— Серьезно? — удивилась Ава, едва сдерживая веселый смех. — Я уже думала, что ты выбрал что-то совсем экзотическое.
— Но в одном из наших разговоров ты вскользь упомянула, что больше кофе любишь только шоколад и фрукты, — со спокойной улыбкой напомнил Роберт.
— Правда? — удивилась Ава. — Боже, сама забыла, но да, помнится что-то такое говорила… В любом случае, мне все равно очень приятно, как ты за мной ухаживаешь. Спасибо.
Она благодарно улыбнулась ему самой мягкой и нежной своей улыбкой и уже взяла было вилку, чтобы попробовать торт, как неожиданно Роберт произнес фразу, от которой внутри нее все похолодело и полыхнуло огнем одновременно.
— Каким бы я был Господином, если бы мне нравилось только пытать и мучить свою рабыню, но не заботиться о ней и дарить маленькие радости, — покровительственно произнес он, смотря на Аву таким взглядом, что она невольно ощутила себя его добычей. Его трофеем. Собственностью.
Она была уверена, что его слова, произнесенные тихим спокойным голосом, не услышал больше никто кроме нее одной, но для нее они прозвучали как гром среди ясно неба. Кажется только сейчас, впервые за все их долгие переговоры, она взглянула на Рида не на как притягательного мужчину или приятного собеседника, а как на своего будущего Господина, чей рабыней она хотела и собиралась стать. И наконец-то полностью осознала, как же далеко зашла.
Наши дни.
Затянувшийся на долгие часы дождь мерно барабанил по матовому стеклу узкого высокого окна — единственного в просторной ванной комнате. Сумеречный полумрак ненастного дня разбавлял неяркий теплый свет ламп, и от горячей и пряной воды исходил легкий пар. Опустив станок в воду, Ава сполоснула собранную пену и вновь вернулась к бритью. Она стояла в ванной на коленях, нависнув над расслабленно возлежавшим под ней Робертом. Подложив под голову сложенное полотенце и закрыв глаза, он выглядел таким спокойным и умиротворенным, что Аве со стороны казалось, будто он уснул, разомлев от сытного завтрака и теплой ванной. Хотя наверное сложно уснуть в то время, когда тебя бреют. И тем более, когда за тобой ухаживает полностью обнаженная, прекрасная и пышнотелая женщина.
— Скажи, Гарри и Эльза знают о пристрастиях твоего дяди? — спросила Ава, аккуратно проводя лезвием вдоль шеи Роберта.
— Возможно, — уклончиво ответил Рид.
— Тебя не особо посвящают в здешние тайны? — уточнила девушка и вновь сполоснула бритву.
— Я сам не стремлюсь расспрашивать, — пояснил он. — Иногда лучше не знать подробностей.
— Хммм, — задумчиво протянула Ава и чуть-чуть повернула голову мужчины, дабы приступить к его скулам. — Знаешь, я всегда считала твои апартаменты — своим замком Руаси. Но теперь я думаю, что этот дом — и есть настоящий Руаси.
Не открывая глаз, Роберт весело улыбнулся. Аналогия с «Историей О» его явно позабавила.
— Вот как, — отметил он. — Надо будет в следующий раз нарядить тебя в маску совы.
— Но ты ведь не отдашь меня на растерзание толпе? — игриво поинтересовалась Ава.
— Никогда, — подхватив ее тон, заверил Роберт. — Терпеть не могу, когда другие трогают то, что принадлежит мне.
Не сдержав тихого смешка, Ава широко улыбнулась и с чуть большей сосредоточенностью продолжила бритье. Осторожно провела несколько раз лезвием над верхней губой мужчины, стараясь ненароком его не порезать, и вернулась обратно к его скулам и подбородку, убирая пропущенные волоски.
— Ты знаешь, если бы я брила тебя опасной бритвой, то выглядело бы намного эротичнее, — слегка кокетничая, отметила она.
— Если хочешь, я могу приобрести такую, — предложил Роберт.
— Не надо. Я наверняка тебя случайно сильно порежу, — хмыкнула Ава и отложила бритву в сторону.
— Я тебе доверяю, — серьезно ответил Рид и, открыв глаза, посмотрел на девушку. Она в ответ смотрела на него так, словно бы не верила в то, что все, что происходило между ними, действительно реально и случилось именно с ней. Но в то же время в ее взгляде было столько благодарности и любви, что никакие слова не смогли бы передать охватившие ее чувства в полной мере.
Прижав ладони к его скулам, Ава наклонилась к Роберту и припала к его губам в нежном и ласковом поцелуе. Он ответил со всем желанием и, обняв ее, подался навстречу. Вода заплескалась в ванной, переливаясь за борта прямо на кафельный пол и брошенную там одежду. Дождь за окном все не унимался.