Свои!
— Сэр! — опрокидывая ящики, Рейли выбирался из своего угла.
«29 ноября 1899 года при обстреле бурами бронепоезда с английскими военнослужащими погибли и пропали без вести 22 солдата и офицера королевской британской армии. Среди них: лейтенант пехоты Хью Тимоти Вэнс, лейтенант пехоты Джон Сидней Хадсон, капитан гвардии Джордж Герберт Рейли…»
(Из сообщения в газете «Таймс» от 5 декабря 1899 года.)
«В Претории бежал из плена некий Уинстон Черчилль, выдающий себя за лорда Мальборо и военного корреспондента английской газеты «Морнинг пост». Тем, кто сообщит о его местонахождении, власти обещают вознаграждение в размере 25 английских фунтов стерлингов. Его приметы…»
(Из объявления в газете «Новости» (Претория) от 5 декабря 1899 года.)
Том Тэтчер был единственным англичанином в окрестностях Претории. Местные власти оставили его здесь, чтобы сохранить в порядке законсервированные угольные шахты. Он-то и помог Рейли добраться до португальской колонии, посадив в проходивший мимо товарный поезд и дав в проводники своего сына Пита.
В то время, когда Джордж и Пит тряслись в вагоне среди угольных мешков, Тома Тэтчера вызвали в комендатуру, из здания которой прошлой ночью исчезли важные документы, касающиеся планов военных действий. Ему учинили жестокий допрос. Особенно интересовали следователей его связи с другими англичанами, оставшимися на бурской территории. На все вопросы Тэтчер отвечал отрицательно. Соседи-голландцы подтвердили, что Том живет очень замкнуто, гостей у него не бывает и сам он никуда не ходит. Посторонние люди в их квартале вообще появляются очень редко, да и то это либо чьи-то родственники, либо подвыпившие солдаты, случайно сюда забредшие. Хильда Ван дер Люк сообщила, что прошлую ночь Том Тэтчер провел у нее.
Тома продержали в комендатуре до вечера, но потом все-таки отпустили. Он вернулся домой совершенно разбитый и без ужина улегся в постель. Долго ворочался и не мог уснуть. Когда же наконец забылся тревожным сном, в дверь постучали.
Том взглянул на часы. Было без пятнадцати два ночи.
Стук повторился.
За дверью стоял изможденный человек, с головы до ног перепачканный грязью. Это был Уинстон Черчилль, потомок лорда Мальборо, военный корреспондент газеты «Морнинг пост».
«Приключения Уинстона Черчилля в Южной Африке совершенно неожиданно принесли ему огромный политический капитал. Оказавшись на свободе, он немедленно направил в «Морнинг пост» подробное описание своего побега из лагеря военнопленных, умолчав лишь о прятавшем его англичанине, чтобы не подвергать его опасности. Повествование читалось как приключенческий роман и привлекло к себе внимание публики».
(Из книги В. Трухановского «Уинстон Черчилль».)
Вернувшись в Лондон, Винни узнал о гибели в Южной Африке своего друга Джорджа Герберта Рейли.
— Не понимаю, как можно так отзываться об известной писательнице… — Вика покраснела и закрыла «БЛОКЪ-НОТЪ».
— О какой? — Эдик вонзил зубы в котлету.
— Этель Лилиан Войнич…
— А как он о ней отзывается?
— Как о женщине… — сконфузилась Вика.
— Этот шпион трахал ее, что ли? — оживился Бодягин. — Ну и как она ему?
— Эдик…
— А что? Дело житейское. А вообще странно: я почему-то думал, что она старая дева, — он заржал. — Представляю их в постели. Шпион в темных очках и с пистолетом, а она — с рукописью!
— Фу, что за пошлость!
— При чем здесь пошлость? И вообще, что ты все усложняешь? Они такие же люди были, как мы с тобой. Или что ты думаешь, твоя Войнич детей в капусте находила?
— У нее не было детей…
— Все равно… Должно ж быть какое-то удовольствие в этой жизни…
Замявшись, Вика решила сменить тему.
— Оказывается, у этого Рейли была очень интересная биография, — светским тоном сообщила она. — Богатая событиями, а не только любовными похождениями.
— А что ты думаешь, интимные отношения — это не события? — гнул свое Бодягин. — Да если хочешь знать, в одну ночь может вместиться целая жизнь.
— У тебя, видимо, немалый опыт, — опустила глаза девушка. — Но все увлечения Рейли не играли для него решающей роли. Он как разведчик не мог позволить себе серьезных отношений…
— Ну и правильно, — одобрил шпиона Эдик. — В жизни мужчины женщина всего лишь эпизод. Не всякая, конечно, — спохватился он, взглянув на Вику.