Слишком взволнованная, чтобы говорить, я просто кивнула и отвернулась к своему окну. Послеполуденное солнце ярко освещало высокую траву, колышущуюся на ветру. Я была так прикована к своему лесу и лугу, что находиться на открытом месте было тревожно. Здесь я была легкой мишенью, не защищенной горными стенами долины.
Меня не было всего три часа, но я уже скучала по аванпосту.
Трудно было поверить, что прошло четыре месяца с тех пор, как я совершила это путешествие. Во многих отношениях мне казалось, что я возвращаюсь назад во времени. Я выбиралась из шкафа, ведущего в Нарнию, возвращаясь в реальный мир, как будто совсем не прошло времени с тех пор, как я попала в другое царство.
Сделав глубокий вдох, я усилием воли заставила свои колени перестать дрожать. Я надеялась, что все, что хотел сказать Генри, не займет слишком много времени, и обратная дорога не будет в темноте. Сайласу и Бо все еще предстояло вернуться в Прескотт сегодня вечером.
Я не ценила, как много времени Бо тратил на то, чтобы навещать меня. Мысль о том, что он ездит туда-сюда, была почти такой же милой, как все те замечательные вещи, которые он рассказывал мне за последние четыре месяца.
— А вот и Джесс, — сказал Сайлас ровно тридцать минут спустя, съезжая с гравийной дороги позади огромного бронзового грузовика шерифа.
Я проглотила комок в горле, глубоко вздохнула и трясущимися руками толкнула дверь. Бо направился к грузовику Джесса, а я следовала за ним по пятам, не желая, чтобы он был вне моей досягаемости.
— Джесс, — сказал Бо, уперев руки в бедра, эффективно пряча меня за своей массивной фигурой.
Джесс мотнул головой в сторону Генри.
— Это Генри Далтон из ФБР. Он здесь, чтобы поговорить с Сабриной.
Бо выпрямился, не давая мне обойти его. Я была уверена, что за зеркальными солнцезащитными очками он пристально смотрит на Генри, но из-за того, что он все время наклонялся, чтобы загородить меня, я не могла обойти его и увидеть его лицо. Его сверхзащита была бы забавной, если бы не мои расшатанные нервы. Наконец, Бо опустил руки и потянулся назад, чтобы втянуть меня прямо в середину мужского круга.
Я неловко помахала Генри и слегка улыбнулась.
— Привет, Генри.
Он нахмурился.
— Сабрина.
Я всегда думала, что Генри высокий, на дюйм или два выше шести футов, но в этой группе он был самым низкорослым, не считая меня. Его волнистые каштановые волосы, как обычно, были идеально уложены, но его обычная мальчишеская улыбка исчезла. Агент Далтон был мной недоволен ни в малейшей степени.
— Ну, слава богу, ты не умерла, — сказал он. — Знаешь, ты могла бы просто сказать мне, где ты. Это избавило бы меня от необходимости разыскивать тебя.
— Извини, — пробормотала я. — В последнее время секретность стала моим коньком.
— Какого хрена? — невозмутимо спросил он.
— Как насчет того, чтобы вместо того, чтобы доставать ее, ты рассказал нам, что ты здесь делаешь? — спросил Бо.
Генри посмотрел поверх моей головы на Бо, затем снова перевел свои карие глаза на меня.
— Я здесь, чтобы включить тебя в программу защиты свидетелей.
— Что? — У меня отвисла челюсть. — Почему?
— Вероятно, потому, что ты решила расследовать дело семьи с известными связями с русской мафией, даже не позвонив мне, чтобы сообщить о своем нелепом плане. Черт возьми, Сабрина. Они могли убить тебя!
От вспышки гнева Генри жар Бо ударил мне в спину, а Джесс и Сайлас оба шагнули ближе ко мне.
— Все в порядке, — сказала я, поднимая руки, чтобы попытаться всех успокоить. — Он заслуживает шанса поорать. Мы знаем друг друга долгое время, и он прав, мне следовало позвонить ему.
— Да, — пробормотал Генри. — Ты должна была сказать.
— Вернемся к сути. Почему я должна участвовать в программе защиты свидетелей?
— Ходят слухи, что русские из метрополии замешаны в деле Фёдоровых. У меня есть контакт в ЦРУ, который сообщил, что кое-кто из высшего руководства проявляет личный интерес к этому делу.
Мое сердце упало в желудок, когда Сайлас и Джесс оба пробормотали:
— Черт. — Бо обнял меня за грудь, крепко прижимая к себе.
