— Я слишком давно там не был, — покривился Коллинз. — Уехал еще юнцом, искренне веря, что в другой стране будет лучше и возможностей больше. А оказалось, что везде одинаково, ни лучше и ни хуже. Но я уже накрепко застрял, да и стыдно было возвращаться, признаваясь в собственном разочаровании… А вы же тоже эмигрантка? Из Ирландии?
— Да, из Дублина, — кивнула Ава. — Но я переехала не по своей воле. Моя мама — страховой следователь в крупной международной фирме и, когда мы с сестрой еще учились в школе, ей предложили повышение и место в чикагском филиале. Она не стала отказываться и быстро собрала чемоданы, даже не спросив нашего с сестрой мнения.
— Но вы не хотели переезжать? — уточнил Коллинз.
— Нет, — с легкой тоской покачала головой Хейз и натянуто усмехнулась. — Но нас поставили перед фактом и нам ничего не оставалось делать, как подчиниться. Мы были всего лишь детьми.
— Почему вы тогда не вернулись домой, когда выросли? — чуть нахмурив седые брови, спросил Генри.
— Мы собирались, — подтвердила Ава. — Хотели дождаться совершеннолетия, накопить денег на билеты домой и все такое… Но сами не заметили, как привыкли к новому месту, а дальше жизнь сама нас подхватила. Учеба, работа, друзья… И любовь.
Она улыбнулась неожиданно легко и ласково, и царивший внутри холод немного отступил, стоило только подумать о том, как все удачно сложилось у Эммы, и то, что у нее самой не все и не всегда было так уж плохо и запутанно в личной жизни. Даже не смотря на все сожаления и ошибки.
— В конечном итоге моя сестра вышла замуж, — пояснила она. — Да и у меня были те, ради кого стоило оставаться. Пускай ничем толковым так и не закончилось.
— Да, я вас понимаю, — опустив потускневший взгляд, кивнул Коллинз. — Отчасти, наверное, еще и из-за Грейс я не хотел возвращаться. Пускай мы не были вместе, мы жили в одном городе, и знание, что она всегда где-то здесь, рядом, немного согревало… Но теперь, после того как она умела, жить в Чикаго стало невыносимо.
— Вы так сильно любили ее, — со всем сочувствием произнесла Ава, искренне переживая за своего спутника.
— Жаль только одной любви оказалось мало, — грустно улыбнулся Генри и часто заморгал, пытаясь спрятать навернувшиеся слезы. Ава быстро отвела глаза, чувствуя себя очень виноватой перед Коллинзом за то, что задела его рану, и в то же время ненароком вспомнив о своих собственных сердечных проблемах. Да, любви, даже самой огромной и чистой, всегда слишком мало.
Около года назад.
Плеть свистела в воздухе и била по спине самым кончиком. Остро, больно, до еле сдерживаемых кляпом воплей и брызг слез. Побелевшими пальцами Ава сжимала цепь, которой ее сковали, и прижималась к столбу, к которому ее приковали. Сегодня Хозяин ее не щадил, охаживая плетью со всей страстью и яростью, и она была только рада принимать даримую им боль. Пускай об удовольствии речи даже не шло.
Они сделали небольшой перерыв на время рождественских праздников. Роберт уехал в Англию повидать родителей, а Ава осталась в Чикаго и проводила время с родней и друзьями. Ее постоянно приглашали на праздничные ужины: Эмма и Мэтт, огромное и шумное русско-ирландское семейство Харрисов, Марта и Сэм, Джинджер, Ребекка и Дон… У последних была небольшая, но людная вечеринка, во время которой Ава всячески старалась поддерживать с Доном нейтралитет, дабы не расстраивать Ребекку, и даже преуспела в поставленной задаче. Каждый раз, когда ее тянуло сказать что-нибудь едкое в его адрес, она отвлекала себя и вспоминала самые приятные и яркие моменты из сессий с Ридом. Она думала о самом Роберте и его нарисованный в голове образ помогал Аве держать себя в руках и не концентрироваться на плохом.
Но все остальное время она жила легко и спокойно и почти не вспоминала о Хозяине до тех пор пока не оставалась наедине с собой. В ее обычной жизни не существовало никаких сессий, и ошейник был надежно спрятан в тайнике в спальне. Все вокруг замечали, как Ава расцвела и похорошела, и то и дело спрашивали не влюбилась ли она? Но никто даже не догадывался о реальных причинах ее прекрасного настроения. Ведь намного проще прятать от чужих глаз секрет, если отодвинуть тайные отношения как можно дальше от повседневной жизни.
