Что характерно, аналогично действуют интеллектуалы и в других сферах интергалактической политики, экономики, масс-медиа, охватывая весь спектр властных групп интереса и бюрократических структур, являющихся инертным суперстратом для каталитического интеллектуального субстрата. В то же время деятельность управленческих групп давления, преследующих собственные цели, весьма разнонаправлена. Они продавливают, лоббируют собственные групповые интересы и подталкивают человеческое сообщество в выгодном им направлении. И, как это водится при многовекторной политике, люди часто двигаются и катятся вовсе не туда, куда их гонят лидеры, вожди и другие погонщики человеческого стада.
Дин Ли представлял себе отдельное человеческое сообщество в виде огромного тяжелого шара, гравитационно прогибающего неровную поверхность пространства-времени. Произвольно меняя направление движения, катится он порой в неведомую сторону нежданно-негаданно для народов и тех, кто ими правит. В космической пустоте хоть шаром покати незнамо куда! В силу чего основная беда управления спонтанными социальными действиями и векторами их приложения состоит в полном отсутствии сколь-нибудь дата-релевантных эффективных формальных и неформальных связей между интеллектуальной элитой наверху, наполовину невежественным подавляющим большинством групп интереса посередине и далее вниз к полностью безграмотному демократическому абсолютному большинству, принимающему решения на выборах при либеральной демократии. А спускаясь же еще ниже, на самое дно к подонкам, черни, к обычно выпадающему в осадок простонародью, опять же наблюдаем дефицит дата-релевантности прямых и обратных коммуникаций власть имущих предводителей, атаманов, главарей, полевых командиров с им подчиненными подлыми массами, участвующими в политике посредством восстаний, гражданских войн, мятежей и революций, как оно происходит в тоталитарном общественном устройстве.
Интеллектуалы тотально и капитально все понимают, но объяснить это могут лишь немногим в своем окружении из числа тех, кто способен, имеет права и возможности контактировать, разговаривать с теми, кто обладает влиянием или держится за кормило власти. Последние, то бишь власти предержащие, наполовину недопоняв искаженное мнение элиты, через пень-колоду существующих масс-коммуникаций доводят его до управляемого большинства, которое ровным счетом ничего понять не в состоянии, не в силах, не в потенции. И потому руководствуется бытовыми мифологемами, психологическими стереотипами и стохастически возникающими политическими предпочтениями, подобно тому, как оно случается сплошь и рядом при распространении стилей модной одежды, летательных аппаратов, дивульгации вариантов развлечений, модных поветрий, скажем, в игорном деле, в музыкальном бизнесе, в степени популярности видов профессионального спорта, в моде на новые наркотики, в градации престижности предметов роскоши, искусства, изделий антиквариата, полагал Дин Ли, когда на него нападал стих любомудрия и философствования.
Единственный способ немного поправить прискорбно подражательные перигалактические рефлексы и, вероятно, но не очевидно, направить империю в колею и фарватер, многорассуждающий студент-дидактик Дин Ли видел в дальнейшей интеллектуализации человеческих сообществ путем обучения, воспитания образования и просвещения. С тех пор, когда в доступной Ойкумене утвердилась в полном праве универсальная дидактика как наука, объединяющая в себе все четыре упомянутых направления интеллектуализации общества, досуже рассуждал Дин Ли в кабинке нуль-перехода, у экуменического человечества появилась надежда на взаимопонимание. К сожалению, антидидактический груз прошлого все еще не дает людям свободно двигаться вперед, расширяя границы познания, и контролировать при этом деволюционный, согласно проницательным выкладкам Рони Тилбо, социальный прогресс, обеспечивающий экономические и политические свободы