Дни летели за днями, складываясь в недели, и ничто не может остановить неизбежного и вечного хода времени. Время безжалостно. Но для тех, кто поставил себе цель, оно не является препятствием; напротив, оно лишь помогает человеку добиться этой самой цели – иногда раньше, а иногда – позже. Конечная точка в достижении этого Великого Пути, чья малая толика шагов Жизни не может быть измерена никем, как, например, нельзя измерить размер доброты и широту сострадания – всё это лишь зависит от грандиозности поставленной задачи. И тогда наступит некий Финал, от которого нужно будет двигаться дальше. Главное – верить, что ты сможешь, и тогда у тебя всё получится.
Именно так рассуждала Малиновская, и в конечном счёте добилась своего: ей удалось вырастить своё первое настоящее большое дерево. Берёзу. Потом последовали и другие: осины, липы, тополя. Отчего-то садовые формы – яблони или, там, скажем, груши – получались у неё несколько хуже, чем лесные. Яблони росли какими-то корявыми, точно в них ударила молния, а груши никак не хотели подниматься выше полутораметровой высоты. Зато все остальные, не одомашненные виды, удавались ей более чем на «отлично».
Вскорости Карнимирию – Долину Рубиновых Рябин – уже нельзя было называть таковой в полной мере: посадки присутствующих тут деревьев разбавили многие иные породы, в том числе падубы, ясени, и даже могучий дуб – он стоял в единственном экземпляре, окруженный кольцом маленьких (на его фоне) рябинок. Вырастить дуб оказалось труднее всего – дерево получилось огромным, да и после его сотворения Мария устала так, точно разгрузила целый вагон с углём.
Однако чем больше она тренировалась, тем легче ей давалось творение зелёной магии. Даже тело её от этого стало более подтянутым и собранным, словно она начала посещать какие-нибудь курсы аэробики. Поначалу Маша думала, что это ей только кажется, но после того, как все парни в Авалоне тоже стали замечать у себя растущие мускулы, точно они ходили в тренажерный зал, Малиновская окончательно убедилась в том, что постоянные занятия магией – как и говорила им когда-то Сильфида – способны укреплять и наращивать мышцы. Еженедельные тренировки будто заменяли собой поход в фитнес-клуб.
* * *
Как-то вечером за ужином в Нифльхейме, когда все восемь друзей после утомительного тренировочного дня (а также Сильфида, Флавиус и Алексис) собрались в Румынском зале, чьи стены, выложенные драгоценными изумрудами, тускло блестели в свете многочисленных свечей, Сильфида, сидящая в этот раз во главе стола, завела такой разговор:
– Ну что же, друзья мои: ещё один прожитый день – и ещё множество новых побед. Прежде всего, конечно, хотелось бы ещё раз поздравить всех вас с постоянным обновлением собственных достижений на этом трудном пути совершенствования основ Высокой магии. Повторюсь, за столь короткое время вы познали то, на что у других уходили долгие месяцы, а то и годы. Нет сомнения в том, что все вы великолепно справляетесь, но, видит небо, – некоторое из вас достигли высот запредельных, став поистине великими чародеями магии Стихий.
Свечи в зале чуть дрогнули от едва уловимого дуновения ветерка, пробежавшего вдоль стен, отчего глубокие тени, укрывшиеся в самых дальних уголках, как будто вздохнули, надвинувшись, – и снова отступили.
– Антон, – обратилась она к молодому человеку, и тот, аккуратно положив свою вилку и чуть повернув голову, внимательно посмотрел на Сильфиду, – в этот замечательный вечер не примешь ли ты моё одно очень заманчивое предложение? – при этих словах Сильфида чуть улыбнулась и прищурила глаза, словно заранее пытаясь отгадать ответ своего собеседника. – Как насчёт того, чтобы показать своим друзьям всё то, на что ты теперь способен? Я предлагаю устроить магический поединок. Шуточный, разумеется. Проиграет тот, кто первый не устоит на ногах. Ты сможешь проверить, насколько хорошо развиты твои способности, ну а твоим друзьям доведётся увидеть – чего уж тут скрывать – довольно красочное зрелище.
