Как он любил эту Парк-лейн, с ее зелеными газонами с богатыми особняками в викторианском стиле, такими торжественными и спокойными!
У отеля "Дорчестер" они снова повернули направо, и, как только оказались у вавилонского колосса "Хилтон", 07 распорядился:
- А теперь прямо к Тауэр-бридж.
Машина остановилась метрах в ста от набережной. Он дал шоферу на чай и дождался, пока тот не исчез за дождевой завесой.
Ричард ждал его внизу, у самой воды. Подав ему руку, он повел его в салон какого-то темного суденышка, прильнувшего своим бортом к каменной кромке набережной. Синяя лампа, слабо мерцавшая на потолке, лишь немного рассеивала темноту. - Вы "чисты"? - спросил Ричард.
07 махнул рукой.
Суденышко бесшумно заскользило по водной глади. Когда они вышли на середину реки, где было особенно темно, Ричард сказал:
- В устье нас ждет специальный корабль. Он отве
зет нас в Гавр. Там вы получите паспорт на имя канадского гражданина Самуэля Бенасиса, коммивояжера из
города Ванкувер. С этим паспортом вы один день пробу
дете в Париже - в отеле "Калас"для вас заказан номер
в вашем вкусе, с шикарной ванной. В "Каласе" вас найдет господин Оскар Леви, вы его знаете, он участник
Атлантической экспедиции. Господин Леви посвятит вас
в первую часть плана.- Он хлопнул его по плечу: - А
пока хватит, верно?
- Предостаточно,- сказал 07.
Стамбул, 8 июля 196... г.
Под именем коммивояжера Самуэля Бенасиса, уроженца Ванкувера, 07 прибыл в Стамбул. У него не было времени разгуливать, любуясь волшебными видами набережных, где ослепительно белый и разноцветный мра
мор дворцов, купола мечетей и вонзающиеся в небо минареты гляделись в сонные воды моря. У него не было времени вспоминать минувшее: к древностям, даже к малахиту, он не испытывал влечения, за славное прошлое Сулеймана Великолепного он не дал бы и гроша, а в собственных воспоминаниях не имел обыкновения копаться- знал по опыту, что пользы от этого никакой. Жить настоящим, и прежде всего пользоваться приятными сторонами настоящего,- вот это было у него в крови; что же касается будущего, то о нем следует думать лишь в той мере, в какой требует дело. Все хорошее в будущем казалось ему таким же надежным и вечным, как памятник великому Нельсону на Трафальгар-сквере. Человеку не стоит думать и беспокоиться о надежности и вечности вещей. Они существуют во времени, они бессмертны, и 07 прекрасно понимал, что очень немногие хотят знать, какого он мнения о них, если ему вообще свойственно когда-либо о них вспоминать. Пускай великим Нельсоном и Сулейманом Великолепным занимаются студенты Кембриджа или Оксфорда, чтобы получить дипломы, а он доволен тем, что у него есть свой номер в Секретной службе, чековая книжка в кармане, отличное пищеварение и, слава богу, крепкие мускулы, верный глаз и неплохие шансы на успех.
Поэтому он не стал слоняться по сказочно красивым набережным, среди мраморной рухляди, а предпочел побродить по кривым улочкам старых базаров, попить там под цветастыми зонтами шербету, полакомиться баклавой - без всего этого Восток казался бы более безликим, чем милый его сердцу Челси, в центре Лондона. Когда наконец крики лавочников, лоточников, босоногих продавцов шербета начали ему надоедать, а глаза его пресытились ярким зрелищем, он вдруг напал на нечто такое, что его по-настоящему взволновало: перед ним лежала маленькая вещица, сделанная, по словам торговца, из дамасской стали. Велика важность - купола и минареты Айя Софии! То ли дело этот маленький обоюдоострый кинжал длиною всего восемь сантиметров, с потемневшей серебряной рукояткой, украшенной двумя зелеными камнями. Эта штука, метко брошенная даже издалека, попав в цель, вонзает свое острие до предела. В необозримых тайниках Стамбула с его шумными базарами и кривыми улочками времен Сулеймана
Великолепного можно обнаружить порой и цепные вещи. Но для этого надо иметь нюх, хороший нюх, чутье и наметанный глаз. Маленький кинжал стоил немалых денег, но он был красив и в случае необходимости мог сослужить хорошую службу. Если попадались подобные вещи, 07 не скупился. Заплатив за кинжал и поглубже пряча его в карман, 07 задержал пальцы на его рукоятке. Старинное серебро словно бы коснулось через руку его сердца.
