Кулон на шее был перевёртышем её лучшего друга по имени Магна, огромного чёрного кота, который путешествовал с ней и был помощником, другом, тем, кто присматривал за ней в сложные рабочие моменты.
Можно сказать, что Ава сама его придумала и пригласила в свою жизнь. Также можно сказать, что Магна явился сам, но по желанию маленькой Авы.
Когда ей было десять лет от роду, она страшно захотела, чтобы рядом с ней всегда присутствовал некий дух, существо, способное материализоваться и менять наружность. В мире Дан Эйд каждый может творить себе всё, что захочет. Конечно, в рамках разумного и так, чтобы не нарушать гармонию бытия.
Единственная загвоздка в том, что даже ведьме не всегда понятно, что она хочет. И первое, что появилось в комнате малышки Авалинды, было бесформенным, чёрным, не пугающим, но пугливым. Это нечто парило над кроватью, и она пыталась отмахнуться от него, как от назойливых мошек, используя подручные предметы.
Спустя час это нечто испарилось, и Ава решила действовать по-другому. В школе на уроках по созданию существ, растений и миров она поняла одно – для чёткой материализации требуется чёткая визуализация. Ава предприняла попытку нарисовать будущего друга. Рисунок вышел кривым, неказистым, поскольку рисовать она не умела и учиться не желала, но даже по убогому наброску было ясно, что это чёрный котёнок.
Закончив марать бумагу, Ава представила его во всех красках и стала ждать. На следующий день за дверью своей комнаты она услышала настойчивое мяуканье. Всё ещё опасаясь подвоха от собственного бездарного рисунка, Ава открыла и увидела чёрного котёнка с абсолютно белыми длинными усами. Он всем своим видом показывал, что его надо впустить.
Через пару сотен лет Магна вырос в чёрного пушистого кота размером со взрослую овчарку. По характеру – кот чистой воды. Магна сам выбрал, какие формы может принимать, и везде следовал за Авой, защищая её в путешествиях.
Глава 2
Человеческие сны
По прибытии на Землю Аве требовалось время, чтобы освоиться. И сны являлись чуть ли не самым сложным пунктом в большом списке вещей, к которым надо привыкнуть. В её вселенной Дан Эйд обычные сны представляли собой приятные прогулки по благополучным мирам, а иногда и полностью отсутствовали. Конечно, во снах можно было перемещаться сквозь время и пространство, но исключительно в образовательных целях. На Земле же сновидения могли затащить куда угодно, и зачастую это «куда угодно» оказывалось в самых неприятных местах, где и наяву не захочешь оказаться. Издержки несовершенного мира.
Кроме кошмаров, ужасных закоулков подсознания и других миров, на Земле Аве было необходимо видеть людей насквозь. Ава читала их мысли, чувства, связи, то, что они делали за час-два до встречи с ней, даже десятилетие назад и в своих прошлых воплощениях. Она с завидным усердием копалась в их родственных связях, общалась с умершими близкими и могла с точностью сказать, какой кофе они предпочитают с утра.
Авалинда легла спать с тревожными мыслями. Едва заснув, она провалилась в неглубокий сон. Побродив по месту, которое казалось незнакомым, она взяла всю волю в кулак и проснулась. Комната в доме на Мёркистон-авеню освещалась мягким апельсиновым светом дальнего фонаря, и тюль немного спасал от этой напасти. Воздух за окном наполнился тихими, почти зимними звуками: шелестели ветки старой ели, моросил дождь, а где-то вдалеке с длинными интервалами слышались отголоски проезжающих автомобилей. Улица, на которой стоял дом Гертруды, располагалась в тихом районе, пустом и безлюдном после полуночи, и ничто не могло помешать здоровому сну. Ава задвинула глухие шторы, отвернулась к стене и уснула гораздо быстрее, чем в первый раз.
Короткий сон влился в сознание ведьмы. Ава будто смотрела фильм в кинотеатре и являлась частью этого действа одновременно. На огромном экране показывали морской пейзаж: чистый белый песок и море, чудесный солнечный день. Неожиданно появились шестеро женщин, подвешенных над морем за руки, скрученные за спиной. Они были одеты в серые лохмотья, на груди каждой висела табличка с неразборчивой надписью, а напротив головы располагался деревянный столб. Приговорённые ритмично раскачивались, как будто в замедленной съёмке, и их лбы с треском разбивались. Кровь хлестала ручьём, почти все потеряли сознание. Беззвучно и страшно. Аве передались беспомощность и отсутствие контроля над собой. Сама конструкция и то, как можно было в воздухе над морем установить подобное, не укладывалось в голове.