— Госпожа Петерсен? Моя фамилия Лимек, и я бы хотел выразить искренние соболезнования...
Дочь покойного инженера медленно развернулась на каблуках.
— ... по поводу вашей утраты, — закончил он, судорожно сглотнув. Теперь только девушка заслоняла от него Бездну.
Вблизи Альбина Петерсен оказалась далеко не красавицей, несмотря на гриву роскошных платиновых волос. Бледное, одутловатое личико с безвольным ртом и скошенным подбородком. Водянистые глаза чуть косили к переносице.
— Кто вы? — Голос у нее был на удивление сильный: низкий и грудной, как у джазовой певицы.
— Я — Лимек, — повторил сыщик, не отводя взгляда от ее лица. — Я бы хотел выразить...
— Спасибо, — перебила Альбина. — Я слышала. Кто вы такой?
Сперва Лимек хотел представиться куратором Петерсена из Главного Управления, но, увидев на похоронах Ленца, передумал. Пришлось сымпровизировать:
— Я от профессора Фоста из Алхимической лаборатории.
Лицо Альбины расслабилось.
— Вот как? Что ж, господин Римек, в таком случае, можете проводить меня домой.
Она направилась к лимузину слишком резко: Лимек не успел обернуться, и взгляд его упал в Бездну.
Бесконечное, не поддающееся никакому осмыслению и осознанию Ничто, на краю которого существовал город Авадон, было сегодня розовато-лилового цвета и изредка озарялось желтыми сполохами. Особая, пульсирующая тишина окутала Лимека, и если бы не холодные поцелуи дождя на его лице и стук крови в висках, он мог бы весь, без остатка раствориться в этом розово-лиловом ничто... Ветер забрался под расстегнутое пальто Лимека, по спине пробежала дрожь, и сыщик, стряхнув оцепенение, сказал в пустоту:
— Моя фамилия Лимек, госпожа Петерсен, — а потом обернулся и поспешил вслед за Альбиной, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег.
Несмотря на то, что погода с каждой минутой становилась все омерзительнее, Альбина отпустила лимузин и решила пройтись до дома пешком. Лимек взял у водителя зонтик и поднял его над головой Альбины; она этого даже не заметила.
— Вы любите гулять по Набережной, господин Линек?
— Лимек. Признаться, не очень...
— А я люблю, — сказала дочь инженера, и Лимек подозрительно на нее покосился. Три года, проведенные в Азилуме, не прошли даром для Альбины Петерсен.
Конечно, Набережная была одной из самых красивых улиц Авадона — еще во времена Беаты Благословенной последний край города украсили гранитная балюстрада с резными пилястрами, фонарные столбы изысканного чугунного литья и разноцветная узорчатая брусчатка. В то же время, Набережная всегда оставалась безлюдной и пустынной — потому что ею заканчивался город Авадон...
— Здесь так тихо, — Альбина провела рукой по мокрому парапету и бесстрашно заглянула в Бездну.
Словно в ответ, из Бездны раздался рокот грома, после — странное гудение и звук, больше всего похожий рыдания. Лимека передернуло, а Альбина, как ни в чем не бывало, спросила:
— Так вы алхимик?
— Нет, ну что вы... Я просто клерк. Я занимаюсь делопроизводством профессора Фоста. После того, как он... э... исчез, мне поручили разобраться в его лабораторных журналах.
— Фост исчез? — Впервые в голосе Альбины прозвучал настоящий интерес к беседе.
— Ну да, разве вы не знали? Об этом было во всех газетах... — Лимек растерянно пожал плечами, продолжая разыгрывать безобидного простофилю. — Я не в курсе расследования, меня интересуют только бумаги профессора. А он тесно сотрудничал с вашим отцом... Покойным, — добавил Лимек, просто чтобы посмотреть, как она отреагирует.
Особой скорби на лице Альбины не отразилось.
— Вам следует обратиться в Политехникум. Если папа и вел переписку с Фостом, то не из дома. Он вообще не любил работать дома.
— Конечно, я так и поступлю, спасибо за совет. Но все-таки... Ведь профессора и вашего отца связывала давняя дружба. Может быть, какие-то старые дневники, рабочие тетради, чертежи... Что-то же инженер забирал домой, правда?
— Давняя дружба? — переспросила Альбина с удивлением.
— Ну, — смутился Лимек, — Разве ваша матушка не была секретаршей профессора?
Упоминание о матери было ошибкой — Альбина замкнулась, и ее мягкое лицо сразу посуровело.
— Вы хотите осмотреть кабинет моего отца? — холодно спросила она.
— Право, не знаю, уместно ли, но... да, это бы очень помогло мне в работе.
— Прекрасно. У вас будет такая возможность.
Больше она не произнесла ни слова.