читала молочный. ********************************************************************************* - Сэдрик, какое сегодня число? - влетела взъерошенная Клэр в кабинет управляющего. - Пятнадцатое апреля, миледи. Завтра ожидаем приезда короля Иоанна. - А чтоб ему... икнулось! - дама собиралась высказаться жестче, но вовремя вспомнила о том, что она - графиня и надо бы вести себя сдержаннее. - А можно короля хоть на денек отложить. У Майкла завтра День Рождения. Сэдрик хмыкнул. - И куда прикажите "отложить короля", как вы изволили выразиться? Мы и так его из охотничьего замка увезли. Двойника в любой момент раскрыть могут. - Ну пусть погуляет по лесу. А двойник - если не дурак, больным скажется, чтоб меньше придворным перед глазами мелькать. Я хочу сыну хороший праздник устроить и торт испечь! А мой торт - это угощение для самых близких людей. И я не собираюсь кормить им короля, которого в глаза не видела! Сенешаль только покачал головой. Странная ему госпожа досталась. Праздник для ребенка ставит выше визита монаршей особы! Хотя, может так и должно быть? Приезд короля семилетний мальчишка-иномирянин вряд ли примет в качестве подарка на День Рождения. А вот мамин тортик... Интересно, из чего его печь будут? Ни хорошего масла, ни какао, ни разрыхлителя для теста здесь нет. Сахар, правда имеется, но и тот почти на исходе - с востока везут. - Хорошо, миледи, празднуйте День Рождения Майкла. Но вечером я объявлю о смерти короля Ричарда. И так - затянул. - позволил уговорить себя управляющий. - Сэдрик!!! Ты чудо! Леди Клэр повисла у него на шее и поцеловала в щеку. - А когда Ричард...ну того..? Преставился? - задумчиво покрутила она перо в чернильнице. - Шестого числа. - Ага! А документ на передачу Вебстера Гисборну датирован пятым! Сэдрик только кивнул, не желая углубляться в тему. - Что вы собирались дарить сыну в своем мире? - поинтересовался он, отодвигая в сторону чернильницу, которую госпожа чуть не перевернула. - Здесь должно быть отражение. - Копилку в виде красной круглой птички. Энгри-Бедз - если тебе это о чем-то говорит. Ну и какой в этом мире может быть аналог? - Думаю, ястреб-перепелятник вполне подойдет для семилетнего ребенка. - О! Сэдрик! - леди Клэр снова обняла управляющего.- Ты - лучший! Тот в общем-то ничего не имел против. А вот Гисборн, который заглянул в кабинет в поисках невесты, явно не обрадовался. - И как это понимать? От ледяного тона Черного Рыцаря, а никак по другому сейчас назвать Гая язык не поворачивался, Сэдрику стало несколько не по себе. Клэр спокойно улыбнулась жениху и ответила: - Не верь глазам своим, верь жене своей. Я на кухню. Прежде, чем Гай успел проникнуться, она сбежала. - Что это было? - обескураженный Гисборн повернулся к Сэдрику. - Кажется, цитата из Святого Писания. Исход, если не ошибаюсь. Хотя может и Второзаконие. - А перед цитатой? - Выражение благодарности. Сообщил, что подарю Майклу на День Рождения ловчую птицу. - И когда же это событие? - Гай понемногу успокаивался. - Завтра. - Что ж она мне не сказала?! Надо же, сколько обиды в голосе! Похоже, леди сегодня получит нагоняй. Гай поспешил на конюшню. Предстояла поездка в Вебстер. Вряд ли Клэр обрадуется, если он не сделает подарка ее сыну. Интересно, что любят семилетние мальчишки? Как Гай не старался, не мог вспомнить, что ему нравилось в детстве, кроме сладостей. Хотелось надеяться, что у мастеров его имения найдется подходящая вещичка. Леди Клэр Да уж! Ассортимент средневековой кухни - не фонтан! Хорошо хоть куры нестись начали. Не думала, что когда-нибудь так обрадуюсь этому событию. Сахар есть. Значит - печем бисквит. Жаль - миксера нет. Зато есть кухарки, пажи и поварята. Озадачила всех сбиванием яиц, а сама пошла со старшей кухаркой обследовать кладовку на наличие подходящего для смазывания коржей варенья. Вот же дикое средневековье! Сливы сварили с косточками и без сахара! Яблоки вообще в рассоле каком-то - на похмелье в самый раз, а вот на торт не годятся. Земляника тоже без подсластителей, да еще и с хвостиками. Из всего - только черника с медом перемята. На ней и остановилась. В целом, торт получился довольно экономным и красивым. Бисквитный замок был внутри промазан черничным вареньем, а поверх "оштукатурен" белковым кремом с фундаментом из орешков. На башенках красовались вафельные крыши. Ох и обжигала я пальцы, пока сворачивала горячие бисквитные блинчики в конусы! Надо будет дома повторить, когда вернусь. Только в меньшем размере. Тортик получился огромный - больше десяти килограммов. Во всяком случае, тащили его в прохладу кладовой четверо поварят. Ну и вымоталась я! Кое-как доползла до своих комнат, ополоснулась из кувшина и завалилась спать, отметив краем мозга, что Гай не пришел. Ну и