Пока что не было.
— Может быть, стоит рассказать всё Ивару?
— Он убьет меня уже за то, что я ей помогала, — Торви качнула головой. — Рассказывать надо было сразу, но я увязла в этом, любимый, и теперь мне всей пропадать. Я за себя не боюсь, — она потерлась носом о его шею. — Я за тебя боюсь, очень. Ты даже не представляешь…
— Очень хорошо представляю, — Эрлендур мягко поцеловал её в губы. — Ты не должна была соглашаться, я ведь говорил тебе.
— Мне всё равно пришлось бы согласиться. Я думала, я знаю, что делаю. Но я ничего не знаю.
— Иди ко мне, — шепнул Эрлендур, и Торви уютно свернулась у его бока. — Мы со всем справимся. Я обещаю.
За окном постепенно темнело, и, как бы Торви ни хотелось остаться, она засобиралась обратно. Слово «домой» никак не хотело срываться у неё с языка — дом Лодброков даже для них самих домом не был. Эрлендур наблюдал за ней, заложив руки за голову.
— Останься, — он улыбнулся. — Ты же сама сказала, что Бьерн сегодня не ночует дома.
Торви присела на постель, взяла его за руку, сплетая их пальцы.
— Ивар может что-то заподозрить. Пока что я для него — все еще глупая жена старшего брата, и пусть так остается и дальше. Я не хочу давать поводов для подозрений. Мы восемь лет скрывались и осторожничали, не стоит пускать затраченные усилия коту под хвост.
Эрлендур поднес её ладонь к губам.
— Будь осторожна, — пробормотал он, целуя костяшки её пальцев.
Никаких вам «я боюсь тебя потерять» или «я люблю тебя», но Торви знала — любит и боится потерять, и ему вовсе не обязательно произносить это вслух, не обязательно обесценивать слова, которые она и без того читает между строк.
— Буду, — она поцеловала его, и её светлые волосы упали по обеим сторонам от их лиц, на несколько мгновения пряча от всего мира. — Я всегда осторожна.
«Но не всегда по-настоящему знаю, что делаю», — подумала Торви, уже садясь в такси. Пора была это признать. Она по-крупному влипла и не представляла, что будет, когда все карты лягут на стол. В этой игре становилось всё больше участников, а победитель должен был остаться только один.
Когда Торви села в такси, ей снова позвонила Лагерта.
— Ты должна со мной встретиться.
========== Глава четвертая ==========
Комментарий к Глава четвертая
Решила дать и этим ребятам немного милоты перед тем, как Лагерта устроит Астрид и Торви головомойку, а Альфред и Ивар приступят к исполнению плана, который они придумали :) Ну и да, это передышка для автора перед главой Ивара, которая лично для меня будет сложной.
Таймлайн: четвертое июля, после разговора Ивара и Альфреда прошло как минимум недели две - три.
Aesthetic:
https://pp.userapi.com/c846324/v846324546/8ce27/aiMaydGxMgk.jpg
Накануне Четвертого июля, праздника, когда взрослые на несколько часов становились детьми, а детям разрешалось чуть больше, чем в другие дни, Альфред торчал в офисе. Отложив в сторону несколько контрактов, которые могли подождать до понедельника, он с тоской глядел на стопку приглашений на разнообразные приемы, которые подсунула ему мать. Если он хочет удержать Kedric Inc. на плаву после отхода Экберта от дел, он должен посетить хотя бы две из них — по одной на пятницу и субботу, лишь бы партнеры компании убедились, что он ими не пренебрегает. И Элсвита, идеальная Элсвита — красивая, безукоризненно воспитанная, интуитивно чувствующая, когда и где нужно появиться, чтобы и порадовать бизнес-партнеров, и семью не обидеть, — это понимала.
Альфред смотрел на картонные прямоугольнички приглашений и хотел, чтобы все это исчезло — и дорого обставленный офис, и стол с документами, и ответственность, острыми шипами впивающаяся в разум, зудящая в голове, мешающая просто жить. А больше всего на свете ему хочется жить: переодеться в простые джинсы и футболку и отправиться в бар. Только наследнику корпорации это не положено. Нельзя.
