— Зачем они настолько далеко отошли друг от друга? — услышала Малиновская Танин голос слева от себя. Ей никто не ответил.
Тишина, нарушаемая лишь стрекотом цикад, окутала предстоящее поле боя. Антон и Сильфида замерли в ожидании. Либо никто из них не хотел начинать первым, либо Сильфида, как истинная леди, просто ждала, что инициатива последует от мужчины. Так оно и получилось.
Очевидно, решив, что ожидание слишком затянулось, в руках Антона, разгоняя темноту, засветилась синеватая магическая пуля, подобная маленькой, одомашненной молнии. Она словно нехотя соскользнула с кончиков его пальцев и вылетела в сторону Сильфиды. Та лишь немного небрежно отмахнулась рукой — как от назойливой мухи — и сотворенная магия, миновав её, упорхнула куда-то вверх; ушла навстречу к равнодушному небу, чтобы там погаснуть.
Малиновская выдохнула, и переминулась с ноги на ногу. Татьяна поплотнее куталась в Вовин свитер, чтобы не замерзнуть. Семён зевнул.
В ответ Сильфида тоже выпустила магическую пулю — её магия была почти такой же по цвету, но немного более блеклой, можно сказать, ледяной, словно в разбавленные водой чернила добавили малую толику серебра. Ладонь Антона засветилась синим, и он, ничуть не пытаясь уклониться, сделал молниеносный выпад — и поймал пулю рукой! Прямо на лету. Как только серебристо-голубой выстрел Сильфиды исчез в его сжатой ладони, во все стороны брызнули искры, как от фейерверка. Антон пошатнулся, но устоял.
— Ничего себе! — присвистнул Слава. — Вот это нейтрализация. У меня так не получилось бы!
— Ничего особенного, — криво улыбнулся Евген.
Антон и Сильфида ещё несколько раз обменялись магическими выстрелами, словно проверяя силы и точность удара друг друга. Каждому удавалось удачно блокировать атаку противника, либо просто увернуться от неё. Теперь уже и Сильфида решила перейти к чему-то более серьезному. Она медленно развела руки в стороны, а затем, выписывая руками в воздухе какой-то замысловатый узор и снова приближая их друг к другу, переплела пальцы в кресты. В то же мгновение от её ног в сторону Антона ринулись, вырастая прямо из-под земли, острые ледяные шипы.
Со стороны замка послышалось несколько испуганных девчачьих вскриков.
Чем ближе ледяные лезвия подбирались к Антону, тем острее и выше они становились. Ещё несколько секунд — и они готовы были пронзить парня насквозь, но Антон успел опередить их на долю мгновения: прямо под его ногами забил мощный фонтан воды, приподнимая его вверх, всё выше и выше, и делая совершенно недосягаемым. Когда иглы, наконец, добежали, подобно острым когтям, до того места, где он только что стоял, им удалось лишь пронзить основание бьющей из земли воды — мощный поток тут же расширился, поглощая все вокруг, и магия Сильфиды, не выдержав напора, разлетелась вдребезги. Вокруг осталось лишь несколько наиболее крупных фрагментов ледышек, валяющихся на траве в беспорядке тут и там. Фонтан, ослабляя напор, медленно опустил Антона обратно на землю, и тут же исчез, растворяясь, точно его и не было.
— Классно у него получается, правда? — спросила Настасья у Малиновской.
Та в ответ лишь коротко кивнула — Маша сейчас слишком переживала за возможный исход боя, чтобы что-нибудь отвечать.
Антон медлить не стал: окинув взглядом едва колышущиеся под его ногами стебельки травы, он протянул правую руку вперед и осторожно задвигал пальцами, точно подбирая аккорды и играя давно забытую мелодию на невидимых струнах. До наблюдающих за поединком зрителей донёсся едва слышимый рокот воды; эхо долетевшего звука было таким, как будто множество брошенных камней внезапно нарушило безупречную водяную гладь озера, но плеск раздавался глухо, как если бы сам слышавший находился в этот момент под водой, а не на берегу. Стоящие на крыльце Нифльхейма вдруг увидели, что вода в окружающем рве взбурлила, как вскипяченная, и огромными волнами ринулась через край, заливая собою всю левую часть поля, гневно плескаясь и пенясь вокруг Антона. Повинуясь его воле, внезапно искрящиеся волны поднялись вверх, обращаясь разворачивающейся сплошной грозной стеной, — и ринулись на Сильфиду.
Но та не бездействовала. Из простертых вверх ладоней Бессмертной хлынули в темнеющие небеса потоки мощного серебристо-голубого света. Водяная стена стремительно надвигалась, приобретая некое подобие гигантской руки, пытающейся схватить её, но тут в сплошную водяную завесу ударили мощные лучи магического морозного ветра, инея и снега, и вся вода, остановившись, с жалобным скрипом застыла над Сильфидой одной немыслимо величественной прозрачной волной, обращённой в потрескавшийся лёд.