В этот самый момент через распашные входные двери в столовую вошла другая оживленная компания, состоящая из шести парней. Так как сама столовая была полна народу, а столы в ней расставлены довольно тесно, они двинулись по единственному достаточно свободному проходу между столиками, при этом, когда обе компании поравнялись между собой, один из молодых людей достаточно сильно задел плечом Настасью. Неизвестно, сделал он это нарочно или случайно, но Настя пошатнулась, и, чтобы не упасть, схватилась за плечо Евгена. Сам Евген в этот момент смотрел в другую сторону и не заметил инцидента, а потому, повернувшись, недоуменно произнёс:
– Ты чего? Настасья решила не обострять ситуацию и пролепетала: – Да ничего, просто каблуком застряла.
Но в этот момент незнакомый парень развернулся и грубо бросил ей:
– Смотри куда прёшь, корова!
– Чего ты сказал? – Настя мгновенно вспыхнула. – Сам же меня задел и ещё наезжаешь!
– Это ты меня задела! – парень ткнул в её сторону пальцем. Его друзья тоже остановились, не понимая, что произошло.
Евгений тут же вступился за Настю, и рявкнул в сторону незнакомой компании:
– Эй, может вы придержите дружка-то своего, а? А то он явно с мозгами не дружит!
– Это кто это тут не дружит? Это ты про меня? – парень начал подходить к Евгену.
– Саш, да ты чего, пойдем! – кто-то из друзей неугомонного молодого человека попытался остановить его, но тот отмахнулся.
– Так-так, ребят, ну-ка спокойно, – Антон придвинулся поближе к Жене, на всякий случай. – Не начинайте.
Подошедший Саша приблизил свое лицо вплотную к лицу Евгена и злобно произнёс:
– Неприятностей захотелось? Давно в больнице не лежал?
Малиновская, стоявшая в этот момент за спиной у Жени, вдруг с ужасом увидела, что его правая рука начинает чуть заметно светиться, словно наливаясь внутренним багровым огнём. Боже, он же сейчас выйдет из себя и применит магию! – подумала Маша. Она едва заметно толкнула в плечо стоящего поблизости Бирюка, взглядом указав на возможную опасность, и умоляюще прошептала:
– Отвлеки их чем-нибудь!
Бирюк не растерялся и одним стремительным движением опрокинул стоящую на столе Танину сумку. Сумка с громким дребезгом грохнулась на пол, оттуда посыпалась косметика и прочая девчачья ерунда.
– Ой-ой-ой! – воскликнула Таня и бросилась собирать рассыпавшиеся вещи.
Все тут же расступились, отвлекшись от перепалки, и Машка, воспользовавшись моментом, схватила Евгена за руку чуть повыше локтя, притянула к себе и зашипела ему в ухо: – Не дури! У нас потом такие неприятности будут!
– Пусти меня! – прорычал Евген.
– С ума сошёл! Нам нельзя применять магию!
Однако возникшая суматоха с Таниной сумкой как-то поубавила воинственный настрой, и незнакомый парень, бросив напоследок Евгену: «Я тебя запомнил!», удалился вместе со своей компанией.
Евген громко фыркнул, и его лицо все ещё оставалось немного пунцовым из-за прилившей от гнева крови.
– Все… успокоились? – полувопросительно пробормотала Настя.
– У меня пудреница разбилась, – ныла Танька; похоже, она даже не поняла, что сумку столкнул Бирюк, решив, что она упала сама по себе.
– У нас могли быть неприятности похлеще пудреницы, – снова зашипела Малиновская как рассерженная гусыня. – Евген тут всех чуть не испепелил нафиг!
– Что?! – вскинулся Антон. – Как?
– Если бы он ко мне полез, то и испепелил бы, – ответил Евген достаточно громко, привлекая тем самым ненужное внимание. – Его тупую башку в уголья бы превратил!
– Да тихо ты! – Машка начала озираться по сторонам, проверяя, не услышал ли их кто. Несколько людей за соседними столиками уже с любопытством за ними наблюдали.
– Пошли отсюда, на нас все пялятся, – процедил сквозь зубы Антон, и они вдвоем с Бирюком буквально вытолкали Евгена из столовой.
