— Надолго? — горя искренним энтузиазмом, уточнила она.
— Скорее всего, — с улыбкой кивнула Вивьен. — Руководство моей компании решило, что если я того пожелаю, то смогу снова занять руководящую должность в филиале Чикаго. Мне нравилось работать в Нью-Йорке, но все-таки хочется быть поближе к семье. Тем более, если у вас с Мэттом все получиться с ЭКО, то вам понадобится любая поддержка.
— Это же здорово! — восхитилась Эмма и, соскочив с места, крепко обняла маму.
— Отличные новости, — широкой улыбкой поддержал ее восторг Мэтт и обернулся к Аве. — Правда ведь?
Та через силу попыталась изобразить на лице радость, но так и не смогла полностью скрыть свой ужас. Будущее не предвещало ничего хорошего.
— Понимаешь, она мне не доверяет. Не спорю, я сама во многом виновата. Но теперь, когда она возвращается в Чикаго, прятаться будет намного сложнее, — посетовала Ава, ходя взад-вперед по своей гостиной со смартфоном у уха и нервно теребя край домашней рубашки. Пристроившаяся на спинке дивана Ванда со сдержанным интересом наблюдала за метаниями хозяйки и лениво помахивала хвостом.
— Мне, конечно, сложно судить, но по-моему ты себя зря накручиваешь, — ответил Рид на том конце провода, параллельно шумя каким-то бумагами. — Не станет же твоя мама наведываться к тебе каждый вечер и проверять на наличие новых шрамов и синяков?
— Нет, но она не упустит возможности поймать меня на малейшей оплошности, — раздосадовано пояснила Ава. — К тому же у нас всегда были очень трудные отношения. Мы не в состоянии долго находиться рядом друг с другом и не поцапаться. А видеться мы теперь будем точно чаще. В отличие от меня, Эмма очень дружна с мамой и ей никогда не нравилось, что мы с родителями вынуждены жить в разных городах. Но теперь она сияет от счастья и точно начнет наверстывать упущенное.
— Могу посоветовать только лавировать между ними, — легко ответил Роберт, судя по фоновым звукам что-то набирая на компьютере. — Тем более вы все живете отдельно, так что не думаю, что у тебя возникнут серьезные проблемы.
— Возможно ты и прав. Возможно я себя просто накручиваю как всегда… — устало закатила глаза Ава и, быстро навострив уши, подозрительно нахмурилась. — Постой, ты что, все еще на работе?
— Если быть точным, то я уже собираюсь уходить, — уточнил Рид под быстрый перестук клавиш. — Вот только отправлю еще пару документов и на этом все.
— Вот поэтому я так не люблю звонить тебе по всяким мелочам, — бурно расстроилась Хейз и тяжело вздохнула. — Извини, если отвлекаю.
— Ты не отвлекаешь, — заверил Роберт. — Все самые важные дела я закончил еще до твоего звонка. Осталась только небольшая рутина.
— Надеюсь, ты не из-за меня сегодня задержался допоздна? — виновато спросила Ава. — В смысле, пока катал меня загород, у тебя скопилась уйма работы, нет?
— Нет, не волнуйся, вовсе не из-за тебя, — успокоил ее Рид и судя по голосу недовольно нахмурился. — Но вряд ли мы сможешь пересечься до конца недели. Я буду очень занят.
— Жаль, — совсем сникла Хейз и грузно упала в кресло.
— Но ты все равно можешь звонить мне по вечерам, — напомнил Роберт. — Я буду только рад ненадолго отвлечься и послушать твой голос.
— Или я могу приезжать к тебе домой и изображать из себя домашнюю кошечку, которая большую часть времени спит у хозяина под боком и многого не просит, кроме как иногда гладить по шерстке и давать молочка, — игриво заулыбалась Ава и едва сдержала смешок, представив себе нарисованную картину.
— Я не против, — на удивление серьезным тоном поддержал ее идею Роберт, из-за чего Хейз на миг напряженно затаила дыхание. Щеки ее тут же щипнул легкий румянец.
— Я пошутила, — быстро спохватившись, уточнила она.
— Знаю, — прыснул в ответ Рид. — Но если серьезно, то я уже говорил и повторю еще раз — приезжай в любое время, какое захочешь. Я, конечно, не всегда смогу окружить тебя должным вниманием, но и совсем одну не оставлю.
— Я помню, — грустно улыбнулась Хейз. — Но, видишь, я уже звоню тебе, когда хочется, со всякими пустяками. Осталось только еще немного договориться со своей совестью и даже перестану смущаться.