А ещё над ним, будто Дамоклов меч, нависала сделка с Иваром Бескостным. Экберт загнал Альфреда в угол, заставив искать выходы из ситуации, из которой, казалось, выходов и вовсе не было. Альфред понимал, что Экберт не остановится ни перед чем и не хотел подвергать опасности Астрид. Она и так рисковала, предавая Лагерту ради него. Но, Господи, когда она прижималась к нему, ему хотелось сцапать её в охапку и увезти далеко-далеко, чтобы никто и никогда их не нашел.
Альфред был готов пойти (и сделал это) на сделку с Бескостным, но теперь ему предстоял ещё один ход, и результат его напрямую зависел от Астрид и её умения воздействовать на Лагерту в благоприятный момент. Вопрос был только в том, когда наступит этот момент?
Ивар не любил ждать. А Экберт не любил, когда его приказов ослушивались. Альфреду казалось, будто его со всех сторон обложили, и самым безопасным сейчас казалось просто выбрать прием, который ему придется посетить, изображая из себя того, кем он не являлся.
Верным женихом, послушным внуком и почтительным сыном, например. Быть может, его светская активность и новые партнеры для компании отвлекут Экберта хотя бы на время.
— Тебе нечем заняться больше? Хватит работать, — Астрид вошла в кабинет, закрыла за собой дверь. Альфред успел заметить, что коридоры офиса были уже полутемными. Сотрудники воспользовались коротким днем и поспешили по домам, чтобы насладиться праздником в кругу семьи.
Пять часов вечера. Обычно офис в это время еще полон жизни.
— Я выбираю, на какой из вечеринок наших бизнес-партнеров будет менее скучно, — Альфред указал на три приглашения, которые он разложил перед собой.
Астрид взяла в руки глянцевые прямоугольники, пробежалась взглядом по тексту, затем разорвала их напополам.
— Эй!
Не то чтобы Альфреду самому не хотелось в клочья порвать эти чертовы приглашения, кипу контрактов, на которые он ставил подписи, и всё остальное, однако он понимал, что никогда не сделает этого. Слишком сильно, как ржавчина, въелась в него ответственность, вколачиваемая в его сознание дедом, отцом и матерью. Слишком часто он слышал, что должен, должен, обязан, потому…
Потому что.
Астрид скользнула к нему на колени, обхватила его лицо ладонями. Её шальные, яркие глаза оказались так близко, что он мог разглядеть серые искры на голубой, как морская вода, радужке. Астрид и была его морем — то спокойным, как в штиль, то бушующим и страстным.
— Хватит, — прошептала она Альфреду в губы. — Завтра праздник. И я не хочу, чтобы ты и сегодня принадлежал Элсвите, понятно?
Сладкая дрожь пробрала Альфреда до самых костей, и он сомкнул руки у Астрид за спиной, прижимая её к себе крепче и ближе, еще ближе. До закипания крови, до бешено отдающегося в висках сердцебиения, до жаркого возбуждения, тяжело бьющего в пах.
— Я скучал…
— Я знаю, — Астрид обвела пальцем контур его губ. — И сегодня ты — мой, Маленький Принц, мой до рассвета. — Она провела рукой по его животу и ниже. — Ш-ш-ш, — промурлыкала она, склоняясь к его уху. — Не торопись, принц…
— Черт, Астрид, — выдохнул Альфред, сжимая ладонями её бедра, обтянутые плотной черной джинсой. — Что ты творишь?
— Вот теперь ты готов…поехать со мной, — она вывернулась из его объятий, улыбнулась: лиса лисой, любовница самого знаменитого персонажа Антуана де Сент-Экзюпери, который вдруг отринул розу ради хитрых чужих глаз. Она выглядела собранной, и только лукавая улыбка выдавала, что она задумала какую-то каверзу. — Прямо сейчас отправляйся домой, найди простые джинсы и футболку, обычную куртку. Я буду ждать тебя через час в двух перекрестках к северу от твоего дома, — Астрид подмигнула ему. — Ты — мой, и к черту твои приемы.
*
Элсвита, разумеется, изошла на нытье, уговаривая его поехать с ней на одну из вечеринок. Уже натягивая куртку, Альфред наспех сунул ей первое попавшееся приглашение, которое положил в карман, уходя из офиса.
— Скажи, что я заболел, — он пожал плечами. — Соври что-нибудь, ты это умеешь.