До тех пор, пока друзья не миновали проходную университета, все они шли молча, а потом, выйдя на свежий воздух, Антон произнёс:
– Я вас всех очень прошу – ведите себя аккуратнее. Вы не имеете права выходить из себя. Вы должны понимать, какими силами владеете – и это все могло закончиться уже совсем не мордобоем, хотя это тоже не есть хорошо, а последствиями гораздо более ужасными. Держите себя в руках – особенно это касается тебя, Евген. Ты понял?
– Я не позволю никому оскорблять ни себя, ни Настю, – произнёс Евген уже достаточно спокойно, угрюмо посмотрев на Антона.
– Ни черта ты не понял, – вздохнул Антон. – Тебе тем более должно быть стыдно: Сильфида назначила нас с тобой следить за дисциплиной, а ты сам же её первый и нарушаешь. Ладно, закрыли тему.
Они потопали до трамвайной остановки, и никто не решался более нарушить повисшей в их компании тишины. Маша, идя рядом с притихшей Настасьей, подумала про себя: да уж, не знаешь, с какой стороны ожидать неприятностей…
* * *
За окном июньская ночь разливала свои чернила, а в уютной маленькой кухне на пятом этаже светил своим теплым, золотистым светом старенький разноцветный абажур с незабудками. Три девушки за кухонным столом, сидя на забавных разномастных табуретках, пили кофе. Как обычно бывает в такие моменты умиротворенности и покоя в девчачьих компаниях, обсуждали текущие насущные проблемы, любовь, парней и прочие глупости.
– Что-то время уже за полночь, а сна ни в одном глазу, – пожаловалась Машка, подперев свою щеку рукой.
– Да скоро уже расходиться, наверное, будем, – Настасья вздохнула, баюкая в руках свою чашку с горячим напитком. – Интересно, папа уже лёг спать или все ещё меня дожидается?
– Да зачем расходиться? – Маша встала и поплотнее задернула занавески. – Мама только завтра утром придет с работы, можем хоть всю ночь сидеть.
– Нет, ну всю ночь-то мы сидеть не будем, а то уснём прямо тут, пожалуй, – не одобрила эту идею Таня. – Но давайте ещё хотя бы часок-другой поболтаем. Завтра ведь пятница, да? Значит, у Вовки будет последний экзамен. Он там сидит, зубрит лекции, бедняга – не хочу ему мешать.
На самом деле Бирюк в этот момент, конечно же, играл в компьютерные игры, но когда Таня несколько часов назад уходила в гости к Малиновской, он клятвенно её заверял, что будет готовиться к экзамену.
– Я так подозреваю, что если ты придёшь домой сейчас, то тишины там уже не будет? – улыбнулась Машка Тане.
– Ты абсолютно права, подруга, – подтвердила Танька. – Чего уж у меня не отнять – так это говорливости. Иногда я и сама понимаю, что надо бы помолчать, но… никак не получается. Так что пускай посидит в тишине – пока может.
Они тихонько посмеялись.
– Вообще забавно получается, – заметила Настька, подливая себе ещё кофе. – У нас уже вроде как сессия закончилась, а у парней – ещё нет.
Это было действительно так: сегодня, в четверг, девчонки сдали свои последние экзамены, а вот у сильной половины человечества их финальные испытания приходились аккурат на утро пятницы. Конечно, никто специально не составлял расписание сессии таким образом – все вышло чисто случайно.
– Как вы думаете, они сдадут?
– Ну, Антон точно сдаст, – Малиновская переложила голову с левой руки на правую. – Опять, небось, автоматом все получит. Вовка, я думаю, тоже сдаст.
Танька при этих словах постучала по деревянной ножке стола – на всякий случай.
– Если бы не эти «основы правоведения», у меня тоже все было бы закрыто. – пожаловалась она. – Теперь придётся ждать до сентября.
В самом деле, из них троих Таня была единственной, кто чего-то не сдал, потому что Настасья сумела вовремя подсуетиться и пересдать заваленное ею КСЕ на следующий же день. Преподаватель «концепций современного естествознания», по-видимому, пребывал в тот день в очень хорошем настроении, раз даже похвалил Настю и поставил ей «хорошо». Скорее всего, он уже не помнил о том, что накануне она ничего толком не рассказала по своему билету. У Настасьи всплыл в памяти один приятный момент того дня: она едет домой в трамвае и любуется открытой зачеткой, разглядывая аккуратную подпись преподавателя напротив наименования только что сданного ею предмета.