— Хватит называть меня этой собачьей кличкой! — привычно возмутился кинокефал. За время моего знакомства с охотниками я эту фразу слышу от него раз в двадцатый.
— Может, это вообще не свойство всех алмазов, а только этого конкретного? Просто этот камень может отражать чистоту, потому что… ну, потому что он какой-то особенный. А другие — не такие.
— Дух этого камня кто-то пробудил, а дух вот этого — спит.
Я вздрогнул от неожиданности и оглянулся. Голос низкий, глухой, да еще донесся из-за спины неожиданно — я не услышал, как он подошел. Да и вообще, если честно, уже и думать забыл о спасенном из неволи акефале и его подруге — баньши. С тех пор, как мы гостим у гангаров, эта парочка не показывается на глаза, и, откровенно говоря, я думал они уже давно слиняли.
— Что ты сказал?
— Этот камень пробужден, — акефал ткнул пальцем в перстень кинокефала. — А этот еще спит. Я могу пробудить его дух, если это зачем-то нужно моим спасителям.
Глава 19
Акефал удивленно обвел взглядом замолчавшую компанию. Забавно. Определить выражение его «лица» совсем несложно, хотя выглядит это все равно странно и даже, порой, пугающе.
— Можешь пояснить, что значит «пробудить дух»? — осторожно спросил я.
Акефал пожал плечами. И снова человеческий жест у безголового существа. Очень странное впечатление.
— У любого предмета есть дух. Свойства. Копье любит проникать в тела врагов. Колесо любит катиться. Свече нравится гореть. Большинство таких духов спит. Если пробудить этот дух, предмет будет выполнять свое дело намного лучше, чем раньше. Такие камни как этот — любят отражать. Эти камни чисты и прозрачны. Они очень любят свою чистоту и прозрачность, они любуются ей. Они так же любят быть яркими, любят делиться с тем, кто смотрит, игрой своих отражений. Если их пробудить, они станут отражать и усиливать все, что видят сами.
— Как зеркала, что ли? — спросил Комо. Здоровяк обычно довольно молчалив, и если уж подает голос, то по делу.
— Нет, не как зеркала, — покачался из стороны в сторону акефал, — Зеркало любит показывать правду. Или обманывать — зависит от характера. Зеркала сложные. А эти камни простые и бесхитростные. Им нравится играть со светом.
Интересно, но совершенно непонятно. Полагаю, можно и не пытаться разобраться — все равно не получится.
— Такие, как этот безголовый, неплохо разбираются в неживых предметах. И в мелких духах, ты же помнишь, я тебе говорила. — Подала голос Кера.
— Вот тут-то ему лягушка и пригодилась, — пробормотал я. — И зачем мы тогда сюда приперлись?
— Подожди-ка, — сообразила Агния. — То есть ты заставил нас ехать в эту дыру и искать какого-то мифического шамана, при этом имея под боком колдуна, который… вот это вот непонятное может сделать?! Ты издеваешься? Дурная голова ногам покоя не дает?
Я резко замер. Сегодня прямо-таки какой-то день сюрпризов. Последняя фраза была сказана не на латыни. На совсем другом языке. И я его знал, хотя никогда в этом мире не учил иностранных языков.
— Нужно еще проверить, о том ли мы говорим с нашим чародейным безголовым другом, — пробормотал я, справившись с удивлением.
Надо бы, кстати, узнать, как акефала зовут. А то как-то даже неловко — уже несколько дней знакомы, а я так и не удосужился.
Свои умения блемий продемонстрировал тут же, не откладывая в долгий ящик. Выглядела процедура пробуждения камней, которую он провел сразу над обоими кольцами, не слишком впечатляюще. Обычные шаманские пляски, сопровождающиеся воскурением каких-то благовоний, хриплыми песнями, больше похожими на завывания и финальным окроплением камней кровью. Не слишком впечатляюще, и, самое обидное, проверить результат в ближайшее время тоже не получится. Последнее я планировал исправить как можно быстрее.
Новые испытания после короткого обсуждения решили проводить в городке под названием Касба. Повторять в третий раз одну и ту же шутку в Анфе было бы уже совсем нагло, так что решили немного сместить фокус внимания чистых подальше от нас. По этой же причине мне, как бы ни хотелось, участвовать в испытаниях не придется. Наоборот, придется посветить своей физиономией в Анфе.
Уже утром мы покинули гостеприимных гангаров, выкупив у них четверку верблюдов. В дне пути до Анфы разделились: Кера с Пушком и охотниками отправилась в Касбу, в которой чистых было еще меньше, чем в Анфе, Стиг и Кхира, — я, наконец, выяснил как зовут блемия и баньши, — вместе с охраной на двух локомобилях отправились в поселок к Доменико, ну а мне на последнем грузовике оставалось только добраться до Анфы. По дороге пришлось пристрелить ни в чем неповинного каркадана. Единорог посчитал одинокий локомобиль то ли хорошей добычей, то ли конкурентом, и тем определил свою судьбу. Все-таки я ведь сообщал генералу Капитону, что отправляюсь на охоту, а возвращаться с охоты без добычи было бы странно.