Ведь он был калекой, неспособным быть с женщиной. И поэтому они оба продолжали делать вид, что ничего не происходит, ведь Ида наверняка тоже понимала, что притяжение ведет их обоих в тупик. Ивар думал и анализировал, а тело его (по крайней мере, до пояса) жило собственной жизнью, и у него кишки в узел заворачивались, когда Ида прикасалась к нему.
Интересно, она чувствовала то же самое?
Возможно. Ида отдергивала руку, отступала, но в глазах её прятался… триумф? Теперь не только Ивар обладал над ней властью, но и она — над ним, и такое равенство казалось справедливым. Если бы так не мучило и не выворачивало наизнанку. И спасения от него не было.
Когда-то Хвитсерк со смехом сказал Ивару, что доставить удовольствие женщине можно разными способами, но Ивар лишь швырнул в насмешничающего братца чем-то тяжелым. Тот увернулся и улетел на очередные свои потрахушки. Аслауг вздыхала едва слышно, мол, весь в отца, и только с годами Ивар понял, что Рагнар ей на самом-то деле изменял, и она об этом знала. И поэтому как-то раз изменила ему сама. Ивар её не винил, как не винил и отца. Очевидно, семейная жизнь — не такая уж и простая штука.
Его размышления прервал звонок мобильного.
— Я нашел одного из них, — голос Хита звучал в трубке глухо. — Единственный, кто на данный момент находился в стране. Мы с Гуннаром везем его к тебе.
— Давай.
Ивар ухмыльнулся. Исайе стоило готовиться к запоздалому подарку на День Независимости. И подарком этим оказался плотный мужчина в дорогом костюме — адвокат семьи Блэк. Очевидно, он не предполагал, что за ним явятся Лодброки. Что они вообще о нем узнают.
Спасибо, Ида. Твоя информация была бесценной.
Разумеется, бедный и несчастный юрист Блэков ничего не знал. Разумеется, он мог сказать только, что однажды Блэк упомянул, будто собирается уничтожить братьев. Ивару было этого достаточно, как всегда. Он с огромным удовольствием вспорол толстяку живот.
Кровь брызнула в лицо. Хвитсерк, удерживающий привязанного к столу адвоката за плечи, даже не поморщился, когда липкие капли полетели ему на щеки и губы, и наблюдал, как Ивар крюками тянет из умирающего адвоката кишки. Только сжатые челюсти говорили, что Хвитсерку противно в этом участвовать.
«Соплежуй».
— Пусть Гуннар отвезет это обратно, — Ивар вытер окровавленное лицо ладонью. Лучше не стало. Со стороны он наверняка напоминал бога войны и смерти, и ему нравилась эта мысль. — Подвесьте его к потолку и отправьте Исайе записанное голосовое сообщение. Надеюсь, он быстро обнаружит подарок.
Ивар догадывался, что Исайя не сможет открыто выступить против него из-за Иды. Значит, ему придется искать союзников. Значит… значит, всё сработает именно так, как Ивар и задумал.
Ида встретилась ему на пути в душ. Ахнула, отпрянула, оглядывая его окровавленное лицо и одежду, и, видимо, припомнила его просьбу и сложила два и два. Закусила губу.
— Боишься меня? — Ивар склонил голову набок. Сейчас в нем клокотал адреналин и эйфория от чужой смерти, наблюдения за агонией, и ему вдруг захотелось поделиться с Идой этим чувством. Или поцеловать её, измазывая её бледные щеки в чужой крови, хватая её за светлые волосы. Кусая её губы и смешивая её кровь с чужой.
Ида качнула головой.
— Уже нет.
Она осмелела. Казалось, что убийство друга их семьи её и вовсе не волнует, но, вероятно, у неё были на то свои причины. А ещё, вероятно, тьма захватила её, и теперь Ида не могла выбраться из её цепких объятий. Ивар сжал окровавленные пальцы на подлокотниках своего кресла.
— И правильно делаешь. Мы связаны, Ида, — произнес он тихо. — И боги покарают меня, если я причиню тебе вред незаслуженно.
Ида сделала к нему шаг. Другой. Склонилась к его лицу, глядя прямо в глаза. И в её серо-голубых глазах Ивар увидел отражение собственных чувств. Задохнулся. Не удержался, ухватил Иду за волосы и потянул на себя, впиваясь в её губы, пачкая в крови пряди. Ида потеряла равновесие, вцепилась в подлокотники, но всё равно оказалась у Ивара на коленях.
