— Автобиография?
Я покачала головой.
— Нет, это вымысел, но я взяла за основу свою собственную борьбу для главной героини. Ее бросают в незнакомую среду, она отрезана от людей, которых любит, и пытается разобраться с некоторыми неправильными решениями, которые приняла.
— О каких неправильных решениях ты говоришь?
Я глубоко вздохнула, прежде чем объяснить. Рассказать о позоре моей главной героини означало поделиться своим собственным, и я боялась неизбежного отвращения на его лице и разочарования в глазах.
— Моя героиня — знаменитая актриса. Она заработала свою славу, используя других во время восхождения. Затем она приняла предложение переспать с режиссером за роль, которая может получить «Оскар». В книге она пытается смириться с этими неправильными решениями и задается вопросом, стоила ли ее карьера того, чтобы чувствовать себя шлюхой.
Бо ничего не сказал, и я не отрывала глаз от тропинки, пока мы шли. Чем дальше мы заходили, тем больше я жалела, что рассказала ему о своей книге. Волны гнева и разочарования прокатывались по его обнаженным плечам.
Неужели я сделала неверное предположение? Неужели он не понял, что я переспала с Антоном? Бо был умен, так что, конечно же, он прочитал между строк, когда я сказала ему, что симулировала отношения, верно?
Когда он остановился, я тоже остановилась, затаив дыхание и ожидая его ответа. Повернувшись ко мне, он поправил солнцезащитные очки на волосах. Его глаза были прищурены, а брови нахмурены.
— Ты чувствуешь себя шлюхой?
Я кивнула.
— Почти каждый день.
Беспокойство в его глазах исчезло в мгновение ока, его место заняла ярость. Не говоря ни слова, он повернулся и стремительно зашагал по тропинке. Его длинные ноги унесли его от меня так быстро, что мне пришлось бежать трусцой, чтобы не отстать.
Слезы навернулись мне на глаза, но я яростно заморгала, чтобы они не упали. У меня болело не только сердце, но и все тело. Я не была уверена, что и думать о реакции Бо, но чем больше дистанции он увеличивал между нами, тем больше мне хотелось свернуться калачиком и заплакать.
Впереди тропа сделала крутой поворот, и Бо исчез из моего поля зрения. Меня охватила паника при мысли о том, что я заблужусь в лесу одна, и я снова побежала трусцой, спеша догнать его, пока не потеряла след.
Как раз в тот момент, когда я поворачивала, появилась обнаженная грудь Бо, и я врезалась в него. Мои ноги сами собой подкосились, и я бы упала, если бы не его большие руки, схватившие меня за плечи.
— Я думала, ты ушел. — Я опустила глаза в землю, чтобы избежать его сердитого лица.
— Прости. Мне просто нужна была секунда, чтобы остыть и прийти в себя.
Я кивнула и отмахнулась от него.
— Конечно.
Вот тебе и открытость. Почему он так разозлился? Неужели моя честность действительно так расстраивала? Наш в остальном прекрасный день был испорчен. Теперь мои ноги были тверды, и я попыталась отстраниться, но хватка Бо оставалась крепкой.
— Сабрина, посмотри на меня, — мягко сказал он.
— Мы можем просто уйти? — спросила я у нашей обуви.
— Хэй. — Он отпустил меня и взял за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — Нам нужно поговорить об этом.
Последнее, чего мне хотелось, — это углубляться в эту тему еще больше. Видимо, я и так сказала слишком много.
— Все в порядке, — солгала я, избегая зрительного контакта.
— Это не так. Называть себя этим словом нехорошо.
Я дернулась, и мои глаза снова метнулись к нему.
— Как бы ты тогда меня назвал?
— Храбрая. Бескорыстная.
Я усмехнулась.
— Как ты можешь так говорить?
— Потому что правда кажется правильной. Ложь причиняет боль. И когда я услышал, что ты называешь себя шлюхой, мне показалось, что кто-то ударил меня под дых.
Я ошеломленно уставилась на Бо, и слезы снова навернулись на глаза.
— Никогда больше так о себе не говори. Никогда. — Он протянул руку и вытащил прядь волос, которую я накручивала на палец. — Ты сделала то, чего никто другой не смог бы сделать. Прекращение поставок оружия спасет жизни. Ты пожертвовала собой ради блага других, даже несмотря на то, что получила серьезный удар. Буквально. Анализируя путешествие, не забывай о пункте назначения.