Они не стали дарить друг другу никаких подарков, кроме устных поздравлений и долгой сессии перед отъездом Рида. Закончилась их встреча скромным и чисто символическим праздничным ужином, но ничем более, и Ава сама не могла понять, рада ли она была тому или нет. Холодный разум спорил с кипящими чувствами, и к фантазиям наяву добавились странные и страстные сны. Она отгоняла их каждый раз поутру и не вспоминала до самого вечера, когда собиралась ложиться спать. Кое о чем она вполне могла рассказать Роберту в качестве новой идеи для сессии, но о другом и заикнуться не смела. Например об играх в изнасилование.
Вторя ее фантазиям, ей снилось иногда, как грубость и жестокость Господина переходит всякие границы и он берет свою рабыню жестко и напористо, не обращая внимания на ее крики и сопротивления. Мечты, где за нее решают и делают выбор между разумной дистанцией и желанной близостью, и не остается ничего кроме поистине животной и неконтролируемой похоти. Но такие игры были хороши в воображении и совсем не подходили для реального мира. Несмотря на всю страсть, Ава не хотела лишних сложностей и тем более просить о чем-то мужчину, который вне игры предпочитал поддерживать с ней исключительно дружелюбно-нейтральные отношения.
Плеть вновь рассекла воздух и оставила новую алую полосу на женской спине. Ава сдавленно взвыла от дикой боли и сильно зажмурилась, смаргивая слезы. Долгое ожидание новой сессии сильно распалило их обоих, и в первую же их встречу после праздников Рид точно с цепи сорвался. Хотя когда она пришла к нему и принялась готовиться к предстоящей игре, он держался как обычно и ограничился простым предупреждением, что сегодня отделает ее за все пропущенные из-за праздников встречи. Ничего странного в нем она не заметила, в том числе когда во время подготовки к сессии почувствовала на себе его долгий взгляд. Она как раз раздевалась в углу комнаты, буднично снимая одежду без единого намерения соблазнить Роберта своей наготой. Стоя к Хозяину спиной, она поняла, что он смотрит на нее, внимательно наблюдает, и озадаченно оглянулась через плечо. Он в ответ спокойно встретился с Авой глазами. Его взгляд был как всегда цепкий и острый, но она решила расценить его как просто оценивающий после длительного перерыва и не придала особого значения. Роберт смотрел на нее так и раньше, и ничего серьезно после не следовало, так что стоило ли придумывать и воображать себе какое-то там темное и якобы манящее желание в чужих глазах? Глупость да и только.
Но что-то явно было не так, и она никак не могла уловить и понять, что именно. Удары сильные и хлесткие, но не превышающие оговоренного предельного уровня. Унижения, оскорбления, игра на нервах, пытки и муки… Но как-то иначе. Жестче, злее и яростнее. Без даже тени желания доставить рабыне хоть капельку удовольствия. В чем же она так провинилась перед Господином, или действительно ли дело было только в долгом ожидании?
Неожиданно плеть пошла не так и вместо мягкой плоти щелкнула по полу. Сквозь пульсирующий в висках шум и собственное тяжелое дыхание Ава услышала быстрые чеканные шаги Господина и в следующую секунду он уже оказался рядом с ней. Бросив плеть на пол, он схватил рабыню за волосы, заставил обернуться через плечо и быстро освободил от кляпа. Короткий стержень на широких резинках скользнул вниз на шею, и Ава судорожно вздохнула, совершенно не понимая, что именно происходить. Но не успела она даже сформулировать свой вопрос, как Роберт впился в ее рот в диком и жадном поцелуе.
Ох, как он ее целовал… Все ее самые смелые и безумные фантазии меркли по сравнению с реальностью. Ни капли нежности и ласки. Он вгрызался в ее рот грубо и яростно, словно изголодавшийся зверь. От его действий у Авы едва не перехватывало дыхание. Она пыталась подстроиться, хоть на секунду перехватить инициативу и вернуть Роберту поцелуй, но он давил ее и напирал еще больше. Он так сильно тянул ее за волосы, что под закрытыми веками плясали искры от боли. И пока одной рукой он едва не вырывал ее огненные локоны с мясом, вторая нашарила ее обнаженную грудь и со всей силой сжала. По телу пробежала крупная дрожь возбуждения, ноги подкосило, и Ава простонала сквозь поцелуй. На какую-то секунду Роберт отстранился, но, не отнимая губ, глубоко вдохнул и с новой силой продолжил начатое.