В конце концов я сдалась. Отчасти, потому что в тот момент я была особенно ранима и чувствительна после неожиданного и болезненного окончания многолетнего романа. Отчасти, возможно, потому что в глубине души действительно всегда сомневалась в правильности своего выбора. Слишком опасно, слишком неразумно, слишком беспечно…
Я пообещала маме и сестре, что завяжу, что оставлю свои странные пристрастия в прошлом. Я убедила и себя и их, что все осознала, взвесила и решила начать жить заново. Знала, что будет тяжело, но мне и так предстоял долгий процесс собирания себя по кусочкам после разрыва с Чарльзом и злосчастного больничного. Они мне поверили, но мама все же провела самостоятельную ревизию моих вещей и выбросила все, что было связано с БДСМ и прочими сомнительными сексуальными утехами. Ну как… Почти все. Кое-что она все-таки оставила.
Храня хмурое молчание, Ава долгую минуту смотрела на то, что осталось от их с Чарльзом коллекции игрушек, и с нескрываемым скепсисом перевела взгляд на маму. В ответ Вивьен лишь надменно улыбнулась.
— Серьезно? — вскинула бровь Ава. — Я думала, раз уж выбрасывать за моей спиной мои личные вещи, так все. Чего мелочится-то?
— А тебе разве понадобится еще раз весь тот мусор? — заметила Вивьен. — Раз уж ты одумалась.
— Нет, не понадобятся. Больше нет… — замялась Ава и раздраженно передернула плечами. — Просто ты бы знала, сколько денег это все стоило. Многое изготавливалось на заказ. Жалко…
Вивьен демонстративно скривилась и поморщила нос, будто бы ее дочь с сожалением рассуждала о какой-то ужасной гадости. Реакция мамы еще больше смутила Аву и напомнила ей о данном слове впредь начать новую жизнь. Она вовсе не лукавила и не прятала за спиной скрещенных пальцев. Доводы матери и сестры напомнили ей о тех вопросах, которые она сама себе задавала порой, но каждый раз оставляла без ответа. Как долго она еще будет позволять так издеваться над собой? А вдруг на работе кто-нибудь узнает, как это повлияет на ее карьеру? А что если ситуация выйдет из-под контроля и все закончится гораздо хуже, чем тогда с Уиллом? А что если…
А что если она сама когда-нибудь сотворит с собой что-то по-настоящему ужасное? Что-то гораздо хуже разбитой об стекло головы. Намного хуже.
Машинально дотронувшись до лба, Ава нащупала уже почти полностью зажившую ранку под волосами, но быстро опомнилась и мигом убрала руку. Надо было срочно переключиться с плохих мыслей на что-нибудь еще, что угодно. Нарочито небрежным жестом, стараясь не выдавать сиюминутную бурю внутри себя, Ава взяла с кровати вибратор и задумчиво повертела его в руке. Дизайн у игрушки был отчасти устрашающий — рельефному и достаточно увесистому монстру с покрытием из черного силикона и декоративными прожилками под сталь не хватало, пожалуй, только шипов для полноты образа, но, с другой стороны, он достаточно быстро растерял весь свой изначальный лоск, да и обещания разработчиков о незабываемом удовольствии выполнял далеко не полностью.
— То есть вибратор у нас не считается чем-то предосудительным? — едко спросила Ава, в мыслях отмечая, что надо будет купить новый девайс и обязательно по-настоящему хороший, качественный и проверенный.
— Я не ханжа, — фыркнула Вивьен. — А ты теперь одна и, думаю, еще какое-то время вряд ли захочешь видеть рядом с собой кого-либо. Но телу в любом случае нужна разрядка, так что уверена, вибратор тебе еще пригодится.
— Как заботливо, — покривилась Ава, положив игрушку обратно на покрывало, и кивнула на другие остатки былой коллекции. — А стеклянные шарики?
— Упражнение Кегеля, — спокойно ответила Вивьен. — Если раньше с ними только развлекалась, то не поленись поискать в интернете инструкцию, как извлечь с их помощью пользу. Потом в моем возрасте отдельное спасибо скажешь.
Ава посмотрела на маму исподлобья. Что бы ни говорила та про свой возраст, но будучи зрелой женщиной с двумя взрослыми дочерьми Вивьен выглядела превосходно и таковой была всегда. С годами ее фигура естественно немного отяжелела, изменилась кожа и ожидаемо появились морщинки, но в сравнении с иными сверстниками все ее возрастные изменения выглядели не особо критичными. В пятьдесят с небольшим у Вивьен все еще оставалась ладная и стройная фигура, густые и пышные рыжие волосы и легкость движений, которой многие ее ровесники могли только позавидовать. Отчасти в том стоило благодарить природу, всегда щедрой к женщинам и мужчинам из рода Хейз, но в большей степени за результат отвечали старания самой Вивьен, никогда не забывавшей следить за собой и ухаживать. Все потому что она верила, что себя надо любить, а любовь — это в первую очередь забота. Даже такая, деспотичная и нещадная, которую Вивьен порой демонстрировала.