Стоял дивный вечер. Но для прогулки времени уже не оставалось. Надо было возвращаться в отель. 07 не забыл, однако, что поскольку он здесь, Самуэль Бенасис, коммивояжер из Ванкувера, то ему полагается заглянуть по пути в канадское консульство и попросить, чтоб ему дали прейскурант здешних товаров. Чиновнику он дал понять, что ему очень некогда, однако с деловитым видом и подобающей заинтересованностью спросил, не найдет ли здесь спроса древесина - не для строительных целей, нет - для мебели; пожалуйста, скажите! Обработанная древесина. Его фирма предлагает обработанную древесину, фасонную притом: мореный бук, орех, дуб, сосну, ель, поставляет и красное дерево, фанеру. Образцы? Ах, да. Завтра он заедет и оставит их.
Завтра? Как сказать! Для 07 понятие "завтра" имело весьма широкий смысл, такой же широкий, как Атлантический океан, и сулило столько неожиданностей, сколько можно встретить в индийских джунглях. Для многих его коллег слово "завтра" было таким же ясным и определенным, как, например, предложение купить сосновые доски. В нем обо всем говорится предельно четко и определенно. У 07 была другая система. В "завтрашнем" дне он старался найти всего лишь одну опорную точку. День этот представлялся ему чем-то вроде поля, с лощинами, холмами, перелесками, триангуляционной вышкой и маячащим вдали одиноким тополем. 07 не интересовали ни холмы, ни лощины, он знать не желает ни о перелесках, ни о триангуляционной вышке. К чертям собачьим! Он всем своим существом чувствует, что во всем этом пейзаже один лишь тополь достоин внимания. И он избирает его своим опорным пунктом, позицией, с которой начнет действовать, а вся прочая география остается в стороне. Будь что будет!
Итак, стамбульская идиллия с малиновыми сумерками над сонными водами Босфора, с шестью красными огоньками на минаретах Айя Софии кончилась для 07 в его отеле весьма продолжительным разговором.
Точно в восемь ноль-ноль по восточноевропейскому времени раздался короткий и отчетливый стук в дверь. Оскар Леви предупредил его в Париже, чтобы он взглянул на хронометр: восемь ноль минут ноль секунд составит первую часть пароля.
- Да,- сказал 07.
В комнату вошел высокий, худой как жердь человек средних лет в легком белом костюме и в темных защитных очках.
- Здравствуйте,- кивнул он и уставился на 07 стеклами своих очков.- Я слышал, сударь, что вы предлагаете древесину по два доллара за кубометр?
- По два доллара двадцать центов,- ответил 07 и
подумал: "Я повешусь на собственном галстуке, если
это не американец!" - Садитесь, пожалуйста!-пригласил он вошедшего.
- Меня зовут Артур,- представился незнакомец.
Он вынул сигареты "Салем" и предложил хозяину.
Сигареты были с ментолом. 07 покачал головой.
- Этот аромат порой доставляет неприятности,
сказал он.- У меня самого было несколько коробок таких сигарет, и после того, как они кончились, я решил
курить только восточный табак.
Артур сознался, что его уже воротит от восточного табака и вообще от всего восточного, включая и женщин, но что поделаешь! Затем он показал 07 новый чистенький паспорт и постучал своим костистым пальцем по его обложке.
- С завтрашнего дня, сударь, после того как вы
окажетесь по ту сторону болгарской границы, вы - Рене
Лефевр, швейцарец, корреспондент Ливанского телеграфного агентства в Женеве. В вашем распоряжении автомашина "оппель-рекорд", которая, будем считать,
ваша собственность. Документы на машину и ваше водительское удостоверение, как видите, здесь, вместе с
паспортом.
Он достал из внутреннего кармана пиджака продолговатую книжку в синем переплете, повертел ее в ру