Винченцо сунул новое приобретение в карман. Рассмотрит его дома: здесь, в саду, это делать опасно. Неужто и впрямь этот образок — настолько редкая штука?
Он вышел на улицу и сел в трамвай. Предстояло нанести визит одной даме.
— Что вам угодно? — резко спросила Елена Шарлевна.
Коммерсант молча разглядывал ее. Постарела, подурнела. В руке дымится папироса, папильотки на голове, из-под халата виднеется подол ночной сорочки.
Женщина близоруко сощурилась.
— Боже мой! — она неожиданно узнала своего бывшего квартиранта. — Винченцо! Это ты?
Довольный произведенным эффектом, Массино сделал шаг в прихожую. Она показалась ему маленькой и темной.
— Но ведь ты уехал за границу… — все еще не веря собственным глазам, Елена Шарлевна шла за нежданным гостем. — Так мне, по крайней мере, говорили…
— Тут нет никакой ошибки, — решил напустить туману Винченцо. — Я здесь проездом. Заключил с Советским правительством договор на концессию… Разработка платины и прочих драгоценных металлов…
Женщина всплеснула руками:
— То-то, я смотрю, ты так одет… Как лорд Керзон!
— Я не лорд, — скромно отозвался Массино. — Всего только пэр… Но орден Подвязки получил… из рук самой королевы…
Елена Шарлевна ахнула и закатила глаза.
— Какой ты стал важной персоной! Сама королева… Мне приятно, что ты не задираешь нос и не забыл старых друзей, — с тяжеловесной игривостью заметила она.
— Из знакомых мало кто здесь остался, — вполне искренне ответил делец. — А ты даже на другую квартиру не съехала.
— Куда уж мне, — женщина со вздохом стала жаловаться на свою трудную, полную лишений жизнь, на нынешнюю дороговизну и маленький оклад жалованья…
Чтобы не поддаваться жалости, коммерсант повторял про себя: «Эта сука продала меня чекистам… Донесла на меня, сволочь…»
— А как твоя личная жизнь? — приветливо улыбалась Елена Шарлевна. — Ты женат?
— А как же! — мистер Барнс отвечал не менее обворожительной улыбкой. — Моя супруга… дети… родовое поместье… особняк в Лондоне… светские обязанности так утомительны…
— Ах, как живо я представляю все это! — воскликнула женщина. — Подумать только, а ведь твоею женой могла быть я… Я так любила тебя, Винченцо! Безумно… Я боготворила тебя… Когда ты бросил меня так внезапно, я чуть с ума не сошла от горя!
В порыве чувств Елена Шарлевна обвила руками шею Массино. Он удивленно отстранился и еще раз напомнил себе: «Она украла у меня колье… И пыталась слямзить бумажник! Старая грымза!»
А вслух сказал:
— Я так рад, что вырвался на полчаса повидать тебя, золотко. К сожалению, должен ехать… Сегодня вечером у меня встреча в Москве с министром цветной металлургии…
Массино шагал по улице, чувствуя себя человеком, который окончательно расплатился по старым долгам. Еленочка чуть ли не платком ему вслед махала. «Безумно любила!» Вот стерва!..
Он подошел к трамвайной остановке. У людей были тусклые, погасшие лица, одежда на них висела мешковато и казалась неглаженой и нечистой.
— Ничего, скоро меня здесь не будет! — сказал себе Винченцо. Он взобрался на заднюю площадку трамвая и стоял, глядя через стекло на блестящие в свете уличных фонарей рельсы. Ему казалось, что он уезжает домой.
Рядом дышал перегаром какой-то гражданин.
Массино брезгливо отодвинулся. Но ужасный запах окружал его плотным облаком.
— Послушайте, товарищ, вы не могли бы немного отойти в сторону? — с внезапным раздражением обратился коммерсант к пассажиру. — А то дышать нечем…
Пьяный угрюмо смотрел на него. Это лицо показалось Винченцо смутно знакомым. Взгляд исподлобья, тяжелый подбородок с ямкой… Где, когда он мог видеть этого нетрезвого гражданина?
— Извиняюсь, — пробормотал незнакомец. — Перебрал немного, — и неверными шагами двинулся по проходу между сиденьями.
В голове Винченцо словно молния блеснула. Он вспомнил.
Семнадцатый год… Арест у Еленочки… Мрачный чекист, возглавлявший отряд… И еще, через год, в Латышском клубе, тот же человек, в добротной визитке, дружески хлопает по плечу английского моряка… Тот же переодетый чекист!
Пьяный в проходе обернулся. Взгляд его выражал подозрительность. Следит! А пьяным просто притворяется. Рубаху облил водкой для запаха…
Мистеру Барнсу показалось, что он уже слышит, как за ним с жутким лязганьем закрываются двери тюремной камеры…