– Не волнуйся, – тихо сказала Бессмертная Антону, когда они переходили мост, и звуки их шагов гулко отдавались в сумеречной тишине. – Я не затеяла бы это всё, если бы не была в тебе уверена. Просто кое-кому необходимо знать, с чем придется столкнуться в том случае, если он бросит тебе вызов.
Сильфида чуть обернулась назад. Евгений продолжал сверлить взглядом спину Антона.
Двое будущих противников перешли ров и, разминувшись на середине дороги, начинающейся сразу от подвесного моста, направились в разные стороны. Антон и Сильфида отдалились друг от друга уже метров на пятьдесят и внезапно остановились – как по команде. Вокруг стремительно темнело, но стоящим на крыльце по-прежнему были хорошо видны две одинокие фигуры, – застывшие, развернувшиеся теперь лицом к лицу. Казалось, силуэт Сильфиды слегка светится в окружающем сероватом воздухе, разгоняя вокруг себя полумрак. Фигура Антона тоже была хорошо видна – в основном благодаря его расстегнутой белой рубашке и белой футболке под нею. Вода в окружающем замок рве едва заметно поблескивала, отражая в своей недвижимой глади рисунок далеких звезд. Вдоль рва и за ним тихо шелестели на ночном ветерке высохшие стебли камышей – эдакая дополнительная декорация для предстоящего действа.
– Зачем они настолько далеко отошли друг от друга? – услышала Малиновская Танин голос слева от себя. Ей никто не ответил.
Тишина, нарушаемая лишь стрекотом цикад, окутала предстоящее поле боя. Антон и Сильфида замерли в ожидании. Либо никто из них не хотел начинать первым, либо Сильфида, как истинная леди, просто ждала, что инициатива последует от мужчины. Так оно и получилось.
Очевидно, решив, что ожидание слишком затянулось, в руках Антона, разгоняя темноту, засветилась синеватая магическая пуля, подобная маленькой, одомашненной молнии. Она словно нехотя соскользнула с кончиков его пальцев и вылетела в сторону Сильфиды. Та лишь немного небрежно отмахнулась рукой – как от назойливой мухи – и сотворенная магия, миновав её, упорхнула куда-то вверх; ушла навстречу к равнодушному небу, чтобы там погаснуть.
Малиновская выдохнула, и переминулась с ноги на ногу. Татьяна поплотнее куталась в Вовин свитер, чтобы не замерзнуть. Семён зевнул.
В ответ Сильфида тоже выпустила магическую пулю – её магия была почти такой же по цвету, но немного более блеклой, можно сказать, ледяной, словно в разбавленные водой чернила добавили малую толику серебра. Ладонь Антона засветилась синим, и он, ничуть не пытаясь уклониться, сделал молниеносный выпад – и поймал пулю рукой! Прямо на лету. Как только серебристо-голубой выстрел Сильфиды исчез в его сжатой ладони, во все стороны брызнули искры, как от фейерверка. Антон пошатнулся, но устоял.
– Ничего себе! – присвистнул Слава. – Вот это нейтрализация. У меня так не получилось бы!
– Ничего особенного, – криво улыбнулся Евген.
Антон и Сильфида ещё несколько раз обменялись магическими выстрелами, словно проверяя силы и точность удара друг друга. Каждому удавалось удачно блокировать атаку противника, либо просто увернуться от неё. Теперь уже и Сильфида решила перейти к чему-то более серьезному. Она медленно развела руки в стороны, а затем, выписывая руками в воздухе какой-то замысловатый узор и снова приближая их друг к другу, переплела пальцы в кресты. В то же мгновение от её ног в сторону Антона ринулись, вырастая прямо из-под земли, острые ледяные шипы.
Со стороны замка послышалось несколько испуганных девчачьих вскриков.
Чем ближе ледяные лезвия подбирались к Антону, тем острее и выше они становились. Ещё несколько секунд – и они готовы были пронзить парня насквозь, но Антон успел опередить их на долю мгновения: прямо под его ногами забил мощный фонтан воды, приподнимая его вверх, всё выше и выше, и делая совершенно недосягаемым. Когда иглы, наконец, добежали, подобно острым когтям, до того места, где он только что стоял, им удалось лишь пронзить основание бьющей из земли воды – мощный поток тут же расширился, поглощая все вокруг, и магия Сильфиды, не выдержав напора, разлетелась вдребезги. Вокруг осталось лишь несколько наиболее крупных фрагментов ледышек, валяющихся на траве в беспорядке тут и там. Фонтан, ослабляя напор, медленно опустил Антона обратно на землю, и тут же исчез, растворяясь, точно его и не было.
