— Кажется да, — не стала отпираться Ава и призналась честно. Сестре. Себе. Всем…
— А он? — продолжила допытываться старшая, едва не подпрыгнув от эмоций на свое половине дивана.
— Не знаю, — совсем стушевалась младшая и с надеждой найти понимание посмотрела на сестру. — Но он мне по-настоящему нравится. После Уилла я ни к кому больше ничего подобного не чувствовала. А рядом с Чарльзом я чувствую себя… такой защищенной. Да, именно так.
— Смотри сама, — покачала головой Эмма. — Я тебе могу только посоветовать поговорить с ним. Если продолжишь ходить вокруг да около, лучше никому не станет. Правда, если… Если вы сойдетесь, то мне немного боязно за тебя.
— Почему? — резко похолодев, спросила Ава. На самом деле уточнять не было нужды, девушка и так прекрасно поняла, что имела в виду ее сестра, но вопрос был слишком принципиальным, чтобы его не озвучить. На сей раз уже Эмма неловко замялась и неопределенно повела рукой в воздухе.
— Ну, ты все-таки нижняя, так? — уклончиво протянула она. — А он…
— А он — Верхний, да, — закончила за нее Ава и утвердительно кивнула. — Но сейчас слишком рано беспокоиться о таких вещах. Может он не захочет со мной встречаться, и так называемая «проблема» отпадет сама собой.
— Не злись, пожалуйста, — подавшись вперед и тепло прикоснувшись к руке сестры, виновато попросила Эмма. — Я просто волнуюсь за тебя. Тот случай с Уиллом все еще не выходит у меня из головы, а Чарльза я и вовсе знаю только с твоих слов. Я просто боюсь за тебя.
— Не волнуйся, я знаю, что делаю, — хмуро ответила Ава, что явно задело Эмму, но и снова спорить на данную тему было бесполезно. Как впрочем и всегда.
— Ладно, — нехотя согласилась старшая, отстраняясь, и поднялась с дивана. — Просто будь осторожна, пожалуйста.
— Постараюсь, — отстраненно пообещала Ава и с грустью отметила про себя, какая же пропасть выросла между ней и сестрой. И как только она раньше ее не замечала?
— Недоверие Эммы и ее подозрительное отношение к Чарльзу потом еще долго сильно меня задевали и расстраивали, но в тот момент, когда все только начиналось, мне казалось, что ситуация вполне поправима. Рано или поздно сестра успокоится и начнет лучше относиться к тому, кем мы с Линном были… Но нет, она так никогда и не смогла его принять и даже после того, как я их познакомила, продолжила держать ощутимую дистанцию. Впрочем тогда об этом еще никто не знал. Эмму закрутил любовный вихрь с Мэттом, а я была очарована Чарльзом, так что мы полностью сосредоточились каждая на своем личном объекте любви.
Полностью осознав свои чувства, я еще какое-то время продолжила просто дружить с Чарльзом. Я ждала подходящего момента, чтобы признаться ему, а сама осторожно пыталась выяснить, что чувствует ко мне он сам, но он оказался той еще головоломкой. И вроде бы я ему нравилась, но и первых шагов он делать не торопился…
Между тем, близилась зима, на улице заметно похолодало для долгих прогулок на свежем воздухе, и Чарльз все чаще стал приглашать меня к себе домой. Он жил один в небольшой, но уютной и светлой квартирке, которая была полностью в нашем распоряжении, что для меня оказалось несколько непривычно. Никаких родителей, никаких соседей… Только мы одним.
Чарльз увлекался кулинарией. Возиться на кухне с необычными рецептами было его любимым хобби, и он то и дело угощал меня чем-нибудь новеньким. Часто я помогала ему, пока он рассказывал мне кулинарные секреты, и в итоге незаметно привил схожую любовь к готовке и здоровой пище. Мне очень нравилось проводить с ним так свободные часы в будни вечера и в выходные, и вот как-то раз в солнечное зимнее воскресение…
Томатный суп с морепродуктами, щедро приправленный специями, аппетитно булькал в кастрюле и наполнил благоухающим ароматом все крохотное пространство маленькой светлой кухоньки. Ава с интересом смотрела на варево, стоя рядом с Чарльзом и внимательно слушая его объяснения.