– Эмм, конечно… это так внезапно… – Антон немного замялся. Очевидно, столь неожиданное предложение застало его врасплох.
За столом воцарилась абсолютная тишина, не нарушаемая даже лязганьем столовых приборов о тарелки и звоном бокалов. Славик, и тот перестал жевать. Все ждали ответа Антона. И тут в разговор вмешался Евген.
– О, разумеется, он откажется! – Евгений с заметным нажимом опустил свою чашку на блюдце, отчего чай в ней немного расплескался по столу. – Великому Водяному Магу нужно все как следует обдумать, прежде чем принимать столь ответственное решение, не правда ли? Вы зря ждете от него ответа.
– Говори, Бессмертный, «да» или «нет», – подал голос Алексис с другого конца стола. – Но кто откажет в просьбе самой Сильфиде?
– Отчего же? – голос Антона оставался спокоен, но все заметили, что в нем зазвучали плохо скрываемые металлические нотки. – Я согласен. И кто же будет моим противником? – он медленно обвел взглядом стол.
– Я, – просто ответила Сильфида.
Антон на миг снова опешил, но в этот момент Евген так внимательно и так насмешливо следил за его реакцией, что тот решительно встал из-за стола и произнёс:
– Замечательно! Мы начнём прямо сейчас, или хотя бы очистим чертог от мебели, чтобы нам было, где сражаться?
– Нет-нет, мы, разумеется, выйдем на свежий воздух, – сказала Сильфида, тоже начиная вставать. – Там у нас будет больше места для маневров.
Антон двинулся к выходу. Малиновская, сидевшая во время ужина рядом с ним, испуганно схватила его за руку:
– Тоша, не надо! Я думаю, ты ещё не готов к такому серьезному поединку! Всё это может очень плохо кончиться.
– Разумеется, Антоше лучше было бы остаться на месте, – ангельским голоском передразнил её Евген.
– Женя, прекрати! – одернула его Настасья.
– К чему вся эта пустая болтовня? – громко осведомился Антон, чтобы перекрыть собой грохот отодвигаемых стульев – все остальные друзья тоже начали вылезать из-за стола. – Решили идти – так идёмте! – и он двинулся к выходу.
Двое дварфов в зеленых камзолах, дежурившие у дверей, с поклонами распахнули их перед Антоном, и он первым покинул зал. Остальные последовали за ним.
– Флавиус! – Маша попыталась сделать последний призыв к благоразумию и обрести, наконец, союзника. – Я против всего этого. Останови их!
– Не волнуйся, Мария, всё будет хорошо, – беспечно ответил тот, спокойно положив руку ей на плечо. – Ты слишком ответственно ко всему относишься. Они же не станут убивать друг друга – бой прекратится, как только один из них потеряет равновесие и упадёт.
«Слишком ответственно относишься» – размышляла Малиновская над словами Флавиуса, спускаясь вслед за всеми по лестнице. – Ну да, тебе самому бы ответственности прибавить не помешало. За безопасностью своих учеников ты явно не считаешь нужным следить – все только и калечатся.
Она все ещё продолжала негодовать, но вслух, конечно, ничего не произнесла – всё равно её никто бы сейчас не поддержал.
В небе уже начали зажигаться первые тусклые звёздочки, когда весь Авалон высыпал на широкое каменное крыльцо замка в предвкушении чего-то невиданного. Все девчонки выглядели немного встревоженными, а парни – заинтригованными и воодушевлёнными. Даже Алексис, который после ужина всегда возвращался обратно на свой пост, тоже присоединился к ним, снедаемый любопытством от предстоящей дуэли.
– Оставайтесь на крыльце и близко не подходите, – предупредила Сильфида остальных. – На всякий случай. Тем более, отсюда открывается прекрасный вид на поля, – и они с Антоном начали спускаться вниз по древним, выщербленным от времени мраморным ступеням.