черт с ним. Закрыла дверь на засов и отключилась. Среди ночи проснулась от дикого грохота. Кто-то ломился в дверь. Даже нет сомнения, кто бы это мог быть. Придется открывать, а то весь замок перебудит. Гай влетел злой как черт, чуть не впечатав меня дверью в стену. - Что случилось? - я еле успела отскочить в сторону. - Она еще спрашивает?! Где ты была! Ну зачем так орать? Мда уж, похоже на сегодня я выспалась. - На кухне. Торт пекла. Я развернулась и пошла к кровати. Может еще получится поспать. Увидит Гай, какая я усталая и не будет приставать со всякой ерундой... Ага, размечталась. - Почему к ужину не появилась? Добрести до кровати не удалось. Гай поймал меня и развернул лицом к себе. - Потому что не хотела отвлекаться! Не могу же я доверить украшение торта кухарке! - С чего это вдруг? По моему, это и есть ее работа. Что он меня так пристально разглядывает? Я что, сурьму по щекам размазала? Оказалось, все гораздо печальнее. Я плохо умылась. Прядь волос прилипла лицу, на котором засохло немного белкового крема. - Что это? - Гай потер мою щеку пальцем и показал засохшую белковую пленку. - Крем. А ты что подумал? Подозрительный взгляд исподлобья был выразительнее всяких слов. Больше я терпеть не могла и не хотела: - Ты ревнивый дурак! Идиот! Если я сделала свой выбор - для меня все другие мужчины перестают существовать! Не способен этого понять и оценить - проваливай ко всем чертям в преисподнюю! (Вообще-то, я его послала на три буквы, но речевой адаптер подобрал более подходящий к эпохе оборот). Тут Гай сделал то, что в его ситуации, никак не стоило делать. Он попробовал на вкус крем, который только что снял с моей щеки. - Ах ты мерзкая скотина! Ты мне, все-таки, не доверяешь! Вон из моей комнаты! - Сладкое... - пробормотал Гай и сгреб меня в охапку, лишая возможности даже пошевелиться, а потом лизнул в щеку. - Отпусти! Оставь меня в покое, дырка от задницы! Наверное речевой адаптер сегодня перегорит. Не найдя аналога моему выражению, он заменил его самым обидным средневековым оскорблением. Я получила по губам. Не больно, вскользь. Но от этого не менее обидно. Попытка вырваться и отомстить не удалась. Тогда я разревелась. Горько и безутешно. - Гад ты, Гай! Мало того, что ревнуешь к каждому столбу в частоколе, так еще и дерешься! - А нечего употреблять такие слова, которые дамам и знать не положено. Похоже, убедившись, что его ревность безосновательна, Гисборн успокоился. Но я-то еще нет. Незаметно высвободив руку, я нацелилась расцарапать ему физиономию. Не успела. Меня легко и осторожно отбросили на кровать. - Подожди, - сказал Гай, отбрасывая в сторону дублет и следом снимая сорочку. - Ты что, не понял?! Я сказала - убирайся! С таким же успехом можно кричать на стенку. Мужчина продолжал спокойно раздеваться, пока не остался в одних брэ. - Тихо, мышка, не пищи. Ну как всегда! У всех людей от злости голос грубеет, а я - наоборот, срываюсь на писк. Специально стараюсь при сильном раздражении говорить ровным безразличным тоном, чтобы не было этого пи-пи-пи. А сейчас, вот... Я обиженно шмыгнула носом. Гай улегся на кровать и положил мои руки себе на грудь. - Здесь царапай. Не хочу, чтобы все видели следы моей глупости и твоей несдержанности. Я честно попробовала. Так... Один розоватый шрам в палец длиной, чуть ниже левого соска... Ой! Это же почти возле сердца... Еще два круглых - наверное от стрел.. Когтей моих тут еще и не хватало! На животе - старый поперечный порез... Тьфу-ты! И царапать негде. От острого чувства жалости на глаза навернулись слезы. Нервное напряжение упорно требовало выхода. Немного подумав, я изо всей силы цапнула Гая за руку и с чистой совестью продолжила слезоразлив. Он только вздрогнул и поинтересовался: - Ну и почему ты плачешь? - Тебя жалко. - вытерла лицо о волосы на груди Гая и улеглась ему на плечо. Что-то быстро я к нему привязалась... - А кусала тогда зачем? - мурлыкнул он мне в ухо довольным котом. - Потому что еще злюсь. И пока не успокоюсь - ничего больше не будет. - Почему? Тебе трудно потерпеть, пока я расслаблюсь? Ох уж эти средневековые нравы! Придется объяснять. - Чудовище, ты мое любимое, я же знаю, как с тобой бывает - чудесно, восхитительно, безумно-приятно. И на меньшее - не согласна. А сейчас я на тебя злюсь и удовольствия не получу. Так что или ложись спать, или позови кого-нибудь из женской прислуги. Только в свою комнату. Разврат на своих глазах я терпеть не собираюсь. Гай резко поднялся на локте, а я скатилась на подушку. - Ты меня прогоняешь? - навис он надо мной, как никогда напоминая раздраженного ворона. Ну и пусть сравнение с этой птицей считается оскорблением. Ведь похож! - Пока нет. - я повернулась к Гаю спиной. - Но уйдешь - назад не пущу. - Ни-за-что, -