Она была уверена, что его слова, произнесенные тихим спокойным голосом, не услышал больше никто кроме нее одной, но для нее они прозвучали как гром среди ясно неба. Кажется только сейчас, впервые за все их долгие переговоры, она взглянула на Рида не на как притягательного мужчину или приятного собеседника, а как на своего будущего Господина, чей рабыней она хотела и собиралась стать. И наконец-то полностью осознала, как же далеко зашла.
Наши дни.
Затянувшийся на долгие часы дождь мерно барабанил по матовому стеклу узкого высокого окна — единственного в просторной ванной комнате. Сумеречный полумрак ненастного дня разбавлял неяркий теплый свет ламп, и от горячей и пряной воды исходил легкий пар. Опустив станок в воду, Ава сполоснула собранную пену и вновь вернулась к бритью. Она стояла в ванной на коленях, нависнув над расслабленно возлежавшим под ней Робертом. Подложив под голову сложенное полотенце и закрыв глаза, он выглядел таким спокойным и умиротворенным, что Аве со стороны казалось, будто он уснул, разомлев от сытного завтрака и теплой ванной. Хотя наверное сложно уснуть в то время, когда тебя бреют. И тем более, когда за тобой ухаживает полностью обнаженная, прекрасная и пышнотелая женщина.
— Скажи, Гарри и Эльза знают о пристрастиях твоего дяди? — спросила Ава, аккуратно проводя лезвием вдоль шеи Роберта.
— Возможно, — уклончиво ответил Рид.
— Тебя не особо посвящают в здешние тайны? — уточнила девушка и вновь сполоснула бритву.
— Я сам не стремлюсь расспрашивать, — пояснил он. — Иногда лучше не знать подробностей.
— Хммм, — задумчиво протянула Ава и чуть-чуть повернула голову мужчины, дабы приступить к его скулам. — Знаешь, я всегда считала твои апартаменты — своим замком Руаси. Но теперь я думаю, что этот дом — и есть настоящий Руаси.
Не открывая глаз, Роберт весело улыбнулся. Аналогия с «Историей О» его явно позабавила.
— Вот как, — отметил он. — Надо будет в следующий раз нарядить тебя в маску совы.
— Но ты ведь не отдашь меня на растерзание толпе? — игриво поинтересовалась Ава.
— Никогда, — подхватив ее тон, заверил Роберт. — Терпеть не могу, когда другие трогают то, что принадлежит мне.
Не сдержав тихого смешка, Ава широко улыбнулась и с чуть большей сосредоточенностью продолжила бритье. Осторожно провела несколько раз лезвием над верхней губой мужчины, стараясь ненароком его не порезать, и вернулась обратно к его скулам и подбородку, убирая пропущенные волоски.
— Ты знаешь, если бы я брила тебя опасной бритвой, то выглядело бы намного эротичнее, — слегка кокетничая, отметила она.
— Если хочешь, я могу приобрести такую, — предложил Роберт.
— Не надо. Я наверняка тебя случайно сильно порежу, — хмыкнула Ава и отложила бритву в сторону.
— Я тебе доверяю, — серьезно ответил Рид и, открыв глаза, посмотрел на девушку. Она в ответ смотрела на него так, словно бы не верила в то, что все, что происходило между ними, действительно реально и случилось именно с ней. Но в то же время в ее взгляде было столько благодарности и любви, что никакие слова не смогли бы передать охватившие ее чувства в полной мере.
Прижав ладони к его скулам, Ава наклонилась к Роберту и припала к его губам в нежном и ласковом поцелуе. Он ответил со всем желанием и, обняв ее, подался навстречу. Вода заплескалась в ванной, переливаясь за борта прямо на кафельный пол и брошенную там одежду. Дождь за окном все не унимался.
Около года назад.
Стоя одна в лифте, Ава глубоко вдохнула и медленно выдохнула, пытаясь совладать с волнением. Первая сессия. Первая встреча как доминанта и сабмиссива.
