выбраться отсюда.
Умирающие от усталости охотники забрались на второй этаж и расползлись по своим комнатам. Эрна распотрошила свою сумку - пригодилась наконец! - и с наслаждением переоделась в сухое. После чего рухнула на кровать прямо поверх покрывала и отключилась, будто в ней сирайэны тумблер передвинули.
Долго поспать не удалось. Стук в дверь разбудил ее не сразу; еще больше времени понадобилось, чтобы понять, что пора ехать. С большим трудом она столкала в сумку разбросанные по комнате вещи, но у нее так и не возникло уверенности, что она ничего не забыла. Пошатываясь под тяжестью ноши, она выползла в коридор и принялась пускаться вниз. Примерно на середине лестницы ее настиг Кайс и подхватил под локоть.
- У меня такое впечатление, что ты сейчас свалишься, - сказал он.
- Я никогда еще столько не бегала, - улыбнулась Эрна.
- Ты и меня загоняла, - согласился он. - В следующий раз нам придется отпрашиваться со службы на сутки.
- В следующий раз?
- Я буду тебя выгуливать, - решительно заявил Кайс. - Мне страшно подумать, что ты запираешь вольного зверя в комнате и грызешь плюшевого мишку.
- Это и не мишка вовсе, - возразила Эрна. И замолчала, поскольку по остальным пунктам у нее возражений не было.
Куртки до конца не просохли, оставались влажными, но охотники дружно решили, что это неважно, ведь в санях есть такая замечательная теплая шкура. Сам возница с виноватым видом бубнил что-то насчет того, что не мог быть уверен, и что надеялся, будто они вообще не заметят, но Кайс небрежным жестом прервал его излияния.
- Вези уже! И плата обычная - за вероломство. А если бы все так удачно не повернулось, я бы тебя еще и побил.
Возница не стал с ним спорить, - то ли драться не умел, то ли вину за собой чувствовал, - и молча подогнал сани к крыльцу. Охотники свалили поклажу на дно, устроились на сиденье, укутались в теплый мех, и обоих тут же начало снова клонить ко сну. Эрна положила голову на плечо Кайса, более не опасаясь, что он как-нибудь не так поймет. Раз он все знает, что толку дальше притворяться? Сани стронулись с места, зашелестел снег под полозьями. Лошадка уже набегалась с утра, устала и шла шагом, но это сейчас было неважно.
Эрне вдруг вспомнились последние слова Кайса, и она задумалась над ними. Удачно повернулось, сказал он. Но ведь им катастрофически не везло. Удача оставила их с того самого момента, как они оказались здесь и вышли на охоту. Все приложенные ими старания разбивались о невезение.
- Странно как-то, - сказала она вслух. - Что же это твой браслет не сработал? Нам так не везло!