– Классно у него получается, правда? – спросила Настасья у Малиновской.
Та в ответ лишь коротко кивнула – Маша сейчас слишком переживала за возможный исход боя, чтобы что-нибудь отвечать.
Антон медлить не стал: окинув взглядом едва колышущиеся под его ногами стебельки травы, он протянул правую руку вперед и осторожно задвигал пальцами, точно подбирая аккорды и играя давно забытую мелодию на невидимых струнах. До наблюдающих за поединком зрителей донёсся едва слышимый рокот воды; эхо долетевшего звука было таким, как будто множество брошенных камней внезапно нарушило безупречную водяную гладь озера, но плеск раздавался глухо, как если бы сам слышавший находился в этот момент под водой, а не на берегу. Стоящие на крыльце Нифльхейма вдруг увидели, что вода в окружающем рве взбурлила, как вскипяченная, и огромными волнами ринулась через край, заливая собою всю левую часть поля, гневно плескаясь и пенясь вокруг Антона. Повинуясь его воле, внезапно искрящиеся волны поднялись вверх, обращаясь разворачивающейся сплошной грозной стеной, – и ринулись на Сильфиду.
Но та не бездействовала. Из простертых вверх ладоней Бессмертной хлынули в темнеющие небеса потоки мощного серебристо-голубого света. Водяная стена стремительно надвигалась, приобретая некое подобие гигантской руки, пытающейся схватить её, но тут в сплошную водяную завесу ударили мощные лучи магического морозного ветра, инея и снега, и вся вода, остановившись, с жалобным скрипом застыла над Сильфидой одной немыслимо величественной прозрачной волной, обращённой в потрескавшийся лёд.
Сильфида, пронзая взглядом новую преграду, с заметным усилием раскинула руки, сжатые теперь в кулаки, в разные стороны, будто разрывая незримые оковы, и вся ледяная глыба лопнула с оглушительным звоном и треском, рассыпая от себя во все стороны острые ледяные осколки.
Теперь атаковавшая её вода перестала быть водой, замерзнув и обратившись в лёд – и Сильфида не преминула этим воспользоваться. Всё раздробленное ледяное крошево, все мельчайшие и острые, словно бритвенные лезвия, кусочки льда начали стремительно собираться в некое подобие кружащегося ледяного вихря, гигантского зловещего торнадо. Толпясь в хладном хороводе, задевая и стукаясь друг о друга, они издавали тихий, едва слышимый уху перезвон, похожий на дребезжание колокольчиков. Это была красивая, но очень опасная мелодия. Мелодия, несущая сокрушение и гибель.
Острые льдинки совершили несколько полных оборотов вокруг Сильфиды, но тут она сделала новое, едва уловимое движение своими грациозными руками – и все они, со свистом рассекая воздух, полетели в сторону Антона.
Со стороны Нифльхейма раздались новые дружные девчачьи вопли. Парни, казалось, тоже напряглись.
– Ну, Тоха, давай! – Малиновская услышала, как эту фразу едва слышно произнёс Бирюк. Она и сама сейчас думала о том же самом.
Антон поспешно сотворил вокруг себя полую, кипящую водяную сферу – во все стороны от стянутой в идеальный магический шар воды пошёл пар, и она постоянно и практически неуловимо вращалась, обволакивая его со всех сторон. Летящие осколки достигли водной преграды из кипятка и, ворвавшись в неё, с громким шипением прорвали оболочку, исчезнув внутри без следа. Всё поле боя мгновенно заполонили облака пара от растаявшего льда. Очертания Сильфиды почти целиком растворились в белом тумане. Некоторое время ничего не происходило.
– Где Антон?! – выкрикнула Малиновская. – Кто-нибудь видит его?
Неужели ледяным иглам удалось пройти сквозь защиту из кипящей воды? Вполне возможно, что лезвия не успели раствориться целиком, и небольшая их часть всё-таки проникла под покров. Некоторая часть… там вполне хватило бы и одного ледяного лезвия. Но тогда… нет, этого просто не может быть!