— Просто не забывай, что мы все-таки друзья, — мягко напомнил ей Роберт. — По крайней мере, я тебя считаю своим другом.
— Да, помню, — кивнула Ава, чувствуя, как сильно сжалось сердце в груди.
На этой ноте они распрощались. Положив выключенный телефон на журнальный столик, Хейз устало запрокинула голову на спинку кресла и плотно закрыла глаза. Друзья? Да, определенно. Вот только…
— Надолго ли? — едва слышно шепнула она и, порывисто поднявшись, отправилась спать.
Около года назад.
Стараясь дышать ровно и глубоко, Ава с трудом сглотнула скопившуюся во рту слюну. Ее рот был закрыт широкой кожаной лентой с большим узлом посередине. Красивая и стильная игрушка, немного необычная на фоне более привычных кляпов с каучуковыми шариками и ремешками, но не менее действенная. Ава могла только сдавленно мычать, когда тонкий гибкий хлыст прикасался к ее телу, и впиваться зубами в плотный узел. Но даже без жалящих прикосновении кожаной петли, каждая секунда превращалась в испытание на стойкость.
Сегодня Хозяин подвесил ее под потолком, прямо посредине между двух деревянных столбов. Все ее тело было натянуто как струна. Крепкая веревка надежно стягивала высоко занесенные над головой руки девушки, тянулась вверх к прибитому к потолку железному кольцу и уходила дальше к одной из колонн. Стоять и вовсе приходилось на одной ноге, так как другая была согнута в колене и перевязана тугим петлями и узлами по всей длине бедра и голени. Но Ава терпела. Позу, напряжение, боль в мышцах… И то, что к вящему ужасу, били ее сегодня без нагона, а разовыми короткими жалящими ударами.
Храня леденящее душу молчание, Рид медленно прохаживался вокруг своей рабыни и время от времени надолго останавливался то сбоку, то позади. Он водил петлей хлыста по ее телу, даже не ласково, а как будто отстраненно… Чтобы в следующей момент нанести хлесткий и невероятно болезненный удар по той части тела, которая ему приглянулась. Но куда и когда именно он ударит в следующий раз, Ава предугадать не могла. В ее руках была зажата спасительная монета, и она точно знала, что если оступится и потеряет равновесие, то Роберт тотчас же подхватит ее и перережет веревку, но менее страшно от этого ей не становилось. Ожидание нового удара мучило ее, и даже та волна блаженства, которая прокатывалась по ее телу после, не спасала от животного инстинктивного ужаса перед болезненными ощущениями. Ведь боль остается болью, какое бы сильное возбуждение ни шло с ней рядом рука об руку.
Ведя по телу рабыни петлей хлыста, Роберт неспешно обогнул ее по дуге, остановился и после секундной паузы со всего размаху ударил по спине. Ава сдавленно взвыла и, неловко качнувшись, крепко вцепилась в держащую ее веревку свободной рукой. Второй она сжала в кулаке монету, невольно впиваясь ногтями в ладонь. Из-под кожаной глухой маски по раскрасневшимся щекам потекли новые слезы.
Выждав немного, Рид ударил рабыню снова, а потом еще раз и еще. Ава едва удерживала равновесие и чувствовала, как кожа огнем горит в тех местах, к которым прикасался хлыст, а согнутая нога, кажется, окончательно онемела. Но она терпела и не собиралась бросать монету на пол, требуя прекратить игру. Ей и самой было интересно, как долго она еще сможет продержаться.
Послышался звук упавшего на стол хлыста. Кажется, Роберт решил сменить девайс на другой, но какой? Ответ не заставил себя долго ждать, и когда острая и холодная поверхность металла коснулась ее живота, внутри у Авы все сжалось от страха. Нож.
С явным наслаждением Роберт медленно провел кончиком длинного лезвия по телу своей рабыни. Он не давил и не резал ее, но от прикосновений остро заточенного металла Ава инстинктивно пыталась сжаться. Рид вел нож по ее животу, по бокам и прикасался к груди. Он сегодня позволил ей прикрыться широким шелковым шарфом, который прятал ее прелести и обвивал концами шею, но скользящее поверх ткани лезвие все равно доводило до ужаса. В любой момент Роберт мог надавить чуть сильнее и пустить своей рабыне кровь, но он не торопился и наслаждался игрой в неизвестность, которая так пугала Аву.