На туманном январском рассвете под бой барабанов пред фронтом войск палач подошел к ней с петлей в руках. И при тусклом миганьи фонарей, едва узнавая позеленевшие лица своих гостей, она произнесла последнюю речь. С неистовой злобой, с силой смертной ненависти, Ксения Ге предрекала гибель Добровольческой Армии, смерть своим судьям и палачам.
Палач, угрюмый терец в мохнатой папахе, потянул веревку, а она все еще хрипела какие-то слова проклятий.
Ксения Ге придумала Александра Ге, она написала все его речи, определила все его поступки, водила его от Мирбаха к Ленину, от царских почестей к эшафоту. И если веселый малый Анж Питу некогда решил судьбы Бастилии[150], Ксения Ге, женщина, умевшая желать, приготовила гибель всей группе советских анархистов, которые после смерти Ге рассосались в общем коммунистическом болоте.
II
«Александр Ге пал жертвой своей звериной глупости, своей подлой измены солнечному делу анархизма. Он стал рабом большевиков, и он погиб. Его смерть великое предостережение остальным из тех, кто ни горяч, ни холоден…» — такими словами отозвался на кисловодские события «бр. Гордин[151]» (псевдоним В. Гордина) — вождь «непримиримых» московских анархистов, помогавших большевикам свергнуть Временное Правительство и немедленно восставших и против большевистской власти. «Бр. Гордин», Бармаш, Солонович и Лев Черный взяли в свои руки кормило анархического движения; через три года оно выродилось в бессилие демонстраций с черными знаменами пред гробом чуждого им Кропоткина[152].
«Бр. Гордин» — маленький хромой человечек. Прыщавый, золотушный, с гноящимися ушами, Весь в струпьях и ранах — во время октябрьских боев он попал под сабли казачьего разъезда — «бр. Гордин» превосходил и Мартова, и Бухарина, первого — безобразием, второго — злостью. Убийственно метко сказал о нем А. А. Боровой: «Гордин, конечно, русский Марат, но ему не страшна Шарлотта Кордэ, потому что он никогда не принимает ванны!..»[153]
С отрядом неизвестно откуда взявшихся кавказцев в марте 1918 Гордин занял купеческий клуб (на Большой Дмитровке), несколько особняков и типографию Рябушинского (вместе с частью помещения «Утра России»)[154]. Захват типографии и бумаги создал ежедневную газету «Анархия», на страницах которой и разыгралась злость русского Марата. Но при его писательской бездарности его злость не смогла перейти в чернильницу, и чем слабее он писал, тем больше бесился от сознания собственного косноязычия. Как бешеный верблюд, он заплевывал всех и все. Кропоткина и Ленина, Лонгэ[155] и Брусилова, союзных послов и швейцарских социалистов, владельцев типографии и генерала Маннергейма[156]. Понадобились деньги — и Гордин, не колеблясь ни минуты, организует налеты на частные квартиры.
При ограблении квартиры фабриканта Л. крепкодумный упорный купец отказался выдать ключи от кассы. Столовыми ножами ему надрезали щеки, лоб, кожу на плечах и шее, и поливали места порезов одеколоном… Это было то, что «бр. Гордин» называл в своих статьях «необходимым вмешательством революции в преступную медлительность, проявляемую большевистской реакцией при экспроприации экспроприаторов…» И день за днем, статья за статьей, он призывал к единоличному террору, к «неусыпному, активному бодрствованию…»
Репертуар Гордина был исключительно ничтожен. Его невежество равнялось его злобе. «Дух разрушения есть дух созидания», «Анархия — мать порядка», «Собственность — кража»[157], еще полдесятка прямых и обратных общих мест — дальше он не шел, да и… не нужно было идти.
Если его далекому предшественнику Бакунину приходилось доказывать, убеждать, фехтовать на рапирах диалектики — нынешних активных членов анархической ассоциации вполне устраивала и Гординовская незамысловатая надстройка; грабежи все усиливались.
Когда же дело касалось душ ищущих и мятежных, разочарованных и требующих, в этих случаях вулканизм призывов Гордина находил поддержку во вдохновенном доктринерстве доцента Солоновича, талантливом изощренном красноречии инженера Бармаша и продуманных тихих исповедях бывшего каторжника Льва Черного (тов. Павла)[158].
Причудливым, баснословным образом в дубовом кабинете директоров купеческого клуба сошлись эти четыре человека. Ни общего языка, ни единства методов, ни совпадения идеалов.
Нужен был русский бунтарский 1917-18 г., чтоб все они уместились за ничего не говорящую скобку «анархизма».
150
Ср. с фразой из третьей главы очерка «Третья Россия» в одноименной книге: «Дюма-отец уверял, что великую революцию создал деревенский парень Анж Питу — здоровое, веселое животное».
151
Анархисты, братья Абба и Владимир Гордины. А. Л. Гордин был членом Совета Московской федерации анархических групп, теоретиком анархо-индивидуализма (пананархизма), в 1920 г. являлся одним из организаторов Московской и Всероссийской секций анархо-универсалистов; в 1924 г. эмигрировал в США, а его брат, страдавший тяжелым заболеванием, был помещен в психиатрическую клинику.
152
13 марта 1917 г. была создана Московская федерация анархических групп, объединившая к апрелю 1918 г. около 2000 человек. Возглавлял федерацию образованный в январе 1918 г. Совет, которым руководили А. Гордин, М. Крупенин, Л. Черный (секретарь) и В. Бармаш (казначей).
153
Француженка Шарлотта Корде д'Армон (1768–1793) заколола кинжалом одного из лидеров якобинцев Жана Поля Марата (1743–1793), когда тот принимал ванну.
154
Московская федерация анархических групп занимала до 26 особняков: издавала газету «Анархия».
155
Лонге Жан (1876–1938) — руководитель центристского крыла Французской социалистической партии.
156
Маннергейм Карл Густав (1867–1951) — генерал, маршал Финляндии (1933), в августе 1944 г. — марте 1946 г. президент Финляндии.
157
«Дух разрушения есть дух созидания», «анархия — мать порядка», «собственность — кража» — лозунги анархистов; формула «Дух разрушающий — Дух созидающий» принадлежит М. А. Бакунину; «Собственность есть кража» — слова П. Ж. Прудона.
158
Черный Лев (Турчанинов П. Д:; 1878–1921) — примкнул к анархистам в 1905 г., создатель «ассоциационного анархизма»; с 1917 г. член Совета и секретарь Московской федерации анархических групп, затем участвовал в работе «подпольной группы анархистов» (1918) и «анархистов подполья» (1919), арестован летом 1921 г. и 27 сентября 1921 г. расстрелян.