— Главное никогда не торопиться и дать блюду дойти, иначе все пойдет насмарку, — напомнил ей Линн, аккуратно выливая в кипящий суп взбитое яйцо, одновременно помешивая зелье деревянной ложкой. — Впрочем почти все что угодно, кроме откровенных углей, можно так или иначе спасти, но вкус будет совсем не тот.
— По собственному опыту знаешь? — с улыбкой подколола Ава, наблюдая за тем, как плавали в томатном бурлящем водовороте кусочки моментально сварившегося яйца, мидий, кальмаров, осьминогов, креветок и прочих вкусностей. Хейз никогда в жизни еще не пробовала подобный суп и никогда не питала особую страсть к морепродуктам, но даже у нее желудок призывно заурчал от одного только аромата готовящегося обеда. Но останься она в итоге ненакормленной, то все равно ни капли бы не расстроилась. Никакое чувство голода не могло перебить приятное ощущение от близости стоящего рядом человека. От близости Чарльза…
— Я не сразу готовить научился, — весело прыснул мужчина, выключая огонь под кастрюлей. — Много всякого спалил или не довел до готовности. Но сейчас должно получиться и-де-аль-но.
Взяв деревянную ложку поменьше, Чарльз зачерпнул немного остывающего супа и аккуратно поднес Аве на пробу. Девушка, не удержавшись, предвкушающе облизнула губы, осторожно подула на ложку и быстро проглотила предложенное угощение. С довольным видом помолчала немного, наслаждаясь вкусом, и с широкой улыбкой посмотрела на ожидающего вердикта Линна.
— Божественно, — оценила она.
— Тогда ждем, пока немного остынет, и можно будет садиться за стол, — довольно произнес мужчина и, убрав ложки для готовки, накрыл кастрюлю крышкой. Ава быстро засуетилась, доставая столовые приборы и глубокие тарелки и расставляя их на кухонном столе, пока Чарльз нарезал лимон, чтобы сбрызнуть им подаваемый суп. Они двигались на кухне уже так привычно, будто проводили подобным образом каждый вечер, каждый обед и ужин по выходным, но в какой-то момент снова оказались у плиты рядом и замерли друг напротив друга.
Странное чувство захватило Аву с головой. Затаив дыхание, она завороженно смотрела в темные глаза Чарльза и чувствовала, как тонет в них, словно в глубоком омуте. С ней уже такое случалось рядом с Линном, когда она могла смотреть на него, точно околдованная, полностью осознавая, что пропала, влюбилась, хотя совсем этого не ждала и не хотела. В такие моменты она могла лишь надеяться, что он ничего не видел и не замечал. По крайней мере, до тех пор, пока не окрепнет ее уверенность поговорить с ним, объясниться…
Но вот именно сейчас, в замершую в ясной солнечной вечности минуту, он смотрел на нее в ответ, и она ясно поняла, что он все видит и знает. И возможно, что уже давно…
Возможно, стоило что-то сделать. Что-то сказать. Как-нибудь дотронуться. Но она не могла пошевелиться, не хотела разрушить волшебный миг и смотрела на его лицо, на линии его скул и подбородка, на прямые брови и интересный нос с легкой горбинкой. На губы, на ресницы, на темную радужку глаз… И ничего больше для нее не существовало. Разве только такое манящее тепло человека, от которого ее отделяло лишь полшага и вся смелость и решительность, на которую она только способна.
Она не знала, что он чувствовал в этот момент. Она не умела читать его взгляд и могла лишь гадать о том, чего он ждет. Но какое же облегчение ее охватило, когда он поднял руки и очень осторожно дотронулся до ее лица.
Она коснулась его запястья. Позволил прижать ладони к своим щекам. И, будто погружаясь в блаженный сон, прикрыла глаза и подалась на встречу к его приоткрытым губам.
Они целовались легко и нежно. Его прикосновения напоминали ей солнечный свет — теплый, золотой и мягкий. Она тонула в безмятежности, словно в пуховых облаках, и грелась в его бережных объятиях. Она хотела, чтобы он больше никогда ее не отпускал, чтобы не разрывал поцелуя и забрал всю себе без остатка. Она хотела раствориться в нем и навеки исчезнуть в его сиянии и тепле.
Но воздух тоже важен, и, как бы ни было приятно, поцелуй пришлось завершить, чтобы снова вздохнуть. Не открывая глаз, Ава набрала полную грудь и быстро выдохнула, чувствуя, как трепетно бьется ее сердце. Как бьется сердце Чарльза рядом, так близко…