Даже в тот раз, когда она впервые опустилась на колени перед Чарльзом и позволила ему надеть на себя ошейник, она так не нервничала. С Чарли все казалось таким естественным и логичным. Их роман попросту не мог продолжиться как-то иначе, и от вполне обывательской «ванили» они постепенно перешли на долгожданный уровень. А вот с Робертом…
Она чувствовала, что все еще не готова. Но, что еще страшнее, понимала, что никогда и не будет. Но голод, хорошо знакомый каждому мазохисту, был настолько сильным, что она не могла отступить и продолжала идти вперед. В последний раз она испытывала схожие эмоции, когда лишилась девственности на первом курсе университета. С ее тогдашним парнем они пробыли в отношениях совсем недолго, что-то около полугода. Их влюбленность больше походила на легкое опьянение и эйфорию, и чувства остыли так же быстро, как и вспыхнули. Поэтому в первый раз ее больше влекло любопытство, чем любовь, и, понимая, что сейчас или никогда, она пошла на отчаянный шаг. То же самое она теперь ясно ощущала, поднимаясь к апартаментам Роберта. Прекрасно осознавая, что никогда не сможет твердо сказать, что полностью готова, она все же не собиралась отступать от поставленной цели. Первая сессия сама все расставит по местам.
Лифт остановился. Бодрясь, Ава тряхнула плечами и решительной походкой вышла в коридор. Подошла к нужной входной двери и нажала на звонок. Долго ей ждать не пришлось — Роберт открыл ей в ту же минуту.
— Ты пришла, — довольно улыбнулся он.
— Я же обещала, — вернула ему ответную улыбку Ава и, последовав приглашающему жесту хозяина квартиры, прошла в прихожую. Позволила ему снять с себя куртку и, крепко зажав в руках ремешок сумки и отставая на пару шагов, последовала за Ридом вглубь его апартаментов.
— Хочешь чего-нибудь? — обернувшись через плечо, спросил ее Роберт. — Чай или кофе?
— Нет, спасибо, — вежливо отказалась Ава и с интересом осмотрелась.
Вопреки ее изначальному впечатлению, что такой яппи, как Роберт, просто обязан обитать в пентхаусе со строгим и сдержанным интерьером, тем не менее жил он в лофте со всеми присущими индустриальному стилю чертами. Приглушенные, приятные глазу и не отвлекающие внимание цвета. На полу — темный паркет, кирпичные стены с черно-белыми фотографиями и старыми постерами в узких черных рамках, грубая мебель и широкая металлическая лестница наверх. Пара массивных деревянных столбов поддерживала второй этаж. Как некие врата они делили основное помещение на две зоны — пустоватый темный холл и вполне обжитая гостиная. В последней под огромными, до самого потолка, окнами стояли низкие стеллажи с книгами, виниловыми пластинками, дисками и прочими мелочами. Сверху, на почетном месте находился виниловый проигрыватель с деревянным корпусом и компактной, но хорошей и дорогой акустической системой, а чуть поодаль — большие часы с перекидным циферблатом. Немного поодаль пристроилось огромное кожаное кресло. Оно выглядело очень старым и настолько тяжелым, что вряд его можно было легко сдвинуть с места. Почти в самой середине гостиной расположилась похожая по виду и массивности тахта без спинки и подлокотников, но обивка ее смотрелась чуть более покореженной, чем у кресла. А вот низкий журнальный столик, который по идее должен был занимать центральное место, стоял в стороне и был накрыт темно-бордовым покрывалом. Довершало обстановку высокое, в полный человеческий рост зеркало в дальнем углу. В тусклом, приглушенном плотной тканью опушенных римских штор свете оно выглядело темным и мрачным. Оно казалось совсем не к месту в гостиной холостяка, но еще при беглом взгляде на прикрытый журнальный столик и видавшую виды тахту у Авы закрались первые подозрения.
— Так где ты проводишь сессии? — нарочито небрежно и как можно более спокойно спросила Ава, застывшим взглядом смотря на свое отражение в зеркале. — У тебя есть какая-то специальная комната?
— Да, — подтвердил Роберт, направляясь на кухню. — Ты стоишь посреди нее.
— Оу, — только и смогла выдавить из себя Хейз и огляделась еще раз, оценивая пространство и мебель новым взглядом. Странно, что она сразу не заметила прибитые к деревянным колонам железные крюки и кольца, но теперь у нее не оставалось никаких сомнений на их счет. Хотя, когда она представляла свою первую сессию с Ридом, ее воображение рисовало несколько иные картины.
— Честно говоря, я не ожидала, что ты практикуешь в собственной гостиной, — поделилась она, осматривая тахту. — Думала, у тебя есть какое-то потаенное мрачное местечко с деревянными крестами, дыбами и внушающим арсеналом испанской инквизиции.