Как тогда, но теперь…
Всё. Было. Иначе. И, великие боги, это было охуенно — выпустить собственного внутреннего монстра, скрежещущего когтями по ребрам, рвущегося наружу. Ида запустила пальцы в его волосы, оттягивая их, отвечала на поцелуй Ивара так, будто по-настоящему этого хотела.
Может быть, и хотела?
Чуда у Ивара не случилось, он и не ждал. Нижняя половина его тела оставалась мертвой. Но в груди жгло огнем, и даже воздух в легких казался горячим и плотным. Сказка о Красавице и Чудовище — брехня для детишек. Монстру нужен монстр.
— Ты убил его, — Ида отстранилась, всё ещё не отрывая взгляда от его лица.
— Он мертвее мертвого, — подтвердил Ивар.
— Он не был хорошим человеком. На самом деле он обманывал своих клиентов, а потом рассказывал моему отцу, как облапошил кого-то ещё. Покрывал отцовские дела. Уничтожал человеческие судьбы ради выгоды нашей семьи. Помогал отцу отмывать деньги и скрываться от налогов. Разумеется, без этого я бы не была той, кем я являюсь, но может, так было бы лучше. Я рада, что он умер, — она прикрыла глаза. Губы у неё были вымазаны в её собственной крови, кровь адвоката давно засохла на коже Ивара. — Я не так уж добра, как мне хотелось бы.
А делишки Исайи угрожают ей, её матери и сестре, да.
В этом мире, Ивар знал, нельзя быть добрым. Но, кажется, у Иды просто было свое собственное понятие о справедливости, свой инстинкт самосохранения и стремление спасти мать и сестру любой ценой, даже ценой чужой жизни. Они оба не были богами, но позволяли себе решать, кому жить, а кому умирать, потому что сами боги одобрили им это право.
Они оба были монстрами, чем бы ни прикрывались. И оба монстра оберегали свою семью, как умели.
— И поэтому, Ида Лодброк, — Ивар выделил её фамилию интонацией и увидел, как Ида вздрогнула, распахнула веки. — …мы похожи. А похожим людям нужно держаться вместе, ты так не думаешь?
========== Глава шестая ==========
Комментарий к Глава шестая
Aesthetics:
https://pp.userapi.com/c845123/v845123343/c210e/CgfEguOyF3Y.jpg
https://pp.userapi.com/c845123/v845123419/ba591/RItrDjBN5Zo.jpg
https://pp.userapi.com/c849228/v849228419/451f5/u-ZAVhcn4lI.jpg
OST:
https://www.youtube.com/watch?v=8hkmuTvkp_s - Halestorm “I’m the Fire”
Am I brave enough?
Am I strong enough?
To follow the desire
That burns from within
To push away my fear
To stand where I’m afraid
© Halestorm «I’m the Fire»
— Я — Ивар Бескостный! Я — Ивар Бескостный! Вам меня не убить!
Ивар сидит на земле, под проливным дождем, его лицо в крови. Воины в средневековых доспехах наступают на него, но Ивар не боится. Он безумно хохочет и скалится, он — чистое безумие, непроглядная тьма. Ида не может вмешиваться в ход своего сна, может лишь наблюдать. И она наблюдает, всё глубже погружаясь во тьму, что Бескостный несет с собой.
Локация сна меняется, и она видит Ивара уже другим. Его лицо странно раскрашено, в руках — факел, а рядом с ним Ида видит себя. Ивар поднимает пылающий факел и кричит:
— Люди Каттегата! Я — Ивар Бескостный, ваш новый правитель!
Он стоит на ногах без посторонней помощи, а та, другая Ида, гордо улыбается, глядя на него, и лицо её так же скрывается под слоем краски. Викинги ревут, приветствуя своего нового короля, Ивар ухмыляется и оборачивается к ней. В темных его зрачках полыхают отблески древних костров. Иду окутывает северной магией и дымом, она задыхается…
Второе июля, сутки до смерти Соломона Хэнли.
Спальня пряталась в полумраке. Ида распахнула глаза и уставилась в потолок. Духота окутывала её, подобно покрывалу, и она задыхалась под её тяжестью. Ивар, Ивар, везде Ивар и его тьма, ласкающая и царапающая, проникающая в организм через раны, которые сама же и наносила. Ида знала, что шагнула за Иваром во тьму, но не знала, какими теперь будут последствия.
От того, как Иде хотелось прикоснуться к нему снова, её едва ли не выворачивало наизнанку. В тире Ивар целовал её так, что её выжигало изнутри и хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. И не то чтобы он умел целоваться, как бог, но ей было наплевать. Ида горела, упивалась собственной кровью на чужих губах и, кажется, сходила с ума.