— Но, Бо, это была не единственная причина. Я хотела вырваться вперед. Я хотела сделать себе имя.
— Я не верю, что это была твоя единственная причина. — Его руки обхватили мое лицо. — Люди совершают поступки по множеству сложных причин. Только подумай, если бы ты занималась этим только ради славы, ты бы не стала репортером-расследователем. Если бы ты действительно хотела использовать свою внешность, чтобы добиться успеха, ты бы была в Голливуде, брала интервью у знаменитостей или что-то в этом роде. Ты бы не стала рассказывать истории, из-за которых тебя могут убить.
— Нет. — Его руки оставили мое лицо и легли на плечи.
— Нет. Ты воспользовалась этой историей, чтобы убрать оружие с улиц?
— Да, но…
— Тогда все. — Он снова прервал меня. — Оставь это. Ты сделала то, что должна была сделать, чтобы получить доказательства. Ты думаешь, нет копов, которые работают под прикрытием и должны делать то, что сделала ты?
— Уверена, что есть.
— Чертовски верно, они есть. Ты бы назвала их шлюхами?
— Нет! Конечно, нет.
Его взгляд смягчился, когда он высказал свою точку зрения.
— Вот и порешали.
Вот и порешали.
Мои плечи расслабились, жжение в носу начало утихать.
— Хорошо, — прошептала я.
Я и не подозревала, как сильно мне нужен был кто-то, кроме меня самой, кто сказал бы мне, что я сделала правильный выбор. Что дело было не только в славе, но и в оружии тоже. Что, в конце концов, хорошее перевесило плохое. Так же, как и писательство, слова Бо были исцеляющими.
Хорошие люди видят хорошее не только в других, они видят его и в себе тоже.
Голос моего отца всплыл у меня в голове. Обычно он говорил мне это всякий раз, когда я была разочарована в себе. Его не было здесь, чтобы помочь мне пройти через это, но я была уверена, что он одобрил бы, если бы Бо занял его место.
— Ты хороший человек, Бо Холт.
— Как и ты, Сабрина МакКензи. — Он потянулся и схватил меня за руку. — Да ладно тебе. Пойдем домой. — Бо повел меня по тропинке, и мы осторожно спустились обратно к грузовику.
По дороге обратно в аванпост я поняла, что сегодня Бо покорил еще одну частичку моего сердца. Мало-помалу он забирал их всех.
Я просто надеялась, что, когда я уйду, он вернет их все обратно.
Глава 9
— Похоже, у нас все-таки будет небесное шоу, — сказал Бо, глядя в кухонное окно.
— Что ты имеешь в виду?
— Надвигается гроза.
Я втиснулась рядом с Бо, чтобы выглянуть наружу. Небо между деревьями потемнело до зловещего серого цвета, и ветер трепал верхушки вечнозеленых растений.
— Круто! Я люблю грозы. В Сиэтле они случаются редко, но дома, во Флориде, они случались постоянно. Молния завораживает меня.
— Изнутри ты, вероятно, мало что увидишь.
Я пожала плечами.
— Все в порядке. Это все еще круто.
Он вздохнул.
— Я надеюсь, что она не доберется города до окончания шоу фейерверков.
Я улыбнулась, зная, что он не хотел, чтобы большой вечер его младшего брата был испорчен погодой.
— Я тоже.
— Завтра нам придется прогуляться по лугу, — сказал он. — После хорошего дождя там будет пахнуть чертовски обалденно.
— Звучит заманчиво. — Я вернулась к мытью посуды в раковине. Пока я мыла, Бо вытирал и убирал ее, наши движения были настолько синхронизированы, что мы были похожи на пару, которая занималась этим вместе годами.
Мы вернулись с водопада и провели некоторое время порознь. Я писала, пока Бо срубал упавшее дерево и рубил его на дрова. Несмотря на то, что было лето, по ночам я разжигала камин, чтобы согреться. Теперь, когда я знала, как разводить огонь, я редко пользовалась электрическими обогревателями для плинтусов. Я допустила ошибку только однажды, задымив аванпост, потому что неправильно установила вентиляционное отверстие. К счастью, Бо здесь не было, когда это произошло, так что моим смущение — и задымленный дом — видел только Бун.