В лавке, где торговали тканями, кружевом, лентами и прочими мелочами, без которых не в состоянии обойтись ни одна уважающая себя модница, в закутке была обустроена конторка, отгороженная от основного помещения небольшой ширмой, используемая хозяином, как своего рода кабинет. Именно здесь Алёна проводила обыкновенно первую половину дня, вписывая в гроссбух ровные колонки цифр и подводя итоги торговли.
Нынче с самого утра зарядил мелкий противный дождик. Туманный и серый июньский день был столь же отвратительным, как и настроение Алёны. Сырая ненастная погода распугала всех покупателей, и Алексей, маясь от безделья, донимал девушку разговорами, мешая сосредоточиться над работой. Алёна уже совсем было собралась попросить его не мешать ей, но не успела. Скрипнула входная дверь и в лавку, отряхиваясь от дождевых капель, впорхнули две юные барышни, а следом за ними на порог степенно ступила дама средних лет. Барышнями оказались: хорошенькая, похожая на фарфоровую куклу, белокурая Катенька Лескова и темноокая красавица Аннет Белозерская.
Алексей отошёл от конторки и устремился навстречу дамам. Пока madame Белозерская выбирала канву и шёлк для рукоделия, барышни, уединившись в самом дальнем углу лавки, подальше от всевидящего ока чопорной и неулыбчивой patronnesse и, не замечая притаившейся за ширмой Алёны, делали вид, что перебирают образцы лент, обсуждая друг с другом последние новости.
- Ты говорила, что получила письмо от Сержа на прошлой неделе, - послышался тихий мелодичный голосок mademoiselle Лесковой.
Алёна презрительно скривилась. Mademoiselle Лескова и её маменька частенько брали товар в долг, оплачивать который не торопились, но при том не забывали напомнить о своей принадлежности к дворянскому сословию. И даже несмотря на то, что когда-то Яков Иванович выкупил у Лесковых их родовое гнездо, на Коршуновых Катенька взирала свысока.
- Я уверена, он сделает тебе предложение, как только вернётся из Петербурга, - шёпотом ответила mademoiselle Белозерская.
- Ожидание сводит меня с ума, - вздохнула Катенька. – Ты сказала, он пишет, будто скучает без моего общества, но всё это лишь слова, а я только о нём и думаю. Боюсь, показаться ему смешной и нелепой, хуже того - навязчивой.
- Напрасно ты тревожишься о том, - тихо рассмеялась Аннет. – Уже сегодня Серж будет дома, и развеет все твои страхи. Маменька с самого утра за ним экипаж на вокзал отправила.
При этих словах mademoiselle Белозерской Алёнка так сильно стиснула в пальцах перо, что он погнулось в её руке. Сердце зашлось в груди до того часто, что стало трудно дышать, а на глаза навернулись жгучие слёзы: «Он приезжает! Сегодня! Но Боже! Боже! Неужели только для того, чтобы жениться?! Жениться на глупой фарфоровой кукле!» - осторожно отложила испорченное перо девушка. Послышались лёгкие шаги и удаляющиеся голоса. Вскоре до её слуха донёсся голос Алексея, назвавший покупательницам цену за выбранный ими товар.
Алёна осторожно выглянула из-за ширмы и, убедившись, что девушки в сопровождении madame Белозерской покинули помещение лавки, вышла из-за прилавка.
- Алёша, подай мне плащ, - обратилась она к приказчику.
- Уже уходите, Елена Яковлевна? - заметно огорчился Алексей.
- Душно здесь, - улыбнулась девушка дрожащими губами, стараясь не выказать истинных чувств.
Распахнув настежь двери, Алёна шагнула за порог и вдохнула полной грудью. Дождь уже окончился, и после него в воздухе витал сладковато-пряный аромат листвы, травы, цветущего чубушника, смешанный с запахом мокрой земли и дерева. Стало светлее, высоко в небе ветер гнал рваные клочья серых туч, прорезавшийся золотистой стрелой яркий солнечный луч, тотчас заиграл искрами в каждой капле, оставленной прошедшим дождём.
Подставив лицо солнышку, девушка зажмурилась. Последние два года, она как скупец, кладущий в копилку каждый грош, собирала сведения о предмете своих девичьих грёз. Благо в лавку частенько заходили словоохотливые кумушки, что перебирая товар, попутно не прочь были перемыть косточки соседям. Алёна жадно прислушивалась к разговорам, стоило только ей расслышать фамилию Белозерских. Именно из этих разговоров она знала, что последние два года Сергей Кириллович провёл в Петербурге, а ныне вот возвращается домой и ни когда-нибудь, а именно сегодня.