С ионными орудиями другая беда, пучок частиц конечно можно сделать нейтральным и вдаль отправить, но заряженный раз в сто эффективней защитные поля уничтожает. Да и электронику из строя выводит несравненно лучше. Правда и рассеивается при этом шустро. Одинаковые заряды, как известно, отталкиваются. Так что из дальнобойного остается лазер, что не особо эффективно, не тот у него КПД, да и кораблики в ДДГ шустрые, плюс еще и силовые поля жизнь осложняют, короче, тяжко лазерами-мазерами-фазерами воевать.
Проще уж рельсовые или гауссовы орудия использовать, вот те и дальность имеют и убойность. Только у них есть несколько проблем. Первая — прожорливы. Турболазер потребляющий ту же мощность раза так в три убойней. Вторая — боезапас. Тут снова турболазер выигрывает, причем солидно. Третья — скорострельность. И вновь турболазер вне конкуренции. Собственно, поэтому везде его и ставят. Дистанцию сократить не сложно, всегда можно прыгнуть поближе к врагу, это в пределах сотни другой километров расчет проблематичен, но чем дальше, тем легче.
Есть, конечно, всякие ракеты-торпеды, но их отлично сбивать и дурить можно, да и с большого расстояния тоже не сильно-то запустишь, засекут и отпрыгнут. Могут и свои навстречу послать, подорвать по команде в нужный момент. Пусть ударной волны в космосе и нет, но термоядерная плюха в сотни мегатонн изрядный кусок пространства в филиал звезды превращает. Короче говоря, контрмер хватает. Проще подойти поближе и помериться крепостью силового щита, броней и мощью орудий.
Проще всего уничтожить врага с кормы. Маршевые двигатели, создающие тягу, не позволяют прикрыть сопла защитным полем. Именно в таком положении и оказался грузопассажирский транспорт. Сделать что-либо он просто не успел. Пара ярко алых выстрелов превратились в два ослепительных взрыва, швырнувших жертву вперед и в бок. Еще десяток ударил по щиту, расплывшись радужными пятнами и вызвав красивые переливы. Новый залп и силовое поле пало. Жалкая попытка огрызнуться. «Дурак, стрелял бы по десанту», — хотя, какая разница, он бы все равно боты с одного удара не достал. Четыре выстрела, пара взрывов. Все, о транспорте можно забыть. Безоружен и беспомощен. «Разворот, уничтожить истребители», — не бой, а избиение.
— Боевая тревога! Разворот! — заорал Лопап, понимая, что уже поздно.
От мощного взрыва, потрясшего корабль, в рубке мигнул свет. Капитан с командой, расслабившись, позволили себе расстегнуть страховочные ремни. В результате им пришлось немного полетать. Не стоит нарушать уставы и наставления, их во все времена кровью пишут.
— Абордажные боты! — доложил старпом, первый занявший свое место.
— На, гад! — проорал молоденький артиллерист разрядив батареи в лобовой щит корвета.
— Идиот, — просипел капитан.
Выдав точно рассчитанный ответ, пират лишил их орудий и стал неспешно разворачиваться. Вот бы сейчас ударить, но уже не из чего. «Это конец», — со всей очевидность понял Лопап. Конечно, была призрачная надежда, что звено прикрытия совершит чудо, но его не произошло. Первую пару сбили на подлете, те даже не успели сманеврировать. Вторую уничтожили спустя десять секунд. Враг не получил даже царапины. «Нарушена целостность обшивки!», — заверещал ИскИн, а капитан грузно сев в кресло прикрыл глаза. Без шансов.
Глава 5
Стен, один из двух десятка бойцов службы безопасности корабля, успевших прибыть к месту приземления пиратского бота, стиснув до побелевших пальцев рукоять бластера, напряженно следил за плавящимся металлом корпуса. Секунда, другая и вот кусок обшивки два на четыре начинает заваливаться внутрь. Парень приготовился встретить врага огнем, но вместе этого услышал крик старшины: «Гранаты!». Словно в замедленной съемке он видел, как из расширяющейся щели в их сторону летят ребристые шарики. Вот первый касается пола, но вместо металлического дзинь раздаётся оглушительный бабах. Что-то больно бьет в лоб и на не успевшего толком пожить паренька опускается вечная тьма. Его открытые мертвые глаза уже не видели, как прикрывшись щитами дроиды вступили в схватку с турелью. Полторы секунды продолжалось противостояние машин, после чего пираты пошли дальше. Он уже не слышал, как кричат расстреливаемые из парализаторов пассажиры. Не ощущал вкус собственной крови. Для него уже все навсегда закончилось.