Как я могла быть такой глупой? Моя счастливая жизнь на аванпосте была мечтой. Отсрочкой неизбежного. У меня не было ни единого шанса против русской мафии.
— Что именно сказал твой парень? Есть ли для нее какой-нибудь выход? — спросил Джесс.
— Нет, пока нет. Странно, но прямо сейчас они просто изучают улики по делу. Что не имеет значения. Учитывая, что они замешаны в этом деле, я не хочу рисковать. Она должна попасть в программу.
— Почему? — спросил Бо. — То, что к делу приковано больше внимания, не означает, что ее обязательно ищут. Ей не нужно приходить и рисковать испортить все дело из-за тебя. Ты мог прийти сюда несколько месяцев назад, когда она отправила тебе то письмо, но ты этого не сделал, и она была в полной безопасности.
Генри зарычал.
— Мы не облажаемся, если она вступит в программу защиты свидетелей. И я пришел сюда потому, что слежу за Фёдоровыми и за каждым их известным сообщником. Если ты добавишь к этому русских, у меня не хватит людей, чтобы убедиться, что основное внимание остается в Сиэтле. У тебя здесь еще не было посетителей, но поверь мне, тебе не понравится, если они придут.
— Поверь мне, когда я говорю, что у тебя не так много контроля над Сиэтлом, как тебе хотелось бы думать, — парировал Бо. — Если только ты не хочешь сказать мне, что знал, что Иван Фёдоров приезжал в Прескотт в июне.
Никто из нас не пропустил вспышку удивления на лице Генри. Моя уверенность в программе защиты свидетелей падала с каждой секундой, потому что, либо агент Генри спал на работе, либо кто-то из его команды играл на обе стороны.
— Она останется здесь, — заявил Бо.
— Я согласен, — добавил Сайлас.
Джесс кивнул.
— Я тоже.
— Я нашел ее, со временем это сделает и кто-нибудь другой, — сказал Генри. — Это то, чего ты действительно хочешь, Сабрина? Просто ждать, когда кто-нибудь выследит тебя?
Я покачала головой. Генри был прав. Я не была в безопасности. На аванпосте я просто игнорировала реальность. Спрятавшись в горах, я потеряла представление о том, насколько сильно моя жизнь подвергалась риску. Но теперь, здесь, на открытом месте, страхи, которые были у меня в апреле, вернулись в полную силу.
Я не хотела уходить. Я не хотела участвовать в программе защиты свидетелей, но разве у меня был другой выбор?
— Ладно, Генри, — вздохнула я. — Я пойду.
Рука Бо крепко сжалась.
— Нет.
Я повернула шею, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Нет?
— Еще слишком рано, Маленькая печенька. Не уходи пока. Подожди еще, по крайней мере, пару месяцев. — Его нежная просьба растопила мое сердце.
Я снова повернулась к Генри.
— Я должна принять решение сегодня? Что плохого в том, что я останусь здесь еще немного? Мы могли бы подождать и посмотреть, как пройдет судебное разбирательство. Может быть, твой источник в русских сможет дать тебе лучшее представление о том, чего они хотят и заинтересованы ли они во мне вообще.
— Сабрина, это глупо. — Генри крепко сжал челюсти и выбросил руку в сторону распростертой прерии. — Я не могу защитить тебя здесь.
— Тебе и не нужно этого делать, — сказал Бо. — Мы защитим ее.
Генри и Бо снова уставились друг на друга, но я не позволила этому продолжаться долго.
— Генри, пожалуйста? — взмолилась я, привлекая его внимание. — Я еще не готова попрощаться с Сабриной МакКензи. Если это то, что должно произойти, прекрасно. Но давайте сначала убедимся. Пожалуйста?
— Мы знаем друг друга много лет, — сказал он. — Я тоже не хочу прощаться с Сабриной МакКензи, но я бы предпочел знать, что ты жива и живешь как кто-то новый, а не как труп, ожидающий расследования. Программа защиты свидетелей — вот ответ.
— Я обещаю, что пойду добровольно, если это то, что должно произойти. Но не сейчас.
— Я не могу согласиться на это, — отрезал он.
— Пожалуйста? — прошептала я.
Его одетая в костюм грудь расширилась, прежде чем он громко выдохнул.
— Отлично. Это твой выбор.
— Спасибо. — Я вырвалась из объятий Бо и обняла Генри. — Спасибо.
Он обнял меня в ответ, и мне в нос ударил его дизайнерский одеколон.