Коготь вошел еще глубже. Ава вздрогнула и в испуге сильнее прижала руки к груди, инстинктивно закрываясь от своего Хозяина, своего благодетеля и мучителя, но тем самым только сильнее его раззадоривая. Роберт едко усмехнулся и ласково провел свободной рукой по волосам рабыни.
— Ты настолько прекрасна, что твоя красота слепит и обманывает. Ты дурачишь людей, — все тем же ласкающим и в то же время пугающим голосом произнес он. — Поэтому мне так сильно хочется тебя изуродовать и уничтожить. С каким бы удовольствием я бы исполосовал твои щеки в кровь. Выгрыз твои губы, вырвал ноздри и разбил подбородок. Я бы выколол тебе глаза и отрезал веки, а уши прижег раскаленным железом. И лезвием исписал бы тебе весь лоб браными словами. Потому что одного, даже самого грязного и мерзкого, не хватит, чтобы в полной мере описать, насколько ты ничтожная и убогая мразь.
И на последних словах он со всей силы вонзил коготь в кожу рабыни и резко провел им по бедру, оставляя глубокую, сочащуюся кровью борозду. Ава закричала.
— Вот и все, — подвел итог Роберт и мягко улыбнулся Аве, которая рассеянно изучала перевязанную бинтом ладонь. — Не волнуйся, ранки быстро затянутся.
— Поверь, мне не впервой, — хмыкнула Хейз, обняла себя руками и устало откинулась на подлокотник дивана.
— Ты специально расцарапала свою ладонь? — поинтересовался Рид, собирая разложенные на маленьком низком столике бинты, антисептики, мази и прочие лекарства обратно в аптечку.
— Не совсем, — немного виновато ответила Ава. — Скорей машинально. Перенервничала.
— И тем не менее продержалась до конца, — похвалил ее Роберт, закрывая кожаный футляр. — Но впредь не забывай подрезать ногти перед сессией. На всякий случай.
В ответ Хейз только криво усмехнулась и, когда Рид встал с дивана, очень осторожно, стараясь не сильно тревожить спину, сползла по подлокотнику ниже и вытянула ноги. Смазанные мазью следы от ударов хлыстом ныли и болели, и длинные ранки на бедре, тщательно обработанные и заклеенные пластырем, все еще давали о себе знать, но наконец-то можно было спокойно расслабиться.
Они отдыхали после сессии на втором этаже, в маленькой гостиной, которая граничила со спальней. Здесь стоял темный кожаный диван с низкой спинкой и такое же кресло, плазма на стене и простой аскетичный квадратный столик. Небольшой и скромный закуток, чтобы спокойно поваляться вечерами перед телевизором, а потом отползти спать. Или же перевести дух и залатать раны после долгой и напряженной сессии.
Пока Роберт относил аптечку обратно в ванную, Ава задумчиво огляделась по сторонам, но не столько рассматривая интерьер вокруг, сколько думая о своем. Их встречи с Ридом, начиная с самой первой, продолжались уже около двух месяцев. Она носила ошейник и служила ему, пока шла сессия, но во все остальное время была полностью свободна. Они уже не списывалась так активно, как в первую неделю. Эйфория от нового знакомства прошла, но они все равно не теряли контакт и установили вечер вторника, чтобы встречаться, обсуждать сценарий будущей сессии, делиться идеями и просто общаться. Видеться вживую все же было приятнее, чем ограничиваться звонками и перепиской по скайпу. Но в остальном они существовали совершенно отдельно. В своей обычной жизни Ава все еще была одна и производила впечатление вполне нормального человека без каких-либо странных и пугающих пристрастий. Эмма ничего не подозревала, на работе тем более никто ни о чем не догадывался, а объяснение тому, куда она пропадала по субботам, Ава всегда могла придумать и вполне правдоподобное. Роберта Рида в ее жизни не существовало. Как и Авы Хейз в его. Только два раза в неделю, но не более того.
Сложившаяся ситуация Аву вполне устраивала. Она получала именно то, что хотела, без лишних ритуальных брачных танцев, а все остальное время сполна посвящала карьере, общению с близкими и друзьями и другим интересам. Роберт оказался прав. Она действительно быстро освоилась и с комфортом устроилась в четком жизненном распорядке, в котором было почти все, что ей нужно и никаких выматывающих обязательств. Кроме одной небольшой детали. Секса.
Чем больше она привыкала к Риду, тем сильнее ее к нему влекло. Она хотела его, как одуревшая от весны мартовская кошка, и в любой момент готова была броситься на него и сорвать к чертям одежду. Но ее дикое желание остужали два весомых факта. Во-первых, она не была уверена, что секс пойдет их своеобразным, но свободным отношениям на пользу — скорее, только навредит. И неважно то, что открытие новых границ близости может сделать их совместные сессии более разнообразными и интимными, оно могло повлечь за собой неудобные последствия. Во-вторых, Роберт в отличие от Авы к сексу никакого интереса не проявлял вовсе.