— Стой! — Доменико отстранился, и даже зажал мне рот ладонью. — Повтори. Кушитки достались тебе бесплатно?
— Ну да. Насколько я понимаю, местным лоа тоже не нравится, что их паству уводят в рабство, и они поспособствовали чтобы очередная партия осталась дома. Так что я даже ни с кем не ссорился, просто поприсутствовал при показательной порке торговца. Приходил Легба, угрожал. Про него я где-то слышал, вроде довольно серьезный божок. Ну, торговец и передал мне всю партию. Да ему и так этих женщин девать некуда — порт-то закрыт. А что, в самом деле по сто сестерциев берут? Это, выходит, тридцать тысяч? Нифига себе у них объемы!
Доменико уселся прямо на землю и уставился куда-то в бесконечность.
— Да, дорогой брат, тридцать тысяч. Почти в десять раз больше, чем мы потратили на всю организацию нынешнего дела. Фрахт кораблей, покупка земель, закупка провизии и семенного фонда, траты, заложенные на плату работникам до получения и реализации первого урожая. И триста ослепительно красивых кушиток, каждая из которых стоит по меньшей мере сто сестерциев. — Доменико говорил все тише и быстрее. — Объяснить, что в рабстве их никто не держит, положить хорошую, — действительно достойную, — оплату труда в день, и регулярно выдавать ее на руки. Кормежка, кров и лечение, естественно, обеспечиваются работодателем и идут отдельной статьей, чтобы никто не мог нас упрекнуть… Срочно строить отдельные дома… Насилия у нас и так нет, за этим парни строго следят, да и желающих нет. По крайней мере, пока спиртного не завезли… Может получиться. Когда за ними придут, им просто нечего будет нам предъявить — мы их даже не покупали. Освободили из рабства, дали работу… Нужно срочно объявить им условия. Диего, я должен отлучиться в Анфу. Или даже, скорее не в Анфу а в Тингис, здесь я просто не найду…
— Доменико! — потряс я за плечо ушедшего в себя кузена. — Я окончательно перестаю тебя понимать. Зачем тебе в Тингис?
— Все просто, Диего, — посмотрел на меня ясными глазами брат. — Ты, конечно, хорошо все придумал. Правда, ты просто невероятно удачлив, и, главное, умеешь ухватить представившуюся возможность. Одного ты не учел — ни одна из этих кушиток не говорит на латыни. И на языке окрестных племен — тоже. То, что им от твоего имени объявили охранники, эти женщины просто не поняли. Поэтому мне срочно нужно найти переводчика с кушитского, а в Анфе такого найти просто невозможно.
Охренеть. Других слов у меня просто нет. Они же, вроде бы, реагировали на команды… кивали, по крайней мере. Некоторые. Я сам видел.
— Слушай, Доменико, — спросил я. — Я кушитского не знаю, но, по-моему, небезызвестная тебе домина Улисса в твоем присутствии совсем недавно разговаривала с человеком, который ни слова не понимает по латыни. И утверждала, что она так может с любым разумным, независимо от того, на каком языке он говорит. Да и с некоторыми неразумными — тоже. Почему бы не дождаться ее возвращения? Насколько я знаю, это счастливое событие должно состояться со дня на день!
Доменико еще ненадолго замер, после чего посмотрел на меня уже более-менее разумным взглядом.
— Ты ведь знаешь, где лежит запас бренди? Принеси, пожалуйста. Мне, по-моему, просто необходимо выпить. И отцу написать, а то я в последние дни не решался, чтобы не расстраивать!
Однако ничего из своего прекрасного плана Доменико воплотить не успел, потому что наблюдатели доложили о приближении небольшого каравана. Мы с Доменико одновременно рванули навстречу, и оба одинаково облегченно выдохнули — то возвращалась Кера и охотники.
Узнать о результатах проверки камней сразу же мне, к сожалению, не довелось — Доменико перехватил богиню и принялся старательно нашептывать ей на ухо, что именно она должна донести до кушиток.
Кера с задачей просвещения освобожденных рабынь справилась отлично. С недовольным лицом, четко и коротко она переводила за Доменико каждую фразу. Когда закончила, женщины все разом простерлись ниц. Некоторые с достойным лучшего применения энтузиазмом попытались облобызать руки сначала Кере, потом и нам с Доменико. Пришлось уклоняться, а потом мы и вовсе сбежали. Мужчинам же Доменико повторил то, что уже говорил раньше:
— Запомните, никакого принуждения. Для непонятливых повторю еще раз — это не рабыни. И не наложницы. Кто сможет заслужить благосклонность одной из дам — милости прошу. Но никаких гаремов! Сложившиеся пары будем женить по законам республики, ясно?